Носитель фонаря (СИ) - Олейник Тата

– Ты тоже видел эту передачу?!

Акимыч засмущался.

– Да я не хотел, честно! Вообще не собирался! Но что я могу поделать, если мои родаки к этому телевизору – как кони к водопою прикипели… на кухню войдешь, к холодильнику, а он там орет круглыми сутками! Но я не видел ничего почти, так, мельком. Одним глазком. И ты там нормально выглядишь, боевой такой пацан!

– Все это очень замечательно, – сказала Ева, остановившись перед оградой набережной и засунув руки в глубоко в карманы. – Но возникает вопрос: панове, а у вас деньги есть? Я вообще-то думала четыреста золота отложить на расходы, но эта тварь так зыркала, что я сдуру ляпнула про всю сумму, которая оставалась. На данный момент лично у меня в кошельке – 94 серебряных.

Все принялись копаться в нашейных кошельках.

– Три золота пятнадцать серебра, – сказал я – ты сама велела все, что есть, вывести на счет.

– Одиннадцатый золотых и еще одна серебряная! – объявил победно Акимыч голосом начинающего магната.

– Ты мне послезавтра сто золотых жалованья заплатишь – тогда деньги будут, – сообщил Гус.

– Пятьдесят серебра, – сказал Лукась. – И немножко меди.

– Ладно, Лукась, – вздохнула Ева. – Придется – с отдачей! – залезть в ту тысячу, которую я тебе в Шоане дала.

– Ту тысячу я на следующий же день отправил в Развил, кузену. Вложился в семейный бизнес, ибо деньги не должны лежать мертвым грузом, а должны плодиться и размножаться, работая на благо общества!

– А что за бизнес у твоей семьи, Люк?

– Ну, так, – сказал Лукась, проверяющий пальцами выбритость своего подбородка. – Туда-сюда крутятся по мелочи то там, то сям.

– Прекрасно! – Ева пнула ограду набережной. – Нам нужно торчать незнамо сколько в одном из самых дорогих городов мира, а у нас нет денег не то, что на гостиницу, даже на билет на дилижанс до этой гостиницы!

– А зачем нам дилижанс?

– А затем, что дешевые гостиницы тут все чуть не в Шанде, и если тащиться туда пешком, то мы полдня потратим! А нам еще денег надо на ночлег заработать! И хорошо бы на ужин!

– Ничего, прорвемся, – сказал я, вытаскивая из инвентаря удочку, прикормку и наживку. – Вы поспрашивайте в местных закусочных – кто рыбу купит, а я пока половлю. В крайнем случае, резаную на аукцион скинем, хотя это, конечно, большая потеря в доходах.

Я разыскал место, где ограда сменялась гранитными ступенями, ведшими к самой воде, щедро разбросал прикормку и сел, поджав под себя ногу, на лестницу. Шумный город с его красками, песнями, домами и прохожими отодвинулся и выцвел, мир затих, в нем остались только мы: я – и зеленые воды Данера.

Глава 13

– Ну, как рыбацкая удача? – спросил Акимыч, усаживаясь на корточки рядом со мной.

– Да как-то так, – ответил я чистую правду. Похоже, хорошая рыба сегодня решила меня жестко игнорировать.

– Ты не представляешь, чем там ребята занимаются! Они в городском парке мусор убирают, прикинь, реально метлами метут!

– Зачем?

– А им квест тамошний сторож дал. Наведите, мол, порядок в парке, а я вам за это по пять золотых и еще «Завтрак сторожа» – там бутерброды какие-то и какао. Ева сказала, что это лучше, чем ничего, они взяли метлы и пошли мести.

– А ты чего не пошел?

– А мне квеста не дали, уровнем, видать, не вышел. Хотя не понимаю, зачем нужен уровень, когда банановые шкурки собираешь. Ну, ничего, я по всей набережной пробежался, туда и обратно, по всем кафе и лавкам – рыбу твою предлагал.

– И как успехи?

– Да не очень-то. Либо у них рыбных блюд в меню нет, либо у них свои поставщики. Нашел одну гостиницу с обедами, там сказали, что осетров возьмут, если есть.

– Осетр всего один, – сказал я, – и тот крошечный, неудобно нести даже.

– А еще карасей, сказали, возьмут, в неограниченном количестве. Лучше золотых, но если серебряные – то тоже ничего.

