Последняя битва #1 - Данияр Саматович Сугралинов
Оставалось найти Скифа. Где ты прячешь свою пустую оболочку, Люций?
« Очисти разум и осмотрись…» — Голос был иным, более чистым и… суровым. Упорядоченное? Я еще больше воспрянул духом: Упорядоченное тоже мне помогает! Его частицы присутствовали здесь во всем: в застывших каплях дождя, в трещинах измученных камней, в самом воздухе Окаянной бреши.
Мое восприятие расширилось, охватывая пространство целиком — словно я парил над полем битвы и видел мельчайшие детали внизу.
Вот! В укромной нише среди нагромождения скал лежало тело Скифа. Люций хорошо постарался, пряча его: добраться туда обычным путем было бы непросто, но я умел летать!
Миг — и я уже стоял рядом с безжизненной оболочкой. Без управляющего им Люция Скиф казался до странности хрупким, почти уязвимым: свернувшись в клубок, как загнанный зверек, он выглядел непривычно юным. Черты лица разгладились, брови, обычно сведенные у переносицы, теперь расслабились. В этой беззащитной позе он совсем не походил на «великого чемпиона».
Наверное, поэтому я бережно подхватил тело и активировал Хаотический прыжок, перенося нас на базу демониаков, в особняк Угар-Намтара.
Она пустовала: все демониаки были наверху. Открыв дверь в одну из комнат, я оставил тело Скифа там и запер снаружи. Вряд ли удержит, если тот очнется, но у него нет телепортации, судя по тому, что я знал, а потому он нескоро подоспеет на помощь Лариону.
Потом я пошел туда, где впервые встретил Угар-Намтара. В центре просторного зала, тускло освещаемого зеленым пламенем факелов, возвышался массивный трон босса, источающий волны темной энергии.
Тот самый трон, что давал особые бонусы лидеру фракции…
Внезапная догадка заставила сердце забиться чаще, когда я приблизился к трону. Ничего не произошло, и тогда я дотронулся до него.
Передо мной зажглись руны с описанием:
Трон демониаков 4-го уровня
Престол Угар-Намтара, босса фракции демониаков.
Бонус: утроенная скорость получения опыта всем демониакам.
Бонус: возможность воскрешения павших членов и союзников фракции (единоразово).
Бонус: +22% к силе атаки демониаков против существ Преисподней.
Убийство врагов и захват уровней Провала усиливают бонусы трона.
Убито врагов: 24.
Захвачено этажей: 29.
При захвате трона вражеской фракцией все бонусы переходят к захватчикам.
Демон Ааз, желаешь захватить трон демониаков?
Требуется уничтожить его для захвата контроля над бонусами фракции демониаков.
Действие необратимо!
— Надеюсь, что оно и вправду необратимо! — прорычал я, обрушив на трон сокрушительную серию ударов.
Трон продержался секунд пять, после чего разлетелся вдребезги, осыпав пол осколками черного камня.
Ааз, ты получаешь бонусы лидера фракции демониаков:
— утроенная скорость получения опыта всем демонам;
— способность воскрешения павших членов и союзников фракции (единоразово);
— контроль над базой демониаков.
Воскрешение! В груди вспыхнула яростная надежда — появился шанс все исправить, вернуть тех, кого я потерял.
Хаотическим прыжком я устремился обратно на поверхность.
Картина боя, открывшаяся мне, разительно изменилась. Да, наших все еще теснили, хоть я и вырезал сотни три демониаков. Но за то короткое время, что я отсутствовал, Дестини-Морена и Шиндлер-Жнец подняли почти всех убитых в виде нежити — вокруг последних выживших демонов и призванных из Чистилища выросла живая стена из поднятых мертвецов.
Бывшие грозные демониаки, теперь обратившиеся в зомби, прикрывали своими телами живых. Их движения были неуклюжими, но числом они компенсировали недостаток мастерства.
Клинки призванных рассекали гниющую плоть восставших, магия сжигала, замораживала и плавила. Демониаки раздирали своих бывших товарищей на части, превращая поле боя в месиво из внутренностей и гнилой крови. Оторванные конечности взлетали в воздух, разбрызгивая сукровицу, а обезглавленные тела продолжали бездумно брести вперед, пока новый удар не разрубал их пополам. Смрад искаженного разложения смешивался с металлическим запахом свежей крови, но я видел за этой бойней неукротимую волю Морены и Жнеца, направлявших каждого поднятого мертвеца. Даже изуродованные, даже разорванные на куски, зомби выполняли свою задачу — защищали живых!
Размышлять над этим я не стал: сейчас важнее было использовать полученный бонус трона демониаков. Активировав способность воскрешения, я почувствовал, как мир вокруг замер — но не так, как в Дьявольском ускорении, иначе. Время остановилось.
Золотое сияние, подобное первым лучам солнца над Лахарийской пустыней, разлилось над полем битвы. В этот миг, когда время словно утратило власть над реальностью, я ощутил, как сила воскрешения течет сквозь меня, подобно расплавленному металлу, ища путь к тем, кого забрала смерть.
Мгновение — и все воскресли одновременно, время тут же возобновило свой ход, а мой взгляд метался по лицам и фигурам боевых товарищей, выискивая самых дорогих.
Воздух внезапно наполнился знакомым ароматом — так пахли волосы Лилит в ту ночь, когда мы были близки. Легат материализовалась в нескольких шагах от меня, в ее глазах блеснули слезы — настоящие, от предсмертной боли, которые она тут же смахнула резким, почти яростным движением руки. Она схватилась за шею, заметалась, запаниковала, но быстро сосредоточилась, осознав, что происходит.
Деспот, Сильва и Тарзак появились вместе и тоже недалеко от меня.
Суккуба Лерра материализовалась, словно всполох пламени, а рядом с ней появился Шутник Ридик, чей рот все еще был искажен криком о том, что все перевернулось вверх дном.
В глазах генерала Молоха пылал огонь жажды отмщения, а за его спиной воскресли Аваддон и Агварес, издававшие предсмертный яростный рык.
Я вздохнул с облегчением, увидев разбросанных там и тут бойцов своей когорты. Первым заметил Горвала, моего опциона. Следом убедился, что воскресли испепелитель Даруикинар, вечно голодный черт Кродис, демон Славикус, который был самым сильным в когорте, пока не появился я, ординарий Агата Торнхарт, рокотанк Рубин, инкуб Ницал, весельчак Жег, хмурый мечник Мурасаме, демон-альбинос Холод, суккуба Анила и интуит Кунда…
Я переживал, что воскрешение не коснется тех, кого вернула Морена. Все-таки они не были участникам Игр с самого начала. Но вернулись из небытия и они — легионеры, воскрешенные второй раз за сутки.
Я смотрел на них — всех, кого вырвал из объятий смерти, — а их взгляды были устремлены на меня, и в этой тишине, повисшей над полем битвы, я почувствовал, как тысячи невидимых нитей связывают нас воедино. Не просто узами верности или долга — чем-то бо́льшим, чем-то, что родилось в горниле бесчисленных сражений и теперь закалилось в самой смерти. Пришло время превратить этот момент единения в сокрушительную силу.
Я расправил плечи, готовясь рассказать, что они пропустили, как раздался рык Деспота:
— Не утруждай себя объяснениями, собрат Ааз! Все
