Треск Цепей II: Белый Ворон (СИ) - Тихий Даниил

— Молчишь? Она не сможет выполнить своих обещаний, потому что не она глава дома. Я же, напррротив, с рррадостью заключу с тобой сделку, если ты прррямо здесь и сейчас отррррубишь этой блохастой Мок’норрра её гол…

— Беги Малиша.

Я перебил Морага и тот замолчал, растягивая губы в кошачьей улыбке.

Наверное, на мгновенье им всем показалось, что я принял предложение рыжего кота. Но это было не так, я слушал его болтовню в половину уха и отслеживал передвижения, прокручивая в голове заклинания Сони.

— Бегите все.

Сокрытый от чужих глаз камень силы — растаял в моей руке.

Битва

В порабощённый ярус вело четыре спуска, четыре лестницы закрытых тяжёлыми рунными створками. Ни одно существо, будь оно материально или бесплотно, не могло до поры проникнуть сквозь эти преграды.

Но сегодня створки раскрылись…

Гул подземных механизмов загулял эхом по улицам подгорного города. Потусторонний свет затопил ярус, откликаясь на пробуждение находящихся в дрёме мертвецов. Изъеденные тленом рты раскрылись, пытаясь втянуть воздух в сгнившие лёгкие, а иссохшая плоть шевельнулась, заставляя суставы с треском проворачиваться. Сотни немёртвых захрипели и заволновались, делая первые ковыляющие шаги в сторону малых подгорных врат…

Им навстречу, сотрясая воздух оглушительными воплями, бросились берсерки подгорных кланов. Татуированные силачи, презирающие защиту и зачастую удерживающие оружие в обеих руках. Из-за их спин, во врага полетели метательные топоры и горящие священными рунами копья.

У каменных лестниц закипели бои.

Но не только низшая нежить, состоящая из мумифицированных трупов, противостояла горцам. За спиной одного из берсерков возник призрак, ударил двумя полупрозрачными серпами лишая своего противника головы и вновь исчез, чтобы через секунду появится в следующем месте и снова нанести смертельный удар.

Где-то в толпе гнилые губы прошипели заклятье и сразу несколько горцев выронили оружие, хватаясь за головы. Оглушённые тяжёлым ментальным криком они погибли через десяток секунд растерзанные толпой низшей нежити, чьи прикосновения вытягивали саму жизнь.

— День славы и смерти!

С громоподобным криком наместник швырнул свою золотую секиру в гущу мертвецов, приметив за спинами обычных кадавров немёртвого чародея. Ряды едва переставляющих ноги трупов подконтрольные воле высшей нежити шагнули, стремясь оказаться на пути оружия и остановить его, но не вышло. Их тела загорались золотистым пламенем и разлетались в клочья, стоило им коснуться зачарованного артефакта. Конечности отрывались, а грудные клетки с лёгкостью рассекались вращающимся оружием.

Бросок почти достиг своей цели прорубив целую просеку в рядах шатающихся кукол. Но, в конце концов, был отбит в сторону тёмным магическим дымом, что поднялся по воле костяного колдуна. Запущенный рукой наместника снаряд с визгом отлетел в сторону и, уничтожив ещё нескольких мертвецов, зазвенел по каменным плитам.

Огромный горец сразу после броска спрыгнул в самую гущу немертвых. Его кожа разгорелась рунным рисунком, защищая владельца от ударов и вытягивающих силу прикосновений. Громка сам по себе был оружием, без труда сокрушающим нежить голыми кулаками, на чьих костяшках алели руны крепости и дробления.

Услышав зов золотой секиры, он поднял руку, возвышаясь как над своими людьми, так и над мертвецами. Оружие вернулось к нему, и как только рукоять легла в массивную руку, Громка, пошёл к колдуну, уничтожая мёртвецов размашистыми ударами.

Но у его людей, бой не складывался так же легко.

Ступени перед створками были залиты горской кровью. На подгорную улицу сумел прорваться передовой отряд берсерков набранный из разных кланов, их задачей было зачистить плацдарм, дав тяжёлой панцирной пехоте высыпать на улицу и построить стену щитов. Они справились со своей задачей, но между латниками и передовым отрядом проявился целый рой призраков. Прямо промеж рядов воинов, на лестнице, во время спуска.

