Торвальд. Ключ Дайры - Сергей Баранников
Тут же зашел в поддержку и расписал в подробностях ситуацию с получением блокировки. Отдельно указал, что сам лично чит не использовал и сразу вышел из рейда, как только он был активирован другими игроками. Увы, но мне никто не ответил. Также оказалось что срок рассмотрения заявок двадцать четыре часа. Они издеваются? У меня там ключ лежит без дела и вот-вот исчезнет, а они тут заявку рассматривать не хотят.
На мгновение показалось, что это проделки Монолита, но тут же отбросил эту идею. Пожертвовать девятью игроками только ради того, чтобы получить ключ? Хотя, почему бы и нет? Если Монолит отсыпал им тысяч по пять золота, какие-то малолетки точно могли согласиться. Блин, найду всех, и не буду выпускать с точки возрождения, пока они игру не забросят.
Ладно, кулаками поздно махать, нужно думать как быть в этой ситуации. Прежде всего, позвонил Королёву. Батя совсем не обрадовался, что я выпал из игры на две недели и потребовал сообщить где находится ключ. Пообещал помочь разобраться с блокировкой, а заодно попросил не делать необдуманных действий. То же оскорбление администрации игры может перерасти вообще в перманентный бан.
Пролистал темы на форуме, создал еще парочку обращений, но ответа так и не получил. В сердцах плюнул и лег спать, но уснул только далеко за полночь. Из-за этого чуть не проспал на работу. Кто же знал, что и там меня будет ждать сюрприз.
— О, Игорёк, привет! — Юрий Борисыч встретил меня возле вагончика, когда я только подходил к офису. — Там Саныч просил тебя зайти как только ты появишься. Что-то он сегодня в духе. Никак кому-то бутылку выставить собирается.
Геннадий Саныч Денисов всегда выставлял бутылку домашней настойки, когда собирался поговорить по душам и сообщить новость об увольнении. В коллективе прочно укрепилась фраза «Саныч бутылку выставил», что значило, увольнение. Вот и сейчас, когда шел на ковер к начальнику, казалось, что меня ждет та же участь.
— А, Игорёша, заходи, присаживайся.
Саныч подвинул в сторону бумаги и указал мне на стул, стоящий рядом со столом. Я занял место и спокойно уставился на начальника. Он посмотрел мне в глаза, вздохнул и отвел взгляд сторону, прикрывая это неловкое движение зализыванием поредевших волос наверх.
— Саныч, ты прямо говори зачем звал. Вижу, что разговор серьезный, но я к нему готов.
— Игорёк, тут… — начальник запнулся, а потом отсел в сторону и полез в ящик письменного стола. В следующее мгновение на столе появилась пара рюмок, лимон и бутылка настойки. — В общем, вот…
— Саныч, так я ж не пью, — произнес я, улыбнувшись. Выходит, отсюда меня тоже попросили. Интересно, в чем причина? — Если это из-за тех пяти метров кабеля, что порезали на той неделе, так то был не я. Ты же знаешь, я такими делами не занимаюсь. В жизни с завода ничего не выносил.
— Да знаю! — начальник махнул рукой и тут же схватил бутылку, наполнив только одну рюмку. Не дожидаясь, он тут же ее опустошил и скривился.
Мне тоже стало как-то не по себе, когда я представил какую гадость он только что выпил. Нет, конечно, его настойку хвалили, но она была слишком ядреной.
— Можно вопрос по старой дружбе?
Начальник с шумом выдохнул и кивнул.
— Тебя попросили за меня?
Саныч мог ничего и не говорить, по его лицу все было видно. Он скривился, как будто увидел что-то постыдное, и закивал.
— Игорёша, кому-то ты дорогу перешел. Приезжали ко мне с проверкой, говорят, прикроем фирму, но можем решить вопрос полюбовно. Нужно тебе, Геннадий Александрович, расстаться с одним человеком. Понимаешь, я мог пойти на принцип и отказаться, но они же все равно найдут как подставить. Ладно я, но если фирму закроют, никто из мужиков не сможет работать. Не только ты…
— Я понимаю, Саныч, все отлично понимаю.
— Вот, мы тут с мужиками собрали. На первое время хватит. Может, как все уляжется, вернешься…
— Не уляжется, но спасибо, — я пожал руку, сунул сверток в карман и вышел из кабинета.
— Игорь… — начальник поднялся и посмотрел мне в глаза. — Не держи на нас зла, я сделал все, что мог. Зайди к Вике и забери трудовую. Там еще заявление нужно подписать.
Мужики стояли возле двери и ждали моего появления. Не сказать, чтобы я был любимчиком в коллективе, но многие меня знали давно и уважали, а потому новость о моем уходе восприняли с грустью. Почти каждый старался подбодрить чем мог. Мы простояли минут пятнадцать, пока из кабинета не вышел подвыпивший Саныч и не погнал всех на объект. Мужики ушли, и только теперь я почувствовал, что больше не пойду с ними в смену. Грустно, блин!
Заглянул к Вике, которая была у нас одновременно и бухгалтером и отделом кадров, и забрал трудовую. Все, теперь я точно свободен. Уверен, это не стечение обстоятельств. Блокировка персонажа, а теперь и увольнение с работы — Монолит постарался вычеркнуть меня из этого мира, чтобы я сломался и больше не стоял у него на пути. Зря, трудности ведь только закаляют, как огонь закаляет сталь.
Пока стоял на остановке и ждал маршрутку, заглянул в кошелек. Ого! Мужики насобирали пятнадцать тысяч реалов! Конечно, на такие деньги особо не пошикуешь, но одному месяцок-другой протянуть можно, если затянуть пояс. Уверен, большую часть этой суммы положил начальник, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Можно сказать откупился, но это точно не про Саныча. Был бы у него другой вариант, он бы им воспользовался.
По дороге заглянул к маме в больницу. Уже по дороге придумал оправдание, что Саныч отпустил меня проведать ее. Вот только в палате мамы не оказалось.
— Простите, а Корчагина к вам поступала в субботу, ее выписали что ли? — подошел к дежурной медсестре, которая меня тут же узнала. Не пойму, они тут через день работают?
— Вашей маме стало хуже, ее перевели в реанимацию. Сейчас готовят к операции.
— А к ней можно?
— Нет, сейчас там только врач и его ассистенты, вы сами должны понимать, что операция серьезная.
Интересно, почему такая спешка? Операцию начали делать только после перевода денег, или действительно стало хуже, и откладывать было уже нельзя? Устроился в комнате ожидания и провел там самые тяжелые в своей жизни три
