Рассвет Души Повелителя. Том 9 - Оливер Ло
Луна, висевшая в небе, начала влиять на пространство вокруг. Её свет проникал в огненное марево Предела. Подобно тому, как луна смягчает солнечный свет, моя луна начала преобразовывать его яростное пламя. Огонь, который до этого испепелял всё на своём пути, теперь терял свою силу. Пламя больше не жгло так яростно, его огненная Ци начала терять мощь.
— Нет… это невозможно! — голос Вейлона задрожал от гнева и страха. — Техника, что я нашел в Южном пределе, непобедима! Она абсолютна! Этого просто не может быть!
Он усилил давление своей территории, пытаясь сжечь меня окончательно. Но чем больше жара он направлял, тем ярче сияла луна. Она поглощала его огненную Ци, преобразовывая её в свою собственную силу. Лунная Ци, смешиваясь с его огненной, становилась всё сильнее с каждой секундой.
Когда накопилось достаточно, луна вспыхнула ослепительным светом. Вся собранная энергия высвободилась единым потоком. Я, не мешкая, тут же взял над ней контроль и, придавая форму, собрал её в подобие копья, которое сверкнуло, словно звезда, готовая пронзить саму реальность.
— Это твой конец, — сказал я, направляя серебристое копьё прямо в Вейлона.
Оружие из Лунной Ци сорвалось с места, устремившись к нему с неимоверной скоростью. Лицо мужчины исказилось от ужаса, когда он понял, что его огненная территория не выдержит этого удара. Вейлон закрылся своими огненными крыльями, пытаясь защититься, но копьё света пронзило и их, даже не замедлившись.
Огненное солнце, висевшее над полем боя, заколебалось, а затем начало таять. Его огненная Ци, которая до этого пожирала всё вокруг, начала рассеиваться, словно подул сильный ветер. Вейлон закричал, когда копьё света пронзило его грудь. Его тело содрогнулось, а изо рта хлынула кровь.
«Предел Испепеляющего Заката» разрушался. Огонь больше не мог сопротивляться свету луны. Я видел, как его лицо исказилось от боли и ужаса. Руки мужчины судорожно пытались схватиться за что-то, но огненная Ци больше не отвечала на его зов. Вейлон рухнул на колени, кровь хлестала из его рта. Его глаза были полны ужаса и непонимания.
— Ты… что ты… — прошептал практик, его голос был еле слышен.
Моя Лунная Ци продолжала сиять, заливая всё вокруг мягким светом. Я взглянул в этот момент на Вейлона Духовным Зрением. Его Ци была полностью истощена, а тело находилось в критическом состоянии. Он больше не сможет сражаться, но это не значит, что мужчина перестал быть опасным.
Однако в этот момент я тоже отхаркнул кровью, и, понимая, в чем дело, немедленно свернул Контроль Территории. Израсходовать столько Ци за раз… Тут любое тело не выдержит, даже такое закаленное, каким обладал я.
Голова закружилась. Меня повело в сторону, но я устоял на ногах. Нужно было закончить этот бой раз и навсегда. Даже если сейчас сил практически не осталось. Боюсь, другого шанса у меня уже не будет.
Я сделал шаг вперёд, но Вейлон, несмотря на своё истощённое состояние, вновь улыбнулся кровавым оскалом. Его лицо, искажённое болью и злостью, всё ещё светилось высокомерием. Он не выглядел побеждённым, несмотря на то, что его тело было изранено и истощено. А ведь я сделал все, чтобы сломить его волю…
— Ты думаешь, что победил? — прошипел мужчина, его голос прозвучал, как шипение угасающего пламени. — Во имя «Фениксов Огненной Зари», я возрожусь из пепла, как это было всегда. Ты, Джин, всего лишь искра, которая потухнет, как только я восстану вновь! Ты ничто перед пламенем истинного мастера!
Его рука дрожала от слабости, но практик всё же сумел вытащить что-то из-за пояса. Это оказался бумажный амулет, который тускло светился. Вейлон посмотрел на меня, его глаза сверкнули триумфом.
— Не думал, что какой-то новоиспечённый практик заставит меня использовать это, — его голос звучал холодно и сдержанно, но в нём ощущалась скрытая угроза.
Я замер. Этот амулет… Он был точно таким же, какие мне дал Сиэрр. Неужели это восстановительный амулет? Сердце сжалось, когда я осознал, что если Вейлон разорвёт его, он полностью восстановит свою Ци. И тогда… тогда всё будет кончено. У меня больше не осталось амулетов. Я исчерпал все свои ресурсы в этом бою. Если он вернёт себе силы, я не смогу сражаться дальше.
Вейлон медленно поднял амулет перед собой, его глаза горели злорадством.
— Одно движение, Джин Ри, — прошипел он. — Одно движение, и я снова стану тем, кем был всегда. Ты не сможешь остановить возрождение «Феникса». Все же величественная птица всегда сильнее какой-то там змеи. Даже если она ядовитая.
Ситуация казалась безвыходной. Я понимал, что даже если рвану вперёд, то не успею. Вейлону нужно было лишь одно движение, чтобы разорвать амулет, и тогда Ци наполнит его тело, а я останусь беззащитным перед восстановленной мощью первого ученика. Неужели все что сделали Шиниари и Кассандра, все, что сделал я… Все зря? Время, словно замедлилось.
Но прежде чем он успел поднести вторую руку к амулету, раздался скрежет. Внезапно, словно из ниоткуда, огромный белый змеиный хвост подхватил Вейлона. Его тело взлетело в воздух, амулет выпал из руки мужчины, так и не будучи разорванным.
— Ты настолько плохой, что даже я тебя жрать не стану! — раздался громкий, шипящий голос.
Я не мог поверить своим глазам. Чешуйка! Её огромный хвост обвил Вейлона, сжался вокруг его тела, и в следующую секунду она с силой ударила свою добычу о землю. Удар был настолько мощным, что земля затряслась, а пыль поднялась облаком вокруг места столкновения.
Вейлон даже не успел вскрикнуть, когда его тело вновь поднялось в воздух, только чтобы быть снова с силой врезанным в землю. Камни под ним треснули, а земля вокруг начала проламываться под каждым новым ударом.
— Плохой огненный мужик! — рявкнула Чешуйка, снова и снова ударяя Вейлоном о землю. Каждый удар был, как раскат грома, эхом разносившийся по полю боя. — Плохой! Плохой! Плохой!
Каждый раз, когда её хвост поднимал его, он снова и снова летел вниз с такой силой, что казалось, земля вот-вот разойдётся под их тяжестью. Каменные плиты трескались, а пыль взвивалась столбом, скрывая всё вокруг. Вейлон больше не мог сопротивляться. Его тело болталось в хвосте Чешуйки, как тряпичная кукла, которая была не в силах даже шевельнуться — у него просто не было духовной
