Дети Антарктиды. Лед и волны - Даниил Корнаков
Её угроза прозвучала весьма убедительно.
На следующий день исландец в сопровождении сержанта ушёл на мостик для проверки местоположения судна. Оба вернулись спустя пятнадцать минут, и Лейгур, не скрывая ухмылки, сообщил:
— Автопилот самую малость сбился с курса, но не беда, скоро вернёмся на прежний. Ещё кончаются ватты, нужно, как можно скорее, зарядить аккумулятор.
— Не томи, капитан, — устало взмолился Йован, косясь на люк за его спиной. — Выходить-то можно?
— Пару часов назад мы пересекли пятую параллель северной широты и вышли к тропическому поясу, — выдал исландец в ответ. — Да, выходить можно, теперь мы в безопасности.
Все облегчённо выдохнули и, не собирая вещей, заспешили на палубу.
— Нужно будет убрать труп пришельца из кубрика, — обратился к ним капитан.
— Да уж, я эту вонь даже в трюме унюхал, — пожаловался здоровяк. — Благо я из-за этой духоты толком и не ел ничего, иначе облевал бы тебе весь склад.
Немного подышав свежим воздухом, мужская часть команды принялась избавляться от туши мерзляка в кубрике. Сначала с трудом проволокли её по лестнице, а затем дотащили по настилу палубы к борту. При этом крылья, напоминающие перепонки гигантской летучей мыши, то и дело оказывались под ногами, мешая идти. Помимо отвратительного кислотного запаха, тварь оставляла после себя жирную дорожку зелёной крови, которую ещё предстояло отмыть.
— Вот, видишь, собиратель, — назидательным тоном изрёк сержант, грубо тащивший мерзляка за острую, как копьё, конечность, — пули очень даже способны остановить эту тварь.
— Способны, — согласился Матвей, подталкивая брюхо монстра вперёд. — Только, чтобы убить эту тварь, мы всадили в неё сколько? Пуль двести? — он указал на пулевые отверстия в панцире пришельца. — Даже ваша винтовка с человеческий рост и огромный патрон не сильно помогли.
Йован остановился передохнуть, чувствуя, как от мерзкого запаха к горлу подбирается тошнота.
— М-да, — нехотя признал Миша, — я ожидал от этой модели большей убойной силы.
— Да как ты всё не поймёшь, — устало бросил собиратель и посмотрел на него, — не в силе дело. Скрытность — вот наш союзник. Скрытность и тишина, плюс умение оставаться незамеченными. Силой мы пытались прикончить их тридцать три года назад и проиграли.
— Мы проиграли лишь потому, что не были готовы, — защищал свою позицию сержант, — не рискнули использовать более мощное оружие… Понадеялись на пехоту и технику, а когда поняли, что этого недостаточно, было уже слишком поздно.
— Возможно, — допустил подобную мысль Матвей, — но какой смысл повторять чужие ошибки из прошлого, когда у нас в настоящем и своих предостаточно. Для всех нас будет правильнее сосредоточиться на их исправлении.
— Лучше и не скажешь, — согласился Ясир.
Миша с осуждением посмотрел на подчинённого, но промолчал.
Йован потёр ладони и, взявшись за согнутую конечность мерзляка, произнёс:
— Давайте уже поскорее выкинем эту сволочь за борт и вздохнём спокойно.
Они перенесли труп к фальшборту, разом подняли тварь и выбросили её в море.
Здоровяк напоследок смачно плюнул вслед тонущему пришельцу, посылая проклятия вдогонку.
— Нам ещё соскребать всю эту зелёную жижу со стен, — печальным и одновременно усталым голосом сообщил араб.
— Надо бы девчонок подключить, — высказал мысль Йован. — Глядишь, быстрее управимся, и меньше этой дрянью дышать придётся.
— Давайте-ка передохнём немного, — предложил Матвей. — Лишние пять минут хуже эту вонь не сделают.
Йован хлопнул собирателя по плечу:
— Согласен, дружище, только не пять минут, а час, как минимум.
Вскоре почти вся команда уже кучковалась в тени вездехода, в салоне которого включили кондиционер и перенесли туда Вадима Георгиевича. Старик мирно спал под присмотром врача и Нади, даже имел наглость немного похрапывать.
— С ним всё будет хорошо, — успокаивал Ясир взволнованную девушку, сидевшую возле начальника.
Та лишь едва заметно кивнула в ответ.
В двери появился Тихон. Он в замешательстве посмотрел на Вадима Георгиевича, лежащего на койке, затем обратился к Наде:
— Я…
Прогрессистка, даже не взглянув в его сторону, оборвала:
— Убирайся.
Тогда мальчишка резко развернулся и, хлопнув дверью, быстрым шагом направился в заднюю часть корабля. В его руках Матвей заметил колоду карт, которую тот нервно и уже не так изящно тасовал на ходу.
— Тихон! — позвал его собиратель.
Однако в ответ получил лишь неприличный жест. При других обстоятельствах он не спустил бы пацану эту выходку, но сейчас понимал, что лучше всего будет оставить того в покое.
— Матвей, мой дорогой друг, — обратился к нему Йован, сидевший в тени с красным от зноя лицом. — Сделай милость, принеси воды. Этот треклятый мерзляк окончательно выбил меня из сил.
— Хорошо.
Жара, наравне с усталостью, и правда, сводила с ума, заставляя много пить.
Собиратель отправился к надстройке и наткнулся на Лейгура. Капитан стоял возле изувеченного мерзляком люка и рассматривал повреждения, похоже, оценивал ущерб.
— Картина точь-в-точь как на «Дьяволе», — поделился своим впечатлением Матвей. — Порой удивляешься, откуда у такой, с виду хрупкой, твари хватает сил, чтобы пробить толстую сталь.
Исландец промолчал, и собиратель хотел было его оставить, но потом решил воспользоваться тем, что остался с ним один на один, и спросил:
— Что ты делал тогда ночью на палубе? — указав взглядом на его перебинтованную левую ладонь.
Лейгур посмотрел на него, затем снял повязку и продемонстрировал Матвею глубокий порез, идущий косой линией от большого пальца до мизинца. Приглядевшись, собиратель заметил на ладони, помимо относительно свежего пореза, множество старых шрамов.
— Просил богов о помощи, угощал их своей кровью, — буднично, словно это было в порядке вещей, ответил исландец, после чего засунул руку в карман.
Он снова обратил своё внимание на искорёженный люк.
— Что-то не сильно помогли тебе твои боги, — с нескрываемой издёвкой поддел Матвей.
— Да, не сильно. С каждым годом их жажда всё сильнее, и они требуют всё больше и больше крови для безопасного прохода.
Собиратель взглянул на него, пытаясь понять, смеётся ли капитан над ним или говорит серьёзно? Но на красном лице рыжебородого скандинава не дрогнула ни одна мышца.
— Как скажешь, — проронил Матвей и шагнул в люк, бросив напоследок: — Советую тебе посидеть в тенёчке с остальными, а то у тебя голова на этой жаре, кажется, перегрелась.
Поздним вечером следующего дня собиратель вышел на палубу понаблюдать за
