Опасное соседство (СИ) - Сухов Лео

Не быть мне бульдогом — с руки я сразу сорвался… Но вместо булькающей жидкости в котле меня встретили уже знакомые прутья. Приземлился я именно туда, куда и упала обронённая чуть ранее решётка. И, конечно же, мои руки и ноги немедленно оплелись вокруг прутьев.

— Да будь ты человеком! Варись уже!.. — возмутился старший чёрт.

— А-а-а-а-а-а! — не обладавший его терпением демон с яростным воплем поднял решётку в воздух (снова вместе со мной!) и сдавил её так, что центральная часть выгнулась. После чего спихнул в котёл нерадивых подчинённых, а сверху этой самой погнутой решёткой припечатал нас так, чтобы ни я не мог выбраться, ни черти.

— За что?! Я не виноватый! — заорал главный чёрт, отплёвываясь.

— Топи его!.. Топи!.. — взревев, потребовал демон.

Он-то думал, что требует топить меня… Но я решил иначе и вцепился в главного чёрта, увлекая его за собой на дно котла. Боль навалилась со всех сторон — боль настолько невыносимая, что терпеть её было невозможно…

Воскрешение через… 1 секунду в Шикари!

Главный чёрт бился в руках, пытался выбраться, но я ещё держал. Наверное, я уже слабо ощущал своё тело, которое конвульсивно дёргалось в кипятке. В какой-то момент я, видимо, попытался заорать — и ещё и добавил кипятка внутрь.

Мне показалось, что варили меня целую вечность…

Системные сообщения о сбросе уровня и обнулении опыта стали лучом света в тёмном царстве боли. На полу домика, где возрождались погибшие, я просто лежал, не будучи в силах подняться. Сознание весьма неохотно принимало тот факт, что окружавшую его белковую массу никто уже не варит — и она ещё каким-то чудом не сварилась. А тело моё ничем иным, кроме как белковой массой, сейчас и не ощущалось.

Сначала вернулось зрение, и я смог осмотреться — а только потом вновь появился контроль над руками и ногами. Ещё пара таких перерождений, и я гарантированно чокнусь… Большинство бойцов уже покинули домик: внутри остался только Нагибатор, который с сочувствием смотрел на меня.

— Не знаю даже, что хуже, — пробасил он. — Моя паранойя, которая развивается по схеме прокачки, или всё-таки твои страдания в загробном мире…

— Оба варианта — полное дерьмо! — предположил я.

— С высокой степенью вероятности, — кивнул гигант и протянул мне одежду. — Эх, мне бы ещё молот вернуть, вот как ты свой умеешь…

Мы вышли из домика и столкнулись нос к носу с Лениным, который, завидев меня, всплеснул руками:

— Какие беженцы, Филя?! Где их размещать?!

— Зачем их размещать? — удивился я. — Их надо нагрузить и отправить дальше.

— Чем их нагрузить?! Железо и олово поступают в рамках отработанных механизмов! — не согласился Ленин. — Не надо ничего ломать, раз оно работает.

— Ты знаешь… В принципе, я с тобой согласен! — признался я руководителю Шикари. — Но обстоятельства таковы, что ломать придётся. А потом ещё и уходить в Мыс!.. Не выдержим мы с этими товарищами позиционной войны. У тебя все в Мысе привязаны?

— Ещё сто человек не привязались… — мрачно ответил Ленин.

— Постарайся ускорить процесс. Гости с севера уже недалеко. Сейчас-то мы от них отобьёмся, но они в следующий раз в лоб не полезут. Пойдут по берегу и отрежут вас от Мыса.

— Ленин! Ленин! — откуда-то появился молодой парень, который на бегу махал руками. — Опять эту рыбу видели!..

— Чтоб меня! — ругнулся тот.

— Что за история? — заинтересованно спросил я.

— Да вот, пару дней назад как появилась, — вздохнул руководитель посёлка. — Плавает в озере огромная рыба… Чтобы ты понимал, огромная — это почти двадцать метров длиной.

— Ничего себе! Двадцать метров! — удивился я. — Это же сколько мяса!..

— Филя, тебе никогда не говорили, что не надо оценивать то, чего поймать не можешь? — изогнув бровь, поинтересовался Ленин.

— А кто сказал, что не могу? — удивился я, но потом подумал, что у меня и так проблем хватает. — Но, наверно, не хочу… А что рыба делает? Нападает?

