Скверная жизнь дракона. Книга шестая (СИ) - Александр Костенко
Зал, как и прежде, утопал в полумраке. Ни один светильник не моргнул, как и мой. Я подавил желание купить эту девочку. Неважно, что церковь решила избавиться от обречённого на смерть дитя ещё до того, как его можно будет жестоко убить на потеху толпе — важно то, что из-за этой девчонки все мои планы могли быть разрушены. Куда мне её девать, когда я уплыву на остров ксатов? Только выбросить в подворотне или прирезать, что равносильно. Нет, я не мог позволить себе отказаться от поисков семьи и их облегчения — даже если придётся обречь слабого и беззащитного на верную смерть.
* * *
На следующий день моё настроение было настолько скверным, что я за утро сказал только три слова: здесь, скоро, и уйду. И все они адресовались слуге, когда тот спросил о завтраке. Я не мог определить, из-за чего я чувствовал себя настолько паршиво: из-за той девочки троптоса, или из-за первых прочитанных страниц приобретённой книги? Но парадокс в том, что я-то и не хотел выяснять причину.
Я направился к ратуше. В столь раннюю пору там уже выстроилась очередь в семьдесят голов. Я уже было готовился приуныть, но по очереди шёл остроухий администратор из ратуши в компании нескольких ребятишек с деревянными табличками на груди. За жалкие десять золотых можно было вместо себя оставить сменщика. И даже если подойдёт очередь, то подросток с табличкой просто встанет около одной из стоек администрации и меня обслужат без очереди.
Лысый маг значился последним, так что вскоре я пришёл к дому оценщика — где не вполне закономерно попал в очередную очередь. Для меня она казалась удивительной, но перешёптывание разумных вскоре всё объяснило. Последние несколько недель к оценщику заходило слишком много разумных, кварцевые кристаллы оценки источились. По факту — в них кончился заряд, их только выбрасывать.
Постепенно очередь двигалась, но подходили всё новые разумные. Вскоре уже я стоял около двери и ждал, когда мастер освободится. Дверь открылась.
— Вы один? — спросил оценщик, торопливо высунув голову в проём. Я кивнул в ответ. — Прекрасно, проходите. Всем остальным прошу меня простить, очередные кристаллы практически кончились, осталось ровно на одну процедуру. На днях придёт караван из Трайска с приемлемым кристаллом, и я смогу принять всех остальных. Прошу меня простить.
Очередь начала возмущаться, но ратон даже не думал их слушать и захлопнул за мной дверь.
— Только одну? — спросил я.
— Если у вас несколько вещей, то я не смогу вам помочь. Вам придётся подождать каравана.
— Я сам скоро уезжаю. Есть что по лиаратиям? У меня целый список.
— Давайте его. Вы воспользуетесь оценкой?
Я задумался. Как бы мне ни хотелось оценить пояс Кагаты, но вчерашний кукольный спектакль прочно засел в голове, свербя желанием поскорее разузнать летоисчисление ратонов.
Вскоре на круглом столе, расписанном огромной печатью, лежал купленный вчера набор камней сигнального контура, а уже через минуту карточки с данными оценки прислонились к кристаллу переноса вместе с моей ладонью. Следом выскочило оповещение системы. Я мельком увидел его и сразу закрыл, подавив в зародыше смятение. Я держался изо всех сил, общаясь с оценщиком по поводу лиаратий, но мысленно мечтал поскорее оказаться на улице. Лишь пройдя полпути до ратуши и остановившись у первого встречного ларька, чтобы выпить кружку горячего чайного напитка с вермутом; только когда я встал у высокого уличного столика и отпил из кружки; только убедившись, что мне никто не помешает думать — только тогда я открыл лог-файл, вкладку с личным имуществом.
Дата создания: 2593 год от обретения знаний
Именно эта строчка значилась у вчерашнего комплекта. И отгрызи мне скверна остатки хвоста, отбей роговые отростки, выколи последний глаз и вообще побей до потери пульса — эта строчка объясняет очень многое.
Там, в заброшенном дворфийском поселении на одном из каменных гобеленов изображены пять разных гоминидов, предков нынешних рас: коренастые обезьяны, широкоплечи обезьяны, обезьяны с человеческими ушами, острыми ушами, и ушами длинными. Сначала я думал, что дворфы совместили отображение ксатов и ратонов, но теперь я уверен наверняка — изначально рас было лишь пять. И это доказывают изображения на стенах шатра орков, стоящего на скверном континенте. История лесных и тёмных эльфов под вопросом, но равнинные эльфы уж точно появились не сразу. Конечно, если вообще гипотеза о происхождении от этих гоминид хоть сколько-то верна.
Все боги, кроме драконов, исчезли три с половиной тысячи лет назад, и тысячу лет равнинных эльфов не существовало. А когда они появились, то несли в себе гены людей. Ведь у Каира и Улы, кровных брата и сестры, отцы из разных рас. Я даже морально готов узнать, что давным-давно у людей и лесных эльфов массово рождалось потомство, унаследовавшее от фуаларал чуть заострённые уши и увеличенную продолжительность жизни.
Меня вдруг посетила настолько безумная мысль, что я невольно провернул голову строго на восток. К академической мастерской-лаборатории тёмного эльфа по имени Хлар’ан. Его слова о том, что Сэт’ах изучают и используют скверну, нынче приобрели смысл совершенно иной.
Глава 9
Из Фраскиска караван выехал на двадцать третий день свободного налима, прибыв в Магнар на день опосля положенного. Караван задержали обильные дожди, характерная черта конца первого весеннего месяца. Дорогу сильно разбило, зато никто не вздрагивал от мыслей о зимовнике минотавров, всё ещё расхаживающем недалеко от Гварского тракта.
Из-за нашего опоздания выезд в Настрайск перенесли. Теперь караван стартовал ранним утром тридцать пятого дня, а в город прибывал на тридцать девятый. Я успевал в академию. Сейчас же, вступив в караван пассажиром и забрав алхимический набор из гильдии торговцев — я поторапливался в «Гнездо совы». За стойкой посетителей встречал не улыбчивый Еларон, а один из его помощников.
— Добрый вечер, — парень за стойкой низко кивнул мне. — Прошу прощения, третьего дня как хозяина хватил удар, он не встаёт с постели. Сердечное потрясение. Лекарь сказал, что душевный покой излечит рану. Вам как обычно? — я в ответ кивнул. — Тогда после ужина, ближе к девяти вечера, вас проводят мыться.
— Я знаю, где баня стоит.
— Прошу простить меня, та баня сгорела. Там…
Парня
