Во власти иллюзии 3 - Лев Жуковский
Рывок, и он срывается с места, на его пути нежить расступается, но его провожают взглядом миллионы скелетов. И медленно начинают идти вслед за убегающим воином.
В его голове ещё свежи воспоминания, ведь это он убил живого, это он восстановил справедливость, наказав проникнувшего в его мир иноземца. И теперь уже с ним происходит что-то странное. В его груди начинает биться сердце. По венам струится кровь им же убитого воина. Крупный скелет, наверное, уже просто воин, вырвался из толпы окружившей его нежити. Он бежал. Бежал быстро, и казалось, медленным скелетам его никогда не догнать. Но проходил час, другой, и новые лёгкие начинали гореть от усталости…
— Господин Ирчин, господин Ирчин! — внезапно я слышу крик Мареша.
— Да твою же! — взревел я. — Чего ты орёшь!
— Господин Ирчин, простите меня! — упал воин на колени, услышав мой разъярённый голос. — Завтрак готов, а вас не удаётся разбудить уже как десять минут.
— Встань, Мареш, — прошипел я уже спокойно, — всё нормально, свободен.
Ветеран вышел и закрыл полог в палатку. А мне с трудом удалось подняться, руки потряхивало, словно во время лихорадки, а в теле была слабость. В происходящее просто не верилось. Лет двадцать меня никто не будил, а то и все тридцать. Я просыпался именно тогда, когда мне было это нужно. И никак иначе. Да что это вообще было? Это явно не морок и не галлюцинация. А если бы меня не разбудил Мареш, что могло произойти в этом случае? Нервно перебирая в голове мелькающие воспоминания, я ничего не мог придумать. Отчаяние, эта тварь добивается от меня отчаяния. Ведь само видение меня вообще не напрягало. Ну, трус какой-то бежал от сражения, до последнего сопли размазывал по песку, как это меня вообще должно волновать? Оно скорее вызывало зевоту и раздражение, настолько всё это было неестественно. Инстинктивно я понимал это даже во сне. Но то, что я не смог самостоятельно пробудиться, это явно выходило за рамки обыденного. Теперь, получается, и поспать нормально не выйдет.
Покинув палатку, я встретил напряжённые и отчасти испуганные взгляды моих солдат. Да и плевать на них.
— Чего замерли? — зло прошипел я. — Еда в горло не лезет?
Интерес к моей персоне мгновенно пропал, даже у соседних с моим отделений сразу же образовались неотложные дела. Сев возле костра на свой любимый стул, глядя на причудливые языки пламени, я начал есть горячую кашу с мясными кусочками. Вот действительно, где ещё можно увидеть огонь серого цвета, непередаваемое зрелище, словно пыль стремится в небеса. Но моё улучшающееся настроение было мгновенно опущено на самое дно этого мёртвого мира.
— Ты сегодня умрёшь, ты умрёшь! — завопила мерзкая тварь с каким-то особым, довольным присвистом.
Я обратил внимание, что тень со вчерашнего дня стала более плотной и летала значительно бодрее. Да и удалялась уже метров на двадцать от меня, вызывая дрожь у моих бойцов, пролетая сквозь их тела. А вот к огню эта проклятая отрыжка бездны не приближалась. Заметив это, я достал крупное поленце, прямо из костра, и рассматривая пламя на ней, дожидался удобного момента огреть астральную тварь.
— Ты сегодня…
Договорить мерзость не успела, рванув в сторону от меня. Как вижу, урона это не нанесло, огонь попросту тени неприятен. Ну, хоть какая-то радость для меня сегодня. Думаю, пока хватит экспериментов. Поэтому опустил забрало шлема и поменял диапазон восприятия. Всё вокруг снова обрело краски. Огонь, как и должно, приобрёл ярко-красные оттенки, а холодная пустошь, окружавшая нас, окрасилась в синие цвета. Да, синий песок — это довольно экзотично. Но намного лучше, чем слышать голос мерзкой тени. И не успел избавиться от одной твари, как услышал другую.
— Рыцарь Ирчин, ко мне! — с визгливыми нотками в голосе выкрикнул Жерар Малихов.
И пришлось хромать к командиру, не забывая изображать старое, разбитое корыто.
— Лейтенант Малихов, слушаю вас, — прошипел я.
Он как обычно удовлетворенно кивнул, приветствуя мою исполнительность.
— Собирай своё отделение, — приторно, довольным тоном начал говорить он, — как самый боеспособный отряд, пойдёшь на полкилометра впереди, головным дозором. Будешь выявлять скрытых песчаных химер на нашем пути.
— Лейтенант Малихов, будет исполнено, — прошипел я. — В какой город мы направляемся?
— Ах да, точно! — взмахнул руками Жерар. — В Назар Эшел.
Я развернулся и пошёл собирать моё отделение.
Назар Эшел — это был самый ближний к этим вратам город. Не очень дружелюбный по отношению к живым, но рамки договоров они соблюдали, в некоторой степени, естественно. Думаю, никому из них не взбредёт в голову помериться силой с полковником Овцевом. Казалось бы, чего может опасаться бессмертная нежить? Но и у них не всё так просто. Немёртвый, конечно, возродится, но кто сказал, что его уровни не будут потеряны навсегда?
Глава 11
Когда давняя мечта наконец-то сбылась
Путь предстоял неблизкий. Не меньше недели — и это без учёта неожиданных встреч. Сверившись со своей картой, я определил направление, и отряд начал движение. Мои солдаты довольно бодро шагали. Разговоры были весёлые, воинов больше волновало бледное светило над головой, совершенно не дающее тепла, чем что-то ещё. Поэтому им приходилось кутаться дополнительно в тёплые плащи, особенно разница температур чувствовалась после жаркого мира Ссшорс. В остальном же солдаты очень прохладно отнеслись к нашим вчерашним потерям. В принципе, в культуре военных подразделений не было принято скорбеть о погибших. Исключением являлись только близкие родственники или, возможно, кровники. Да и то очень редко. В основном центральной фигурой в жизни любого человека был именно он сам. Вся наша история сводилась к личному могуществу, как минимум император Георг Великий был тому прекрасным примером. Потому как другие существа и даже собратья могут являться только ступеньками к достижению личного могущества. Как по мне, очень печальная картина мира. Даже жуки, защищающие своё гнездо, лично для меня выглядят более отважными и храбрыми существами. Конечно, это инсектоиды, и они не вполне разумны, инстинкты просто не дают им поступить по-другому. Но и наша культура не выглядит эталоном добродетели. Взять хотя бы мифы