– А вот этого добра, – сказал я с чувством, – просто вагон: и золотых, и серебряных. Тут какое-то карасиное логово, ничего другого и не ловится почти.

– Пойдем тогда, попробуем сдать. Прикинем, что получается по деньгам на поспать и на поесть.

Шли мы довольно долго, даже с набережной завернули – когда Акимыч открыл калитку, пристроенную прямо посреди низенькой зеленой изгороди. На торчащем из белого камня стены медном стержне покачивалась жестяная вывеска, на которой очень лупоглазая рыбка жевала свой собственный очень золотой хвост.

«Золотой карась»

– Да не может быть, – ахнул я. – не верю!

Но первый же взгляд на трактирщика, разливающего что-то зеленое по маленьким рюмочкам, отмел все сомнения. Да, он порядком раздобрел и оброс черной бородой, но это был именно Срджа. Правда, теперь он значился как «Срджан, трактирщик».

Они действительно были рады меня видеть. Кости аж потрескивали от медвежьих объятий Срджа, а Катина раз десять расцеловала меня в обе щеки.

– А теперь мы хотим кое с кем тебя познакомить, – расплылась в улыбке Катина и кивнула служанке в белоснежном чепчике. Та взлетела по лестнице и вскоре, осторожно ступая, спустилась вниз, прижимая к груди большой тряпочный кулёк.

– Это Боца! Нам уже три месяца! Ути-пути малюпусенька! – защебетала Катина, – посмотри на дядю Нимиса, дядя Нимис хороший! Без дяди Нимиса нашего малюпусечки не было бы! Ну, разве не очаровашечка? – спросила меня счастливая мать.

Я посмотрел в кулек, но увидел лишь вязаные кружавчики.

– Очаровашка, – горячо согласился я. – А оно мальчик или девочка?

– Кто же называет девочку – Боца? Это мальчик, наш маленький силач, весь в папеньку.

Кулек дернулся и захныкал, Катина отобрала его у служанки и принялась укачивать.

– Да, парень, вот оно как бывает, – сказал Срджа, глядя вслед жене, уносящий младенца, – живешь себе, живешь, а потом – бац! – и такое счастье. Ты-то сам какими путями в Ноблисе?

Я сказал, что в Ноблисе я на неделю, много две, проездом и заодно спросил не посоветует ли Срджа какую-нибудь недорогую, очень недорогую гостиницу, в которой я мог бы остановиться со своими друзьями.

– А вот это обидно, очень обидно, – нахмурился Срджа, – какая тебе еще гостиница нужна, чем тебя «Золотой карась» не устраивает?

Все мои объяснения, что нас пять человек и что мы практически без денег, Срджа отмел как несущественные. В конце концов мы договорились, что займем две комнатки во втором этаже, а заплатим потом сколько сможем и кормиться будем тут же на тех же условиях, а раз уж я собираюсь всю пойманную рыбу Катине отдавать, то тут и говорить не о чем, к нашим услугам всегда будет большая сковородка лучших в мире зажаренных в сметане карасей.

Разобравшись благополучно с жильем и питанием, мы с Акимычем отправились к парку, сообщать друзьям хорошие новости. Друзья, всклокоченные и мрачные, сидели на скамейке перед входом и жевали сухие бутерброды, запивая их какао.

– Ненавижу енотов! – сказала вместо приветствия Ева.

Квест оказался с изюминкой, каждый подметающий то и дело становился мишенью атаки большого семейства енотов, которые кидались на собранный мусор и снова разносили его по дорожкам, шипя и вцепляясь в метлу, пытающуюся их прогнать.

– … и ты должен минимум двенадцать раз треснуть каждого енота метлой по загривку, прежде чем он исчезнет, а их там десятки!

– Один енот порвал мне штаны, – горестно сказал Лукась, вытянув ногу и демонстрируя нам понесенный ущерб, – кто за это заплатит?

– Потешные зверьки, – резюмировал Гус, глядя на свой распухший прокушенный палец.

Новости о том, что мы пристроены и нас в ближайшее время ожидает горячий обед, впрочем, привели наших оскорбленных енотами друзей в более умиротворенное состояние. Акимыч отправился показывать им дорогу, я же подошел к сидящему неподалеку голубю, так как последние несколько минут мне бесконечно блямкали уведомления о пришедшей почте. Я собирался выбросить письма в урну, не читая, но официальный вид одного из конвертов, а также печать Lesto заставили меня передумать.