Опасное соседство (СИ) - Сухов Лео

Серый с сомнением посмотрел на меня, потом на своё копьё, опять на меня — и всё-таки сорвал злость на Роме.

— Яйцо, ты кого к нам привёл, придурок? — зашипел он. — Они же враги!..

У меня прямо руки зачесались сделать так, как описывал Пробка, но ведь я, на самом деле, не такой. Я просто копьё отберу и настучу по наглой башке древком. Я уже даже рукой дёрнул в его сторону, как в этот момент из прохода показался тот самый Степан Лиходеев. И, как оказалось, я его знал как Стёпу — видел во время последней встречи с Аришей.

— А, Филя! — устало сказал он, увидев меня. — Мы думали, вы позже заявитесь… Но хорошо, что пришли. Сергей, опустите копья и продолжайте сторожить. Роман?.. Брони нет… Значит, в плену побывал?

Роман по прозвищу Яичко лишь виновато склонил голову. Я с сожалением проводил взглядом копьё Серого, которое тот опустил и прислонил к побегу бамбука, с недовольным лицом дав знак подчинённым расслабиться и освободить проход.

Лагерь партизан напоминал скорее бомжатник, чем нормальное расположение вооружённых сил. Повсюду валялся разнообразный мусор, а ещё попахивало нечистотами — и из укрытий были только хлипкие навесы. Зато людей внутри оказалось неожиданно много — несколько сотен человек, которые по факту, похоже, ничем не занимались, что само по себе было ошибкой… Но по усталому лицу Стёпы было понятно — ему сейчас просто не до того.

Он привёл нас к одному из горящих костров — и жестом предложил сесть, сам опустившись на лежащее рядом бревно. Я, Борборыч и Дойч уселись, а вот остальные расползлись вокруг, выбирая себе места почище.

— Вы простите, мы тут недавно вселились, — развёл он руками. — Сначала у нас и людей-то толком не было, а потом повалили со всех сторон… В результате развели здесь срач.

— Скоро вас по запаху вычислят! — пообещал Борборыч. — У вышронцев решашиархи хорошо подобное чуют.

— У вышронцев? — переспросил Стёпа. — А почему вы решили, что это именно «вышронцы»?

— А кто бы ещё додумался приручать решашиархов? — усмехнулся я. — Да и после того, как Мыс навестили дологниссцы, всё было очень логично.

— К вам приплывали дологниссцы? — ошарашенно спросил Стёпа. — А я думал, это у меня тут новости интересные…

— Было дело! — кивнул Борборыч. — Пять штук всего, а отбились — чудом.

— Новости сейчас везде интересные… — заметил я. — Что у вас произошло?

Стёпа вздохнул и рассказал почти всё то же самое, что и Рома. Однажды утром приплыли ладьи, из которых принялись выгружаться войска. Через пару дней они пошли на штурм и почти сходу взяли внешний, плохо защищённый город. Обителевцы успели стянуть войска к городу, но толку от них было немного. Медью сталь не пробьёшь.

Центр Обители сейчас находится в осаде, но штурмы не проводятся. Большая часть врагов разбрелась по округе и внаглую захватывала рабов. Часть рабов сгоняют к месту какой-то масштабной стройки, часть распределяют по захваченным поселениям. Единственная новость была в том, что вышронцы активно выбивают из пленников не только хитпоинты, но и опыт с ПСО.

— Мы не знаем, почему они пришли и зачем… — Стёпа понуро покачал головой. — Хотя, с другой стороны, всё понятно. Нужна ли особая причина, чтобы захватывать новые земли?

— Мы знаем, что через несколько дней прибудет подкрепление, — заметил я. — И вот тогда Обитель точно падёт.

— Подкрепление? — Стёпа вскинулся и посмотрел на меня. — Откуда вы узнали?..

— В лагере на юге захватили «языка», — объяснил я. — Он нам и сказал, что до прибытия флота со второй партией осталось около десяти дней. Считай, пять уже прошло.

— Это конец… — Степан обхватил голову руками и уставился в землю.

— Стёпа? — Борборыч тронул его за плечо. — Соберись, не будь тряпкой!..

— И чем это нам поможет? — спросил тот. — Мы пытались с ними воевать — толку ноль…

— Стёпа, у нас в Мысе достаточно стали, у нас есть войска… — проговорил я. — Вам не надо сейчас воевать — вам надо срочно уходить!

