Как продать Г... (2) Борьба с пиратством - Александр Анатольевич Романов
Горячая воздушная волна швырнуло нас вперёд на спасательный шлюп. И он действительно спас меня от падения за борт. Рядом вместе с пулемётом рухнул Танков, матерясь, как боцман. Над нашими головами просвистели какие-то обломки. В спину что-то ударило, но не сильно.
Чувствуя боль в лопатке и рёбрах, я оглянулся, чтобы оценить последствия бомбардировки. Рубки управления у нас больше не было, а левый борт оказался частично раскурочен. Ещё дальше я заметил падающий в море самолёт. Он горел, завалившись на правое крыло, и оставляя за собой шлейф чёрного дыма. Всё-таки мы его подбили. Наконец, кукурузник потерял управление, клюнул носом и свалился вниз.
– Ура, мы снова победили! – Гей запрыгнул на меня и попытался задушить в объятьях.
«Да хрена с два победили. Мы же теперь остались без корабля!»
– Сучьи дети!.. – в очередной раз выругался капитан, вставая на ноги. – Они как-то узнали, что мы вывели из строя их бригантину и решили бросить в бой фанерную авиацию.
– И они своего почти добились, – сказал я, глядя, как разгорается огонь на месте корабельной надстройки. – Мы пока ещё живы, но катеру уже кранты.
В это время с нижней палубы донёсся крик Эльвиры:
– Ааа, мы тонем!..
«Во, бля… Ещё лучше!» – я повернулся к Танкову. – Спускай лодку, пока мы с напарницей будем выносить вещи. Надеюсь, пяти минут нам хватит.
– И жратву с водой не забудьте! – потребовал капитан, срывая брезентовый чехол с борта спасательного шлюпа.
Слетев по ступенькам вниз, я сразу заметил морскую воду, которая заливала пол. Одна из бомб не только повредила борт судна, но и сделала пробоину в обшивке. Не помогла даже хвалёная броня.
Электричество вырубилось. Свет проникал сюда только снаружи.
– Эльвира, ты где? – позвал я, направляясь вглубь катера.
– Я здесь, в каюте, – ответила она, выходя навстречу с большой баклажкой воды и дамской сумочкой. – Надо спасаться. Где кэп?
– Наверху. Готовит лодку.
Мы понимающе кивнули друг другу и разбежались в разные стороны. Я зашёл в багажный отсек, схватил сумки с нашим снаряжением и бросился обратно. Свалил всё на палубе, которая уже заметно накренилась на левую сторону, и вернулся на камбуз за провизией.
Оказывается, во время воздушного налёта наша напарница не пряталась под койкой, как любят делать некоторые блондинки, а складывала в большую сумку консервы, крупы, чай, хлеб и галеты. В общем, время зря не теряла. Видимо, женская интуиция подсказывала ей, что бомбёжка может закончиться экстренной эвакуацией с корабля.
Помимо еды я успел захватить из каюты капитана новенький бойцовский костюмчик, висевший в шкафу и кое-что по мелочи из его вещей. За это он мне точно должен сказать спасибо. А вода тем часом продолжала прибывать. Она уже доставала мне до колен. Пол наклонился ещё больше.
Когда я поднялся на верхнюю палубу, окутанную дымом разгоревшегося пожара, мои напарники уже погрузились в шлюп и нервно «били копытом».
– Давай, шеф, поторапливайся! – подгонял меня ассистент, активно перебирая лапами. – «Титаник» уходит в морскую пучину...
– Давай, Писатель, прыгай в лодку, – вторил ему Танков, как будто я собирался остаться на этом раздолбанном катере.
– Да бегу уже, бегу...
Я передал капитану сумку и, ухватившись за леер, ловко перемахнул через фальшборт. Спасательный шлюп длиной около трёх с половиной метров просел и пошатнулся, но в целом он держался на воде гораздо лучше материнского судна.
«Победа» всё-таки потерпела поражение, и теперь медленно тонула, одновременно пылая огнём. Он уже перекинулся на деревянный настил палубы.
Гребя вёслами, мы отплыли подальше от корабля и несколько минут молча наблюдали, как он постепенно заваливается на левую сторону. Вода стала перехлёстывать через борт, гася языки пламени. В какой-то момент судно просто нырнуло в глубину моря, образовав воронку и выпустив наружу большой воздушный пузырь. А потом волны успокоились и сделали вид, что так и было.
Ванпанчмен тяжело вздохнул, словно во второй раз потерял любимую женщину. Я похлопал его по бронированной спине.
– Ладно, кэп, не грусти. Вернёмся с победой в Приморск, купим тебе новый катер. Да не простой, а золотой, с крутыми наворотами.
– Сначала надо вернуться, – ответила мне Эльвира, сидя на скамье в передней части шлюпа. – А пока я бы хотела разобраться, почему пираты решили атаковать нас с воздуха? Как они вообще узнали, что мы прорвались через первый заслон?
Я погладил подбородок, на котором отрастала новая щетина. Эти вопросы волновали меня не меньше, чем детектива, и ответ напрашивался однозначный.
– Мне кажется, у тех уродов на корабле могла быть радиостанция, – поделился аналогичными мыслями Танков. – Я их посудину осматривал только в поисках людей. На технику внимание не обращал.
– А зря, – укоризненно сказала девушка. – Если у них имелось современное оружие, то почему бы не быть и средствам связи.
– Точно, – согласился я, выливая из промокших ботинок воду. – Когда мы оставили живых пиратов на бригантине, они могли спокойно связаться с островом и доложить о своём поражении.
– И тогда главари выслали на наш перехват бомбардировщик, – заключила Эльвира.
Капитан опять вздохнул.
– Значит, это мой косяк. Надо было их всех отправить на корм рыбам.
– Один хрен, – пожал я плечами. – Тогда главарям пришлось бы выслать самолёт на разведку, чтобы узнать, почему их головорезы не выходят на связь.
Танков согласно кивнул. По всему получалось, что встреча с новым противником была неизбежна. Ночь, туман или пасмурная погода с низкой облачностью дали бы нам шанс беспрепятственно дойти до Флибуста. Но как-то не срослось. На этот раз фортуна повернулась к нам жопой...
Мы налегли на вёсла, продолжив движение на север. Полуденное Солнце стояло уже в зените и чувствительно припекало. Однако теперь скрыться от него было некуда. Оставалось терпеть, считая часы и минуты. На ручной тяге до пиратского острова мы могли доплыть только ночью. Если, конечно, нам снова кто-нибудь не помешает.
Самое главное – море оставалось спокойным, а у каждого из нас, благодаря виртуальным помощникам, был доступ к любой карте местности. Так что заблудиться мы не боялись.
Минут через десять мы увидели впереди обломки «кукурузника». Он потерял одно крыло
