Весны не будет - Алексей Гордионок
— У тебя их много?
— Боюсь, они мне не понадобятся уже. – тихонько ответил он.
— Ты курить бросил? Да ладно… столько лет и только сейчас?
— Неважно Сереж, растапливай печку. Я пока подожду тебя за столом. Спустя пару минут печка издавала успокаивающие звуки.
***
— Как давно вы были на отдыхе?
— Что?
— Я спрашиваю: как давно вы ездили куда-нибудь отдыхать?
Меня всегда раздражали эти глупые медики, которые вечно несут какую-то чушь. Чуть заболел ребёнок – «вы не занимаетесь улучшением здоровья…», ага. Только я не джин, чтобы его внезапно исправлять.
Мы с Машей сидели в кабинете врача, потому что она в очередной раз простыла, и кашель уже неделю не проходил.
— Не знаю, давно нигде не были. В основном всё в городе.
— У вас есть дом где ни будь в деревне? Я бы посоветовала вам съездить туда на каникулы.
— Что значит «посоветовали бы»?
— Девочке будет полезно подышать свежим воздухом, вдалеке от городской суеты и вы тоже отдохнёте, а то не слишком здоровым выглядите.
— Слушайте, я сам решу, как выгляжу! Ладно? Вы не против?
— Извините, если вдруг не так сказала, но я действительно считаю, что девочке было бы полезно побыть где-то в деревне.
Я задумался. Есть, конечно, один дом… там от посёлка ничего почти не осталось. Два-три дома в одном и втором посёлке, но там действительно хорошее место. Однако там, скорее всего, поросло пылью и грязью, с тех пор как не стало отца.
— Возможно.
— Что вы сказали?
— Я сказал: возможно, вы и правы. Хороший повод проверить отцовский дом… может там что-то сохранилось интересное.
— Прекрасно. Это будет вам обоим на пользу. — «Да, на пользу…» — подумал я про себя и сразу представил сидящего себя у печки…
***
— На самом деле я думал, что тебя уже нет в живых? – заговорил я вновь. – Столько времени уже прошло…
— Да, я понимаю твоё удивление, в каком-то смысле это так и есть.
— Ты это о чём?
— О том, что мне уже отсюда дороги нет. А у тебя есть шанс. — Хочешь сказать, нам нужно отсюда уходить? — Ты правильно понял. — У меня нет возможности. Даже если бы я и сам решился, но как я пойду с ней? – показывая на комнату, где тихонько занимается своими делами Маша, я хотел указать не невозможность его предложения. — Оглянись! У тебя нет никаких шансов, если здесь останешься! Не будь глупцом!
— Я, конечно, не хочу с тобой спорить, — поднявшись со стула возле печки, я подошёл к окну, — но ты не прав. Это практически нереально, даже если я это и понимаю.
— Что видишь там?
— А?
— В окне. Видно чего? Вот и я о том говорю: там ничего нет. А сколько это ещё продлится? Я не знаю, и ты не знаешь – никто не знает. Не сегодня, так завтра мы все тут передохнём, а по каким причинам – думаю ты и сам понимаешь.
Я понимал, о чём он говорит, но это всё не укладывалось в голове. Такое ощущение, что мы только и делаем, что каждый день ходим по снегам, в метель и пытаемся выжить. Он – возможно, но не мы. Всё, что я понимал – это нереально.
— Нет. Нет, нет и нет. Это всё какой-то бред. Мы не сможем. Может быть, и удалось бы… но с Машей — не вариант.
— Не хочешь спасти себя, спаси свою дочь! Может, ты хотя бы о ней подумаешь?! Скажи мне, если я ошибаюсь? Она приболела, да? — Я удивился. Он не мог этого знать. Откуда?! Я вроде бы не говорил… — Она у тебя не особо активная сегодня, и даже не встречала меня.
— Да, у неё просто немного температура…
— Хочешь сказать, ты сможешь её вылечить?
— Всего на всего температура… с кем не бывает… Денёк другой и всё пройдёт
— Не хочу тебя расстраивать, — поднялся Степаныч из-за стола и посмотрел в сторону выхода, — но хреновый из тебя отец, если ты собираешься и дальше ждать чуда. Она ребёнок, ей нужна надежда.
— Я тоже хочу надеяться! Мне тоже нужна надежда! Однако её у меня нет! Ты заметил?! Мы в аду! Не таком каким его всегда нам описывали, но что это тогда, по-твоему?!
— Обстоятельства – вот что это. И достаточно дерьмовые… для всех нас. Ждёшь чуда? Откуда? За несколько месяцев оно не произошло и не произойдёт сейчас! Хочешь ждать? Жди! Но только не моли бога о пощаде, когда всё окончательно покатится в такую яму — из которой тебе уже точно… — в этот момент погас свет по всему дому, —… не выбраться… Об этом я и говорил.
— Папа... — послышался голос Маши. — Всё хорошо дорогая, я сейчас проверю, что случилось. — Она боялась темноты, поэтому я всегда спал вместе с ней. Так, она была спокойна, а одна могла и не уснуть. Я отправился проверить автоматы, с зажжённой спичкой. Придя в коридор, зажёг другую и затем пощёлкал автоматы, но они не включались. В комоде лежало несколько свечек, которые я по очереди зажёг. Одну, чтобы освещать дом, другую для Маши – в комнату.
Чего я не ожидал, так это отключения света. Хотя… было бы глупо говорить, что я совсем наивен. Интуиция подсказывала, что должно произойти нечто плохое – вот оно: еды почти нет, дров нет, теперь света. Я вернулся к Степанычу, продолжить наш разговор.
— Ты всё ещё сомневаешься в моих словах? А зря. Подумай над этим. А теперь проводи меня. Мне пора уходить.
— Как ты в такую погоду пойдёшь обратно? К ночи обычно всегда усиливается метель…
— Ты за меня не переживай. Я всё равно уже никуда не уйду. Я останусь здесь. Да и стар я, для таких походов.
— Хочешь сказать, ты пришёл меня агитировать бросить это место, а сам остаёшься?!
— Мне не страшно умереть. Я своё уже отжил. А тебе? Чего боишься ты? – Открыв дверь, он собрался уходить. Дом пронзил холод и
