Рассвет Души Повелителя. Том 9 - Оливер Ло
Ранее Джин, даже толком не понимая, что делает, снял с неё формацию сдерживания. Ни Кассандра, ни он не знали, что эта формация сдерживала её истинную родословную. Перед самой смертью ее настоящие родители понимали, что это единственный шанс выжить их ребенку, за которым могут начать охоту, поэтому запечатали родословную Кассандры, пока она еще была младенцем.
Огненная черепаха спала все это время, но теперь, когда формация была снята, а чувства внутри бушевали ураганом, её тело наполнилось огненной мощью, которая росла с каждым мгновением, словно дремлющий вулкан, готовый вот-вот взорваться.
— НЕТ!!! — её крик разнёсся над полем боя, и её родословная наконец-то пробудилась.
В тот же миг, когда пламенные перья Вейлона устремились вниз, готовые пронзить Джина, Кассандра приземлилась перед ним. Её ноги ударили о землю с такой силой, что та затряслась, а вокруг неё взметнулись ярко-красные языки пламени, часть которых вырвалась из-под земли подобном небольшим вулканам.
— Не смей! — крикнула она, её голос был полон ярости.
Её Ци вспыхнула с такой силой, что воздух вокруг Кассандры задрожал. Ярко-красное пламя охватило её тело, поднимаясь всё выше и выше. Она раскинула руки в стороны, и в этот момент её Ци начала формировать нечто невероятное. Огромный панцирь черепахи, сверкающий красным пламенем, вырос вокруг неё и Джина, окружая их и защищая от смертельной техники Вейлона.
Панцирь был не просто защитой, он был воплощением её родословной, её силы — тем, что было уникальным в рамках мира и что могло принадлежать только практикам, связанным с девушкой кровными узами. Он сиял, как солнце в зените, его огненные узоры переливались, словно живые, а огонь, что исходил от него, был настолько мощным, что пламя Вейлона, вместо того чтобы разрушить его, поглотилось панцирем, сделав его только крепче.
Вейлон замер. Его глаза расширились от удивления. Пламенные перья, которые должны были уничтожить Джина, разбились о панцирь, не нанеся ему ни малейшего урона. Более того, каждое перо, соприкасаясь с панцирем, теряло свою силу и становилось частью этого огненного щита. Панцирь черепахи становился только крепче, а сам мужчина терял силы.
Огненная мощь Кассандры была настолько велика, что даже Вейлон, стоящий напротив, почувствовал, как его собственный огонь начал угасать под натиском этой невероятно редкой родословной. Он не ожидал такого. Не ожидал, что Кассандра пробудит в себе такую силу.
— Ты… — его голос дрожал от ярости.
* * *
Пламенный панцирь черепахи, сверкающий алым огнем, возвышался надо мной, словно древняя крепость, поглотившая всю мощь техники Вейлона без следа. Я смотрел вверх, не в силах скрыть восхищения, и ощущал, как внутри меня что-то рокочет, словно гром перед страшным ливнем. Родословная «Гидры Семи Водопадов», дремлющая в глубинах моего тела, вдруг оживилась, словно почувствовав рядом силу, равную своей.
С каждой секундой тело неожиданно для меня наполнялось новой мощью. Раны, которые ещё недавно казались смертельными, затягивались с пугающей скоростью, а дыхание становилось ровнее. Я знал, что если мне удастся продержаться ещё хотя бы пару минут, я смогу встать и продолжить сражение… Но вопрос был в другом: сможет ли Кассандра выдержать этот натиск до того момента, как я возьму ситуацию под контроль?
— Я запрещаю тебе умирать! — внезапно выпалила она, её голос звучал тревожно, но решительно.
Даже сейчас, когда пламя панциря защищало нас, её слова были проникнуты искренним волнением. Она знала, что на кону не только её жизнь, но и моя.
— Помрёшь тут, с такой защитницей, — усмехнулся я, стараясь скрыть собственные сомнения за весёлым тоном. Но внутри всё ещё оставалась тревога. Панцирь был силён, но надолго ли его хватит?
Ответ, похоже, не заставил себя ждать.
Вейлон, стоящий в нескольких шагах от нас, громко рассмеялся, его хриплый смех эхом разнёсся по полю боя, перекрывая шум битвы.
— Ну надо же! — голос огненного практика был полон презрения. — Я всё это время думал, что ты — бесполезная слабачка, а оно вон как… — он бросил на Кассандру взгляд, полный издёвки. Его глаза, сверкающие огненной Ци, сияли злобным торжеством. — Я так и знал, что твоя мамаша что-то сделала, чтобы скрыть твою родословную. О, она ничего не сказала, даже когда я выжигал её внутренности, не позволяя ей умереть раньше времени!
Кассандра напряглась, и я почувствовал, как её тело начало дрожать под натиском этих слов. Она попыталась встать, но я быстро положил руку ей на плечо.
— Не слушай его, — произнёс я спокойно, стараясь удержать девушку от того, чтобы она сорвалась. — Он провоцирует тебя, чтобы ты потеряла контроль. Держи защиту. Мне нужно время, иначе он убьет нас обоих.
Её взгляд на мгновение встретился с моим, и я увидел в глазах Кассандра пламя, которое горело не только от родословной, но и от ярости. Тем не менее девушка кивнула, стиснув зубы, и продолжила удерживать панцирь.
— Твоя мать была упрямой, — продолжал Вейлон, его голос наполнился ядовитой насмешкой. — В конце концов, она умоляла меня оставить тебя в живых. Забавно, не правда ли? Мать, которая готова была пожертвовать собой ради дочери, видимо, стоило чуть подождать. Вот незадача, едва я подумал, что ты просто насекомое, как вдруг ты решила пробудить свою родословную! Но знаешь, это ничего не меняет. Ты всегда была для меня бесполезной девчонкой, и даже сейчас, когда ты наконец показала силу, ты всё равно не сможешь остановить меня. Я убью твоего друга, а тебя покалечу, но, все же оставлю в живых. Ты еще послужишь моей секте! Уж мы найдем способ как это обернуть в свою пользу.
С этими словами он снова активировал свои техники. В небо взметнулись огненные перья, и устремились к панцирю, словно тысячи раскалённых стрел. Я видел, как они врезались в огненный щит Кассандры, но вместо того, чтобы пробить его, снова поглотились панцирем. Пламя Вейлона, вместо того чтобы разрушать защиту, делало её только крепче.
Вейлон швырял свои техники одну за другой, но с каждым ударом его лицо всё сильнее искажалось. Ещё недавно его огонь пылал с неукротимой силой, но теперь он словно терял свою яркость, как закатное солнце, уступающее место ночи. Перья, которые раньше могли испепелить любую преграду, поглощались панцирем черепахи, и вместо того чтобы уничтожить его, они исчезали без следа.
— Ты ничтожество, Кассандра! — закричал Вейлон, но в
