Астрономы идут - Владимир Анатольевич Моисеев
* * *
Глупо было вызывать подозреваемого Гену на допрос. Это все равно что объявить ему, следовательно, и Айрис: нам известно, что ты скрываешь беглецов, врагов Замка. А он возьмет и предупредит их. Разумнее прийти самому. Есть шанс, что удастся захватить всю компанию врасплох, или обнаружить улики, которые позволят быстро выйти на их след.
В течение дня шпионы следили за передвижениями Гены. Место его проживания установили быстро: он ночевал в хижине за рынком. Но беглецов обнаружить так и не удалось. Утром домик окружили наемники. Д'Иванов собирался произвести допрос Гены лично, но Олежка не разрешил. Пожелал присутствовать. Это было странно. Что он хочет услышать? Неужели его интересует что-то кроме местоположения беглецов?
— Как поживаешь, Гена? — спросил д'Иванов.
— Спасибо, грех жаловаться.
— А как поживают твои друзья?
— Какие друзья? Нет у меня никаких друзей.
— И никогда не было? — спросил Олежка.
— Можно и так сказать.
— Память отбило? Мы сейчас поможем вспомнить, чего и не было.
— Не понимаю, о чем вы?
— О товарище твоем, Андрее. Поговорить нам с ним нужно. Если прячешь его — расскажи где. Если давно его не видел, посоветуй, как найти.
— В библиотеке, наверное, сидит. Где же еще?
— Значит, знаешь такого?
— Само собой. Мы вместе из резервации прибыли. Но наши дороги разошлись. Я в торговую компанию пошел работать, а он попал в Обсерваторию.
— А вот недавно вы пиво вместе пили.
— Так отвальная. Собрался Андрей в путь-дорогу по своей надобности.
— С кем, за какой надобностью?
— Это мне неизвестно. Я не любопытный.
— Ты ведь по его просьбе хронометр искал, когда в Замке был?
— И что? Дело торговое. Я ему — он мне. Для взаимной пользы. Круговорот услуг в природе.
— И что, достал?
— Нет.
— А ты, значит, астрономией не интересуешься?
— Зачем это? Я яблоками люблю торговать.
— Читаешь?
— В Резервации любил. А сейчас времени нет.
— О чем читал? О прежних людях?
— Нет. Сказки и нравоучительные истории.
— Андрей тебе о прежних людях рассказывал?
— Нет. Он любил с Николаем о звездах и о каких-то синусах говорить. Зачем ему понадобился хронометр, я не знаю.
— Николай — это ваш друг?
— Да. Мы втроем из Резервации прибыли.
— Я правильно понял, что после этого вашего пивного застолья ты больше Андрея не видел?
— Разве он вернулся?
С Геной все было ясно. Ничего про Андрея он не знал.
— Не повезло, — сказал д'Иванов, когда они вышли из хижины. — Гена ничего не знает.
— Хорошо сходили, — ответил Олежка. — Теперь нам следует навестить Николая. Общая работа должна была сильнее сплотить его с Андреем. А торговец здесь явно лишний. Это верно.
— Может быть.
— А потом навестим подругу Андрея.
— Какую подругу? — удивился д'Иванов.
— Как, вы не знали, что у Андрея есть подруга? А еще начальник духовной службы безопасности!
— Вы, наверное, что-то путаете.
— Нет. Разве вы не знаете о Марфе?
— Марфа — прачка.
— Она из Резервации. Образованная.
— Разве это дает ей какое-то преимущество при стирке чужого белья?
— Она красивая образованная.
— Получается, что Андрей скрывается у нее?
— Вряд ли. Но то, что они встречаются — точно! Но сначала поговорим с Николаем.
* * *
Вечерами, особенно после оккупации, было скучно. Николай понимал, что нельзя заниматься математикой постоянно, нужно было отдыхать или менять занятие. Но как быть, если остаешься дома один. Раньше после работы он проводил время с сотрудниками Обсерватории, играл с ними в шашки и домино. Но сейчас предсказать, как наемники отнесутся к вечерним сборищам образованных, было нельзя. Ввязываться в неприятности из-за домино не хотелось.
Печальные размышления Николая были неожиданно прерваны аккуратным, можно сказать, даже робким постукиванием в дверь. Это, значит, пришел кто-то свой, знакомый. Выяснять, кто конкретно, Николаю совсем не хотелось. Страх, приступ которого так неожиданно у него проявился, он не любил больше, чем скуку. Еще раз постучали, пришлось открыть дверь. К его огромному удивлению на пороге стояла прачка Марфа. Конечно, он знал, что она подруга Андрея, но это никак не объясняло, почему она решилась прийти без предупреждения. Тем более, вечером, когда передвигаться особенно опасно. Рискнула, а это значит дело серьезное.
— Чего тебе? — неласково спросил Николай. — Мне стирать не надо. И без тебя много желающих.
— Я по личному делу.
— Ну, проходи.
Надо было признать, что Марфа была симпатичной девчонкой. Пожалуй, излишне хрупкая, что отличало ее от других деревенских женщин. От такой не следовало ждать особой выносливости или повиновения. Николай знал, что она образованная и прибыла из Резервации. Видел ее там. Говорят, она даже умела читать. И что с того? Это на любителя. Андрею она нравится, и хорошо.
— Ну, что случилось? Я уже сказал, что работы для тебя у меня нет.
— Я хотела узнать об Андрее.
— А что с ним?
— Не знаю, — сказала Марфа и заплакала.
— Перестань, терпеть не могу девичьих слез.
— Хорошо.
Марфа сидела, ровно сложив руки на коленках, ее подбородок мелко подрагивал. Видно было, что она с трудом сдерживается, чтобы не зареветь по-настоящему. Николай разозлился.
— Вот не было у меня мороки, пока ты не пришла. Давай, рассказывай.
— Я ничего не знаю, хотела у вас спросить.
— О чем спросить?
— Об Андрее. Где он, все ли с ним в порядке?
— Мне-то откуда знать? Он ушел в поход за книгой, мы его проводили, и ты там была, пиво с нами пила. Больше я его не видел.
— Это правда?
— Зачем я тебе буду врать?
— Из чувства долга.
— Вот что. Хватит говорить загадками. Почему ты ко мне пришла? Что я должен сделать?
— Трудно с вами говорить, с математиками. Я хотела удостовериться, что с Андреем все в порядке.
— Почему у меня? Он же сейчас далеко, ищет свою книгу в какой-нибудь деревне.
— Он вернулся.
— Правда? Я не знал.
— Наемники из Замка захватили его в плен и держали под замком. Но он бежал. Я подумала, что вы помогаете ему скрываться.
— Почему я?
— Вы самый близкий друг Андрея.
— Верно. Но он ко мне не пришел.
— Это очень плохо.
— Почему?
— Если я