— Да ничего не делает… Людей пугает, ворочается в иле и воду мутит, — пожал плечами Ленин. — Тут ещё и пару призраков видели на днях.

— А что они делали? — поинтересовался я.

— А они как рыба — ничего не делали. Хотя некоторые говорят, что дрались… — Ленин усмехнулся.

— С кем дрались? — деловито уточнил я.

— Между собой дрались, — ответил Ленин. — В общем, не переживай. У нас тут много странного сейчас происходит. Считай, мы уже привыкли.

— Ленин, ты же понимаешь, что всё вокруг — игра? — спросил я. — Понимаешь, что само по себе здесь ничего не происходит?

— Ну… Пока ведь это ничем нам не грозит! — ответил тот. — Наличие такой рыбины в озере, конечно, напрягает, но и только…

Я спорить не стал — вот какой смысл? Если вам вдруг кажется, что двадцатиметровая туша в горном озере может самостоятельно жить и прокормиться, то и пожалуйста! Я же не мозгоправ, чтобы всех лечить… Тем более, дел и в самом деле хватало: отправить Дрюху с отрядом за серой и быстро наладить добычу. Послание в Мыс отправить, чтоб готовились серу принимать — и запасы древесного угля делали…

Да, я собирался сделать грёбаный порох! Вот собирался! И плевать, что селитры ещё нет! Кого-то не интересует проблема двадцатиметровой рыбы, а меня — не волнует отсутствие селитры. Как-то же наши предки заполнили Европу пороховым дымом, перемалывая на удобрение десятки тысяч человек в многочисленных войнах? Значит, селитры было много! И достать её было несложно! Осталось совсем немного — узнать, где и как.

Впрочем, когда мы на следующий день всем составом выступили в сторону Железной долины — встречать беженцев и их преследователей — я ещё насмотрелся на эту самую рыбу. Она как раз с утречка решила воду побаламутить и выползла на мелководье. Надо сказать, что с такими усами (ого-го, какие!) я сразу обозвал её сомом. На сома она и в самом деле была похожа: огромная, толстая и, действительно, больше двадцати метров в длину. Где она там прячется в горном озере — ума не приложу…

И всё-таки как-то пряталась… Потому что, порезвившись полчасика и посотрясав землю, сом снова ушёл на глубину.

— У японцев есть поверье, что все землетрясения возникают от того, что огромный сом Она… Оно… Онамазда, что ли? Не помню!.. В общем, этот сом, живущий под Японией, шевелится — и оттого земля трясётся… — задумчиво заметила Мадна.

— Если так, то усатого пора ловить и фиксировать! — заметил Нагибатор. — Подвиг, братья и сёстры?

— Да ну тебя! — отмахнулась Мадна. — Замочишь животинку ни за что ни про что…

Сома мы трогать не стали. Зато за два дня добрались до Железной долины и присоединились к защитникам стены.

Ночью я проснулся оттого, что услышал очень громкий и странный стон. Будто неподалёку какой-то хтонический великан спал и видел кошмары… Звук продолжался минут десять, не больше, но перебудил половину бойцов. По обрывкам разговоров я понял, что происходило такое безобразие вовсе не в первый раз.

— Я это слышал однажды, прямо у себя в городе…

— До мурашек пробирает….

А уже в середине следующего дня появились первые группы беженцев из Обители— и, честно говоря, ночное происшествие вылетело у меня из головы. Навалилось такое количество дел и беготни, что ни на что больше я внимания уже не обращал. Накормить, обогреть и отправить дальше четыре тысячи человек — та ещё задача!.. Не всякому хтоническому великану под силу!..

С Аришей мы увиделись мельком, буквально перекинувшись парой слов. После чего девушка отправилась дальше, уводя за собой обителевцев в ущелье. А мы встречали всё новые и новые группы… Последних людей привёл Стёпа — собственно, это были бойцы прикрытия.

— Вышронцы на подходе! — сообщил он, едва пожав мне руку. — Много их там… И с севера ещё отряды подтягиваются. Чем вы их так разозлили?

— Да пижону одному доспех продырявили. Ну и самого его слегка помяли… — признался я. — Думаю, они просто хотят побыстрее задавить очаг сопротивления. Они же ещё не знают, куда суются.