— Уходить на юг? — спросил тот. — И зачем? И чем вам помогут эти ребята из внешнего города? Посмотри на них!

Стёпа обвёл рукой лагерь.

— Большинство нос за пределы лагеря высунуть боится. Нас тут травят как оленей на охоте, только не собаками, а решашиархами! Люди запуганы!

— Так ты бы каждого к делу определил!.. — заметил Борборыч. — Глядишь, и выглядели бы они посерьёзнее. И времени бояться бы не было!

— Ещё бы кто мне с этим помог, — вздохнул Степан.

— Знаешь, и они помочь могут, — кивнул я, соглашаясь с рейд-лидером. — Сейчас любая помощь пригодится. Надо вывести как можно больше людей.

— А ещё лучше — пробить коридор в Обитель, — заметил Борборыч, удивив даже меня.

— У меня тут четыреста пятьдесят человек. И у вас ещё пятьдесят… — Стёпа усмехнулся. — А там, в осаде, сейчас триста-четыреста врагов. Как вы себе это представляете?

— А сколько людей в Обители? — спросил я.

— Точно не знаю, сколько осталось… — Степан пожал плечами. — Бойцов там не больше пяти сотен.

— Надо начать одновременную атаку, — сказал Борборыч. — Мы со своей стороны, а они — со своей. Людей отправляем на юг. Там дальше, после леса и плоскогорья, путь один — обойти не получится. Стёпа, у тебя связь с Обителью есть?

— Откуда?! — возмутился тот. — Мы даже подойти не можем… Везде разъезды ящеров дежурят. Ещё и назвались партизанами — посмешище одно…

— А я вообще не понимаю, как он попал в командиры?! — возмутился сидящий поодаль Нагибатор. — Он такой же командир, как я — архиерей!

— Я… — Степан вскинулся было, а потом нахмурился и, наконец, улыбнулся. — А, ну да… Но пути в Обитель нет. Мы пытались через перерождение связь держать, но система пишет, что поселение в осаде, и точка возрождения закрыта для всех, кто находится вовне…

— Ну так надо поспрашивать! Может, кто и знает, как втихую проникнуть, — предложил я, возвращаясь к более актуальной теме.

В ответ на свое предложение я заслужил такой усталый взгляд от командира партизан, что понял: этот вопрос нам тоже придётся решать самим.

— Я знаю… — заметил Дойч, и все уставились на него. — Используем добровольцев и отвлекающий манёвр. Выбираем добровольцев, каждому вручаем по письму от нас к руководству Обители, что так мол и так, скоро приплывут подкрепления вышронцев и возьмут город, и надо вам уходить. Мы, основными силами, предпринимаем ложную атаку на осаждающих — они стягивают силы к месту боя, а добровольцы пытаются прорваться в крепость. Нужно всего-то человек двадцать или тридцать — сколько наберётся…

— Один точно наберётся. Это буду я… — мрачно буркнул Стёпа.

— Уверен, всё не так плохо! — успокоил я его. — Мне план нравится.

— Мне тоже! — кивнул Борборыч. — Степан?

— Да мне уже всё равно… — ответил тот и неожиданно улыбнулся. — Но всё лучше так, чем по лесам прятаться.

И да, всё было плохо!.. Доброволец нашёлся только один — сам Стёпа. Стоило нам с планом хоть к кому-нибудь подвалить — и люди просто крутили у виска пальцем, показывая, что они о нас думают. Пришлось применить административный ресурс и репрессивный аппарат. В качестве админресурса выступал Степан с мешком, набитым камешками — тридцать из них имели особые отметки. В качестве репрессивного аппарата выступали Нагибатор и я.

Под давлением обстоятельств и руководства, смелые северные партизаны тянули жребий — и радостно убегали, если камушек был пустой. Те же, кому выпала честь спасать «други своя» — начинали ныть, придумывать на ходу заболевания опорно-двигательного и вообще указывать на свою полную немощность. Воевать никто не хотел, в рабство к ящерам никто не хотел, спасать других никто не хотел…

Нет, конечно, были и те, кто не увиливал — и, если честно, таких было не меньше половины. Но просто лучше всего запоминались те, кто устраивал сейчас концерт. И самое обидное, что именно таких ни в коем случае нельзя было освободить от почётной обязанности — потому что тогда все увидели бы, что истерики и жалобы и вправду помогают.