Мир жизни и смерти 9 - Павел Михайлович Пуничев
У нас их ещё было достаточно, хотя на ауке их было практически не купить. Пока я занимался своими делами, Странник с Резаком организовали полсотни наших соклановцев и посетили одну гробницу, затерянную в песчаной пустыне. Когда-то там жил странный народец, мелкий даже для гоблинской расы. Не знаю, что послужило причиной их тотального вымирания, но сейчас они представали в виде нежити, прячущийся в песках или в развалинах древнего города. Было там полно и рядовых воинов, предпочитающих воевать духовыми трубками, но было много и шаманов, достаточно злобно колдующих, насылающих духов и разных тварей-жителей окрестных мест, в виде змей, скорпионов и разных сколопендр. Так вот основным имеющим для нас значение лутом были выпадающие из них тотемы защиты от магии смерти. Впрочем, сами коротыши использовали тридцатисантиметровые разукрашенные палочки, как ростовые посохи, что много говорит о их низкорослости. Аура смерти там тоже была, но не такая сильная. Рога с танком в сопровождении двух десятков самых прокаченных сокланов дошли до конца, раздолбив главную мумию и тринадцать её отборных миньонов. Забрали всё, не потратив там ни одного тотема, ограничившись лечением и регенерацией. Хотели было зачистить это место ещё раз, чтоб у нас был запас, но оказалось, что локация перезагружается только раз в три дня, так что нам придётся ограничиться добытым ими за один заход.
— Ну что, двигаем? — Бросил, не оборачиваясь Странник.
— Двигаем. Тормозить нам некогда, но и спешить не будем, передвигаемся как спецназ, не быстрее трех километров в час, глядим под ноги, по сторонам и наверх. Если будет что-то серьёзное действуем по плану номер один. Резак аккуратненько пошурши вокруг, только далеко не отходи и не рискуй понапрасну, у нас каждый боец на счету, а камня возрождения в этой локации, похоже, не намечается.
Дорога из серого кирпича никуда не делась и на этой стороне барьера. Мы, постояв ещё пару секунд, тронулись по ней вперёд, окружённые лишь застывшими в безветрии деревьями и могильной тишиной.
Продолжалось это недолго. Не прошли мы и двух сотен шагов по этому призрачному лесу, как на нашем пути начали появляться призраки уже настоящие. Сначала мы увидели лежащее около дороги тело, на первый взгляд совершенно нетронутое тленом, а только потом заметили прямо над этой фигурой фактически невидимый силуэт эльфийского воина в полной экипировке, лишь только островерхий шлем он снял и держал в руках, в печали склонив свою голову, не спуская взгляд потухших глаз с распростёртого у своих ног тела, будто все эти прошедшие годы так и не поверив в произошедшее с ним несчастье. Реальный шлем слетел с головы поверженного воина и валялся в некотором отдалении от лежащего ниц тела. На карте призрак никак не обозначался так, что можно было надеяться, что это не агрессивное существо, хотя в любом случае вряд ли одинокий призрак мог бы нам сильно повредить. В любом случае, мы прошли мимо, слегка склонив головы перед павшим воином, заодно разглядев здоровенную прореху в его плаще, которая продолжилась и в кольчуге, и в теле. Кто-то выжег в его спине такую дыру, что непонятно за счёт чего на туловище остались держаться руки и голова, наверное, за счёт одёжки, которая не дала всему этому раскатиться в разные стороны. В дырище был виден только изъеденный позвоночник да обломки рёбер, будто покрытые засохшим гудроном.
Так себе смерть, не очень привлекательная. Впрочем, она редко бывает привлекательна, разве что ты умер лёжа на какой-нибудь знойной красотке.
Мы прошли мимо призрака, и он не обратил на нас внимания, как и остальные, обнаруженные нами десятью шагами дальше. Пять или шесть тел различной степени сохранности лежали около дороги или прямо на ней и над каждым из них высился скорбный призрак, молча обозревающий свои бренные распростёртые на земле останки.
Все они имели страшные раны, половины которых хватило бы, чтобы отправить на небеса ребят посерьёзнее тонкокостных эльфов. Правда меня смущало в них одно — это то, что тела выглядели так, как будто эльфы погибли если и не сегодня, то по крайней мере вчера. Создавалось впечатление, что полог не только отгородил эту область от внешнего мира, но и от течения времени, которое шло здесь в тысячи раз медленнее, чем во внешнем мире. Висящие над телами призраки на нас никак не реагировали и мы постарались тоже их никак не провоцировать, по возможности обходя или, в крайнем случае, аккуратно перешагивая через их бренные останки. Если у нас здесь всё получится, в будущем у будет много работёнки по погребению павших воинов.
И с каждым пройденным шагом и найденным по пути трупом, я всё больше убеждался, что эльфийки не будут довольны результатами нашего поиска. Думаю, в голове они уже давно смирились, что их мужья и братья давно мертвы, но в глубине души надеялись на чудо. Чуда не будет. Включая тех бедолаг, что успели покинуть эту область, мы видели три-четыре десятка эльфов, но я уверен, что здесь полегла вся тысяча. Не возненавидят ли прекрасные девы нас, когда мы окончательно разрушим их надежды на выживание рода? Это вопрос. Но тут деваться некуда, от нас мало что зависит.
С каждым шагом мы убеждались в этом всё больше и больше. Лес редел, а тел погибших эльфов становилось всё больше. Их растерзанные, обезображенные тела лежали повсюду, делая и так унылый пейзаж просто жутким и пробирающим до дрожи. Впрочем, я был не против такого уныния, брести по полю боя не слишком весело, однако это лучше, чем с каждым шагом продираться сквозь шеренги врагов, которые тебя так и норовят превратить в изувеченный труп.
Стоило мне об этом подумать, как картина вокруг начала постепенно меняться. Впереди после крутого изгиба дороги прямо на ней обнаружилась гора из двух-трёх десятков тел, они всё так же лежали недвижно, как и положено нормальному трупу, но вот призраки, что спокойно стояли над остальными, здесь проявляли нездоровую деятельность. Они накатывались волной и откатывались вновь от такого же призрачного силуэта, возвышающегося прямо посреди груды изувеченных тел. Только это была фигура не эльфа, а какого-то
