Как я стал хозяином странного замка в другом мире - Сергей Алексеевич Евтушенко
— А ты хорош, — проворчал я, медленно обходя его по полукругу. — Может, договоримся? Ты возвращаешься в зеркало, я туда больше не заглядываю.
В ответ молниеносная атака уруми чуть не перерезала мне глотку. Я запоздало контратаковал, затем был вынужден отступить. Ну да, нашёл, с кем договариваться. Такой же упрямый осёл, как и я.
Ладно, раз так, надо перехватить инициативу. Альшпис, который отлично зарекомендовал себя против рыцарей, в этом бою был почти бесполезен — и отправился в полёт, нацеленный двойнику в голову. Тому пришлось лишь слегка нагнуться, чтобы уклониться, но я следом за копьём в ближний бой подорвался я, вооружённый сразу двумя кинжалами. Уруми ощутимо полоснул меня по спине и тут же стал бесполезен, а в ответ дубль огрёб сразу пяток режуще-колющих. Он попытался вытащить собственную дагу, но я был наготове. Зеркальная дага полетела на землю вместе с тремя отрубленными пальцами.
Не уверен, сколько времени прошло, прежде чем безоружный, но оказывающий отчаянное сопротивление доппельгангер наконец зашатался и рассыпался в прах. У него хранилась солидная часть души Полуночи, но стоило ли оно того — не уверен. Я выбрался из наполовину уничтоженной гостиной чуть ли не ползком, кое-как добравшись до первого окна на потолке в коридоре с маятниками. Лунный свет зарастил мои раны и придал достаточно сил, чтобы я смог подняться, но самочувствие всё ещё оставалось паршивым. Этот поход складывался слишком далеко от идеала. Кажется, настало время переосмыслить планы и… отступить.
Как же я ненавижу отступать.
Кое-как собрав своё оружие, я двинулся в обратный путь по коридору с маятниками. По счастью, все ловушки автоматически отключались в тот момент, когда я оставил их за спиной, так что мне не пришлось уворачиваться от них во второй раз. Спускаться по лестнице было в разы легче, чем подниматься, но внизу меня ждал неприятный сюрприз. Альшпис и уруми вдруг задрожали и рассыпались в стеклянную крошку, оставив меня лишь с кинжалом и дагой.
Дебила кусок. Перепутал своё оружие и зеркальные копии.
Сил возвращаться назад уже не было. Да, я чувствовал себя не так ужасно, как после очищения Луны, но всё ещё не сахар. Что там говорила Кас? Можно в любое время отдохнуть в спальне?
Не помню, как я преодолел всю дорогу по основному коридору и через тронный зал в спальню, в конце рухнув на кровать. Я вырубился моментально, утонув в мягкой подушке и свежем белье, даже не задумавшись, когда и где проснусь
Едва приоткрыв глаза после пробуждения я первым делом потянулся к мобильному телефону — и с некоторым удивлением обнаружил, что того нет на месте. Пришлось проснуться чуть лучше, и обнаружить себя в старинной кровати, в небольшой спальне, залитой лунным светом.
Я всё ещё был в Полуночи. Я заснул и проснулся тут.
Более того, я чувствовал себя заметно более живым, чем когда засыпал — только почему-то страшно голодным.
— С пробуждением, Вик.
Кас едва парила над землёй в паре метров от кровати, держа в руках металлический поднос. На нём стоял керамический кувшин, деревянная кружка и тарелка с большим ломтем чёрного хлеба. Простая еда выглядела чрезвычайно своевременно, но я не удержался:
— Это что, всё?
— А вы уже очистили кухню?
— Нет.
— Тогда это всё.
Я бы продолжил диалог, но голод вдруг скакнул вверх так резко, что пришлось молча брать поднос и приниматься за трапезу. Я жадно вгрызся в хлеб — на удивление свежий — и запивал его прохладной водой, не останавливаясь, пока на тарелке не осталось ни крошки. Не припомню, когда в последний раз ел хлеб с таким громадным удовольствием.
— Спасибо, Кас, — сказал я, протягивая поднос назад. — Мне гораздо лучше.
— Счастлива это слышать, — ответила она без тени эмоций.
— Сколько я проспал?
— Два часа и двадцать восемь минут, — ответила она без малейшей паузы, словно у неё перед глазами висели невидимые для меня часы. — У вас ещё есть время, Вик, но не очень много. Желаете продолжить поход?
— Попробую. Только сверху, кажется, тупик, или я чего-то не догоняю.
— Вы абсолютно правы.
Типичная Кас. Я соскочил с кровати, отметив, что когда ложился, всё-таки не забыл снять кроссовки. Затем обратил внимание, что перевязь с Райнигуном была на мне, а вот кинжал с дагой лежали на столе рядом. И если обувь я мог сбросить за пару секунд, то снять ножны с пояса было куда как более нетривиальной задачей. Работа Кас? Но спросить её напрямую я не успел — девушка-призрак исчезла вместе с подносом.
Быстрая проверка револьвера показала, что во время сна пули в нём не восстановились. Жаль, жаль. Всё моё текущее оружие ближнего боя годится только на коротком расстоянии, так что если попадётся враг с копьём, придётся попотеть. С другой стороны, я достаточно наловчился обращаться как с кинжалом, так и с дагой, чтобы разделать любого безголового рыцаря один на один, а то и двоих сразу. Вот если вчетвером снова полезут, тогда начнутся проблемы, но будем решать их по мере поступления.
Альтернативно можно было заглянуть к Луне или потратить минут сорок, чтобы снова сбегать на верхние этажи, до гостиной с зеркалом и назад, чтобы забрать альшпис с уруми. Взвесив оба варианта, я отложил их на следующие походы. Текущий визит в Полночь и без того оказался слишком долгим, а тут ещё и странная фраза Кас о том, что у меня «ещё есть время, но не очень много». Исследую последнюю оставшуюся дверь, а там видно будет.
«Видно будет»… сглазил, что называется.
Если по лестнице наверх я карабкался добрые пятнадцать минут, то спуск оказался очень коротким — не больше пары минут. И как только я спустился с последней ступеньки, тут же осознал свою ошибку — здесь было темно. Очень темно. Единственное освещение кое-как пробивалось с лестницы — а точнее, из открытой двери в основной коридор. Я полез назад, чтобы позаимствовать оттуда лишние факелы — и дверь издевательски захлопнулась прямо перед моим носом.
А, ну да. Протокол для защиты замка от заражения или что-то в таком духе. Странно в таком случае, что я смог вернуться с верхнего этажа, чтобы отоспаться в спальне — ведь секция всё ещё не была очищена. Я не умер, конечно, но даже не дошёл до босса. Так, почистил коридор от безголовых и показал своему
