Пиратский мир - Ричард Кот
Я вытащил мачете и прицепил его к ремню. Один банан почистил и с удовольствием съел. А всё остальное сунул обратно в рюкзак и надел его. Это мне точно пригодится.
Так, теперь обследую трюмы. Наверняка, там больше всякого, а припасы мне необходимы. Потому что вдруг этот остров необитаемый, и я не смогу нигде купить еды?
Я нашёл верёвку и привязал её к основанию мачты. Затем, держась за другой её конец, полез в темноту трюма, аккуратно нащупывая внизу опору. Нащупал, убедился, что это пол, спрыгнул. Подождал немного, чтобы глаза привыкли к темноте, и огляделся. Тут и там валяются гамаки и опрокинутые бочки. Одна из бочек повреждена, и из неё высыпалась какая-то крупа. Это мы берём!
Вдруг я услышал внизу какое-то шебуршание. Там кто-то возился. А что, если это огромная крыса? Я на миг похолодел от ужаса, а затем улыбнулся. Ну и что? Я и сам Крыс, а ещё – я пират, я с этой крысой вмиг разделаюсь. С такими мыслями я вытащил мачете и стал искать проход, ведущий вниз.
А вот и он! Проход был завален щепками и мусором, но мне удалось в него протиснуться и спрыгнуть вниз. Звуки возни сразу же прекратились.
– Кто здесь? – спросил я, во все глаза глядя в темноту. Голос у меня был низкий и звучный, что едва ли вязалось с моим молодым возрастом. Тут было ещё темнее, чем в верхнем трюме, и захламленности было тоже больше: я шёл вперёд и то дело на что-то натыкался.
Вдруг спереди я явственно услышал звук металла. А потом увидел, как мелькнула тень перед глазами. Свистнул воздух, и я едва увернулся от одного удара, а вот от второго не успел. Нож прошил меня насквозь.
Я не почувствовал боли в груди – туда, куда ударил клинок. Зато веки обожгло болью, и я, прикрыв их, прочитал: «Путешественник 4». Я схватил запястья и выволок нападавшего на свет, сочившийся из верхнего трюма. Худой мальчишка с свалявшимися от соли волосами и огромными глазами. И это Валькирия?
– Валькирия, это ведь ты?
– Мог бы и не таскать меня за собой так, – прошипела она, отдёргивая руки.
– Ты напала на меня, – возразил я.
– Я не знала, что это ты.
Мы выбрались из обоих трюмов, и Валькирия сощурилась от солнца. Я внимательно рассмотрел её облик: худое тело среднего роста, короткие волосы, большие глаза и нахмуренные брови. На вид мальчишка, но может, и девчонка. Непонятно.
– Ты чего так пялишься? – Валькирия сузила глаза. Голос у неё был низковат для девчонки, но высоковат для мальчишки. Непонятно.
На ней была рубаха, верхние пуговицы оторваны, и торчит край бинта, обмотанного вокруг её тела. А, понял! Девушка, которая притворяется мальчишкой, чтобы плавать по морям. Ведь бабы на корабле – к беде. Так, помнится, говорилось в одном фильме…
– Прости, просто я размышлял, девочка ты или мальчик, – сознался я, отводя глаза.
Валькирия лишь фыркнула. У неё за плечами тоже был рюкзак – видимо, она тоже собирала припасы.
– Ну что, пойдём вместе? – предложил я. – Обыщем корабль, а потом пойдём искать остальных?
– Ты видел сообщение Системы? – перебила меня Валькирия.
Я кивнул, а она принялась расхаживать по палубе, не обращая внимания на стонущие доски. Походка у неё была девчачья.
– Это очень плохо, Крыс. Кто-нибудь из нас обязательно проиграет. Точнее, проиграют все, кто не победит. Если только…
– Если только мы не поможем выиграть тем, кто ещё не выигрывал, – поделился я своей идеей.
Я ожидал изумлённо-восхищённого взгляда и радостной улыбки, но ничего этого не дождался. Валькирия кивнула, сказала:
– Я тоже об этом подумала. Но Тренер…
– Да, он может испортить всю малину.
Она прекратила ходить и посмотрела на меня. Спросила:
– Как думаешь, удастся ли уговорить остальных?
– Возможно, они, как ты и я, уже подумали об этом.
– Впереди ещё целых три мира. Они могут отыграться. Любой Путешественник. А что уж говорить о Тренере, у которого уже есть очко…
Мы вернулись в трюм и стали обыскивать его на наличие припасов. Я спросил у Валькирии, как она представляет неудачливость в исходном мире, и она описала её примерно так же, как я: превращение окружающего мира во враждебный, где каждая мелочь способна тебя покалечить или убить. Значит, не один я так рассуждаю, а значит, это может оказаться правдой…
Обыскав корабль сверху донизу, мы набрали то, что уцелело, а потом выбрались из дыры в трюме и похлюпали к берегу.
– А миссия у тебя какая? – спросил я.
– Да брось, Крыс. Знаешь ведь, что я тебе не скажу.
– Почему? Мы же сейчас заодно.
– Как знать, – вздохнула Валькирия. – Лучше уж не доверять никому.
Я пожал плечами. Не хочет – не надо. Это не так важно, потому что Валькирия уже победила в прошлый раз. Важно дать победить тому, кто ещё этого не сделал: Плуту, Ловеласу, Оратору.
Мы пересекли песчаный берег и зашли в джунгли. Птицы тут перекрикивались незнакомыми голосами, то и дело мелькали яркие бабочки и птицы, цвели неизвестные цветы. Я такое раньше только по телевизору видел. Всё росло довольно густо, и я прокладывал нам путь при помощи мачете.
Когда остановились, чтобы сделать привал, и Валькирия открыла сумку, чтобы взять оттуда флягу с водой, я увидел у неё бамбуковую палку. Точь-в-точь как у меня на поясе.
– Как думаешь, что это? – спросил я, указывая на торчащую из её рюкзака палку, затем – на свою на поясе.
– Пока не знаю, – ответила Валькирия. – Думаю только, что это нечто важное.
– Наверное, такая есть у всех Путешественников в этом мире, – предположил я.
– Может быть. Узнаем. О, ты слышал?
Я слышал. По джунглям пронёсся чей-то вопль. Человеческий вопль.
– Пошли посмотрим, – сказал я и сорвался с места, прорубая лианы и ветки перед собой острым мачете.
