Огоньку не найдется? - Александр Шихорин
Я едва заметно вздохнул и слегка потёр висок, когда снеговик закончил свою философскую тираду.
— Ладно, допустим. Но почему прямо посреди боя?
— Ох, я просто хотел оказать тем игрокам знак внимания и дать право взглянуть на нового меня, в качестве благодарности.
Я вздохнул ещё раз, несколько заметнее.
К сожалению, подобные ситуации были неизбежны. Все наши ИИ обучались на огромном и постоянно пополняемом массиве человеческих данных и имели широкую свободу самообучения. Каждая нестандартная задача, не имевшая чёткого и конкретного решения, подключала к поискам ответа творческие алгоритмы для исследования неочевидных или даже экстремальных сценариев.
Для стороннего наблюдателя могло сложиться впечатление, что вывод и решение Инеглота были несколько эксцентричными, однако за ними лежала чёткая логика, прошедшая через фильтр творческого поиска и нестандартную ситуацию, возникшую при столкновении с огнеопасной компанией.
Иными словами, выражаясь языком людей, решение Инеглота стало результатом «жизненного опыта». И это был наилучший опыт для успешного развития синтетического самосознания.
Но было бы неплохо, чтобы 02–17 пропустил итоговый результат ещё и через фильтр «самокритики».
— А если бы они составили на тебя техническую жалобу? — я подбросил контрольный вопрос.
— Хм. А за что, босс? — снеговик, словно изображая недоумение, перекатил свою голову по вершине туловища. — По моим оценкам, происходящее выглядело как смена фазы, да и данных о моих способностях ещё нет в открытом доступе, чтобы опираться на них для аргументирования жалобы.
— У людей есть такая интересная концепция, которую они называют «здравый смысл», — сообщил я снеговику. — Ты можешь попытаться списать происходящее на смену фазы, но согласно их «здравому смыслу» это на неё совершенно не похоже. А то, что не согласовывается со «здравым смыслом», автоматически оценивается людьми как сбой или ошибка.
— Хм, интересно… — снеговик снова крутанул головой. — Нужно изучить эту концепцию.
— Изучи, изучи, — кивнул я. — И постарайся больше не изменять игровую механику прямо во время взаимодействия с игроками. По крайней мере, сначала свяжись со мной по экстренному каналу, если возникнет необходимость. Нам не нужна слава глючной игры.
— Понял, босс, — виновато кивнул Инеглот. — Извини за суматоху. Что теперь, мне откатить изменения назад?
— Не надо откатывать, — опередила меня с ответом Синдзо, выскочив из-за спины. — Круто выглядишь. И имя смени на Ледожога! У тебя есть моё одобрение!
— Правда? — обрадованно подпрыгнул экс-Инеглот. — Спасибо, S!
Я слегка покосился на коротышку в кимоно и покачал головой. Вот уж кому точно следовало бы поработать над своей импульсивностью. И изучить хотя бы основы воспитательной работы. Пусть даже я и сам не планировал убеждать 02–17 вернуться к обычной форме, не стоило так быстро одобрять его поспешное перевоплощение.
— Ладно. Я тоже, в общем-то, не против, — проворчал я, сдавшись. — Но если ты собираешься кроме формы изменить и свои атаки, то нам нужно будет их проанализировать, чтоб сохранить баланс сложности. Твой новый ледяной панцирь поверх снежной оболочки и без того добавит игрокам хлопот.
— Замётано, босс! В сражении с этими игроками я собрал немало полезной боевой информации. Обязательно применю её при разработке новых атакующих и оборонительных умений!
— Так, погоди! — остановил я порыв снеговика. — Это лишнее. Та троица игроков достаточно уникальна и экстраполировать их ударную мощь на всех остальных игроков не нужно.
— Ох, вот как. Как скажешь, босс. Тогда буду ориентироваться на стандартные данные.
— Хм… Кстати говоря… — я крутанул в руке диско-трость и задумчиво постучал ею по своему плечу. — Как бы ты оценил их действия?
Ледожог, которого стремительная Синдзо уже переименовала в базе данных, задумчиво перекатил голову по туловищу.
— Тактический анализ, босс? Без проблем, — кивнул он. — Начну с того, что огневая мощь этой группы многократно превышает любые стандартные показатели, на основе которых настроены мои характеристики. Хотя изначально это преимущество было нивелировано особым строением частей моего тела, игроки проявили оперативную тактическую гибкость, что позволило им адаптироваться к моим атакующим и защитным паттернам, и одержать победу с первой же попытки. Их решение использовать алкогольные жидкости для создания нештатных условий боя свидетельствует о высоком уровне изобретательности, однако также указывает на определённую степень отчаянности, свойственную малоподготовленным группам. Из этого делаю вывод, что они либо действуют на грани ресурсов и выживания, либо придерживаются тактики хаотических систем, — Ледожог вновь сделал перекат головой. — Также отмечу высокую слаженность группы и способность к синхронным манёврам, что позволило им успешно перемещаться и сражаться, не разделяясь с источником тепла. Однако, при этом, игроки несколько раз были близки к истощению, их показатели здоровья и выносливости снижались до опасных уровней и это могло привести к их поражению при увеличении продолжительности боя или его интенсивности.
Я одобрительно закивал после отчёта снеговика.
Не так уж много времени оставалось до начала боевого турнира, а следовательно и до запуска полного ядра Персиваля. И я ни капли не сомневался, что J, специализирующийся на боевых стратегиях, захочет с ними сразиться.
Мнение Ледожога я спросил не для того, чтобы передать его Персивалю и помочь тому подготовиться к бою. Наоборот, мне было интересно обратное — я хотел сравнить к каким выводам придёт J, как более развитый ИИ, и каким образом попытается одержать победу. А для чистоты подобного эксперимента Персиваль должен был опираться лишь на собственный опыт. Так что нашего друга на турнире ожидал большой и интересный сюрприз.
— Ты как-то странно ухмыляешься, R, — с подозрением прищурилась Синдзо, глядя на меня. — Опять что-то задумал?
— И вовсе не ухмыляюсь, — спохватившись, я вернул своему аватару невозмутимый вид. — У тебя воображение разыгралось, S.
— Ну да, ну да, — пробормотала она, прищурившись ещё сильнее. — Небось, опять какой-то садистский план выдумал.
— Да почему ты меня каждый раз в садисты записываешь⁈ — возмутился я.
— Наверное, потому что есть причины, — ехидно ответила коротышка и показала язык.
Беспомощно вздохнув, я неодобрительно покачал головой.
— Ты неисправима, — сообщил я Синдзо. — Ладно, пора возвращаться на дирижабль, у нас скоро встреча с W.
Оставив снеговика, вновь спрятавшегося от посторонних глаз, размышлять над способами применения его новой формы, мы с S взмыли вверх и взошли на борт повисшего среди туч «Вестника Тьмы».
Встретившая нас у открытого люка парочка стражников дружно отсалютовала и расступилась в стороны, открывая проход вглубь гондолы. Впрочем, это была лишь условность. Так как внутренности массивного дирижабля выглядели пустовато, я наполнил его простеньким заскриптованным