Призрачные клинки без труда проходили сквозь панцири и убивали воинов одного за другим. Чудовищные беззвучные крики неупокоенных духов сводили с ума ближайших воинов, заставляя забыть, кто они, и где находятся. Такие бойцы переставали отличать своих от чужих и наносили увечья собственным товарищам.

Громка тем временем добрался до колдуна. Встретил могучей грудью дымный снаряд призванный иссушить его тело и обрушил на нежить три сильнейших удара. Волшебный щит, прикрывающий мертвеца, выдержал лишь два. Плиты мостовой стали трескаться и дробиться от той мощи, что обрушилась на них сверху. На третьем ударе купол исчез, и золотая секира рассекла колдуна, оставив его останки тлеть на полу подгорной улицы.

Обернувшись, наместник увидел, что улица усеяна прахом и костями, а берсерки успешно оттеснили низшую нежить от лестницы. Но при взгляде на саму лестницу ему показалось, что сердце пропустило удар.

Первый панцирный отряд был уничтожен, ни один человек не ступил на плиты подгорной улицы, все как один остались на её ступенях. Вот только погибшие, недолго лежали без дела.

Потусторонних созданий было так много, что источаемый ими магический фон ускорял осквернение любых сосудов. Заставляя погибших обретать подобие жизни и оборачивать своё оружие против живых. Кроме того, некоторые особо сильные призраки вселялись в тела ещё живых, что вносило ещё больше хаоса в эту безумную схватку.

По ту сторону створок началась сумятица. Следом за панцирным отрядом шли метатели копий и стрелки. Столкнувшись с призраками, они понесли потери и стали стремительно отступать. Но положение было исправлено, как только кудесники и рунознатцы узнали, что обычные воины — терпят поражение.

Каменные ступени под ногами восставших латников стали мягкими и податливыми. Погружаясь под тяжестью доспехов прямо в лестницу, они лишь беспомощно разевали рты, хрипели и таращились сквозь прорези шлема сверкающими потусторонней энергией глазами. Клубок призраков, что выл и летал у них над головами пытаясь прорваться за створки, был встречен ветвистыми молниями и иными магическими снарядами.

Духи гибли один за другим. Разряды электричества прожигали огромные дыры в полупрозрачных саванах и разрушали костяки, с которым они были связаны так же, как судно связано со своим якорем. Дуговые разряды пронизывали сразу нескольких неупокоенных и скакали по увязшим на лестнице мертвецам.

Связка, в которой работали кудесники и рунознатцы, оказалось ошеломительно эффективной.

Через несколько минут лестница была очищена. Уцелевшие призраки растворились в тенях, спасаясь от преследующих их заклинаний.

Свежие умертвия пали под слитным ударом магов и воинов подгорного города, а покрытый потом наместник пробился обратно к створкам. Новый панцирный отряд растоптал трухлявые останки павшей нежити и развернул строй в туннеле. Дело было сделано, первый плацдарм захвачен. Но такие же бои кипели ещё у трёх врат, и битва была далека от завершения.

Сняв с пояса боевой рог, наместник приложил его к губам и дунул. Громкий звук перекрыл шум битвы и разнёсся далеко по колодцу. Через минуту ему ответили.

Второй плацдарм был захвачен.

Глава 12. Схватка

В этот раз я специально взял камень побольше, с расчётом на то, что когда он растает нейронная сеть не сможет впитать весь объём энергии. Излишек гарантировано вызывал спонтанный всплеск, чем обеспечивал мою защиту в первые мгновения боя.

Так и вышло…

Стоило припрятанному камню растаять, произошло сразу две вещи. Мораг рванулся вперёд, превращаясь в неразличимую тень, а меня выбросило из тела.

Я вновь увидел себя со стороны. Грязного и окровавленного, в развивающимся за спиной плаще и сверкающими глазами. Массивный кот появился позади меня, разевая ужасную пасть и грозя оторвать мою голову ударом когтистой лапы.

Вот только вспышка тьмы, что низринулась из моего тела в разные стороны, помешала его замыслам.