Сантехник 3 - Иннокентий Белов
Это значит, что мое предупреждение насчет ожидаемого мятежа сработало на все сто процентов, сторонники Кранила очутились под плотным присмотром со стороны остальных воинов. Даже не подозревая об этом, иначе бы точно бунтовать не стали.
Которые не так сильно переживают за судьбу Шестого Слуги, а, совсем наоборот, ничего про него не знают и с удовольствием порезали бы чертова пленника на мелкие ремешки за смерть своего товарища. Ну и еще всем довольны по службе, поэтому тем более не собираются вымаливать прощения у имперцев неизвестно за что вообще.
Четверо из них до сих пор только кандидаты в стражники, но для простых крестьянских парней это реально головокружительная карьера. До настоящих воинов им еще шагать и шагать, но метко стрелять из машинок уже вполне себе научились. Оборонять стены, пускать болты и нести дозорную службу уже вполне могут, больше от них пока не требуется.
Это они пока не знают, что скоро придется бросать обжитой более-менее замок с непыльной службой, чтобы отправиться в далекое утомительное путешествие, возможно даже без возвращения. Не знают, ну и хорошо на самом деле.
Мне уже доложили те оба приближенных ко мне опытных воина через Ветрила, что старший стражи начал постоянно уединяться со своими приближенными крестьянами и что-то горячо обсуждать. Прямо со вчерашнего дня так начал уединяться, видно, что мои явно лишние откровения запустили некий мыслительный процесс у него в голове. Когда кто-то из чужих приближается к заговорщикам, то они замолкают и терпеливо ждут, пока снова окажутся без свидетелей.
Уже это одно говорит о чем-то намечающемся, если даже не приглядываться к их сознанию. А я ведь пристально приглядываюсь и вижу явные признаки скорого наступления праздника непослушания.
Готовы они уже все четверо к решительному выступлению, чтобы спасти самого главного имперского советника.
Поэтому сторонник теперь бывшего старшего над стражей не успел скрыться в воротах, как болт из уже моего, быстро выхваченного, арбалета попал ему в спину, он откинулся назад, но лошадь все равно завезла его в замок.
— Ого, теперь всего двое осталось, — понимаю я, но вижу, как оставшийся мне верным стражник со стены продолжает куда-то в сторону донжона стрелять.
— Давит очаги сопротивления! — понимаю я.
Соскакиваю с лошади и пропустив вперед оставшегося при мне стражника, заглядываю во двор.
Да, Кранил словил болт в плечо и полусидит-полулежит как раз около входа в подземелье, который сейчас открыт настежь. А вот привязанного к дереву стражника на положенном месте нет и еще из подвала раздаются глухие удары.
— Это что, они Шестого решили освободить, что ли? — удивляюсь я. — Зачем это делать тогда, когда я уже приехал в замок? Они, что, не поняли, что он против меня ничего не стоит? Ну, совсем тупые!
Так-то замысел мятежников становится понятен, подстрелить меня и одновременно освободить Первого Слугу, воспользовавшись общим замешательством, который и возьмет всех оставшихся стражников под свое управление.
— Что тут случилось? — кричу я открывшему ворота молодому парню из арбалетчиков.
— Ваша милость! Кранил начал с одним из своих, который Иварум, сбивать замок с подвала! Теркил его подстрелил, но они замок уже успели сбить! — отвечает мне он.
— А кто там в подвале стучит? — спрашиваю я, уже зная ответ.
— Так Иварум туда запрыгнул с молотом! И начал тут же стучать!
Иварум, это который был привязан к дереву и убил своего товарища по наущению голоса в своей бедовой голове. И сейчас действует наверняка под воздействием чужих голосов в уже полностью захваченной голове.
Явно, что разобравшийся с происходящим снаружи Шестой Слуга очень даже подталкивает мятежников действовать быстрее, чтобы полностью освободить его из ледяного заточения.
— Ну, ему же хуже! — усмехаюсь я быстро, потом оказываюсь около Кранила. — Не стрелять!
Смотрю на его бледное лицо, искаженное мукой, видно, что болт, глубоко засевший в плече, доставляет ему немало страданий. Уже не боец он, я на всякий случай откидываю ногой валяющийся рядом меч и вытаскиваю длинный нож с пояса.
— Вот и закончилась твоя служба, Кранил! Ну и жизнь тоже! — отвлекаюсь на несколько секунд, чтобы сказать пару слов своему бывшему начальнику над стражей.
Как организатор мятежа, он оказался совсем невнятный, да и стражей командовал тоже не ахти, приходится это признать. Опытные стражники, пришедшие в замок пару месяцев назад, уже несколько раз намекнули мне, что с замковой службой тот плохо знаком и вообще простой воин явно оказался не на своем месте.
Собирался уже давно его поменять на кого-то из них и набрать еще десяток стражи, но пока до этого руки не дошли, а вот теперь весь пазл сложился.
В это время что-то со звоном отлетает в подвале, и я слышу, как с грохотом распахивается второй люк.
— Второй замок Иварум испортил! Это ему так не сойдет! — озвучиваю я свои мысли и перехватываю управление сознанием Иварума, легко вытесняя из него Шестого Слугу.
Он замирает перед спуском в подземелье. Это я обеспокоился контролем над ним, чтобы он не успел спуститься вниз и разрезать веревки на пленнике. Я в принципе никаких особых проблем не ожидаю от того, будет тот связан или нет, но лучше оставить их всех дожидаться меня на своих местах.
— Этого вяжите по рукам! — командую подбежавшим стражникам на Кранила. — Болт можете не трогать, ему жить недолго осталось.
Когда ворота уже закрыты, хрипящего стражника с болтом в легком сняли с лошади и тоже положили рядом, второго, уже мертвого, принесли из-за стены и положили с другой стороны, теперь можно высказать свой приговор и обосновать его.
— Они подняли мятеж в моем замке! Нарушили присягу и свое воинское слово! Хотели освободить нашего злейшего врага! Поэтому отправятся к нему и будут там лежать, пока кто-нибудь не сжалится и не похоронит их тела! Такой мой приговор! Обжалованию не подлежит! Обыщите их, снимайте все ценное и спускаете вниз!
После этого раненого Кранила, помирающего от болта в легком смертельно раненого бунтовщика и уже покойника обшарили и начали сносить в подземелье.
Кранил пытался мне что-то сказать, наверно, чтобы дали умереть под ясным небом, а не в ледяном подвале, но я приказал заткнуть ему рот.
— Никаких разговоров! Там быстрее и без лишних мучений помрешь!
Мне его откровения перед смертью, кого я тут именно держу в подвале — вообще ни к
