Дроны не лгут - Алексей Снегирёв
Этот стон и вывел меня из прострации. Это же дикость, рабства на планете уже тысячи лет нет! Я так не могу! Отдернул руку, ставшую мокрой от соков псевдо-Даши.
– Верни облик Огни! – потребовал я, а когда девушка подчинилась, взялся обеими руками за ошейник и потянул его в стороны. Я приложил силу, пытаясь разорвать его, но устройство не поддавалось. Мне удалось нащупать на его поверхности выемки, я приложил туда большие пальцы, и он вдруг раскрылся без усилий. В моих руках остались две половинки, а Огня потеряла сознание и упала, крепко ударившись головой о журнальный столик.
– Одна и та же Караганда! – вырвалось у меня, когда я ощупывал её голову, ну, точно будет шишка. Они – один народ, все эти «Даши-Хельги Трес». Или даже одна семья. Падают, как бутерброд, маслом вниз – головой на твердые предметы. Я кое-как одел девушку и положил её в спальне. Она была без сознания, но определённо жива и здорова. На всякий случай подвесил в её спальне «Комарика», а сам пошел в расположение нашего взвода. Мне нужен был Хаски для серьезного разговора.
Весь квад Камчатки нашелся в арсенале, парни чистили оружие и броню. Я к ним присоединился. Сначала занимался своим пистолетом «Меррит», потом одним из булл-пап автоматов, ну а затем дошла очередь и до «Соколова». Пришлось позвать бойцов, с первого раза сам разобрать не смог. Древний ствол по конструкции показался мне надежным, если и заклинит, то это от старости.
Забрал к нему у хмурого сержанта двести патронов СП-9 с урановым наконечником и сто СП-7 с вольфрамовым сердечником. Девятка для стрельбы по броне мимиков, семерка – по бронежилетам четвертого и пятого класса. Учебно-боевой СП-3 брать вообще не стал. У меня для «Натиска» почти пятьсот патронов, а они получше СП-3 будут. Также проверил свою броню и заменил бронепластины на руке и спине, пострадавшие во время прошлой передряги.
Ну и всё. Парни сдали свою амуницию, а я засунул в хранилище. Удобная все-таки штука, а в моем случае еще и размеры огромные, хоть танк пихай. Из всех бойцов квада хранилище оказалось только у Камчатки, но, судя по всему, небольшое – доспех туда не помещался. Все разошлись по своим делам, служба на сегодня закончилась, и я предложил Хаски поужинать вместе, выпить водки и обсудить общее дело.
Мы пошли ко мне, но там произошел облом – место занято. В гостиной на диванчике сидела Эльза с каким-то мужиком – пили водку, подозрительно похожую на мою, которую оставил в холодильнике. По запаху пота и браги, который шел от мужика, я догадался, что это Бурый.
– Просил же! Не водить мужиков в дом, – буркнул я Эльзе и прошел на кухню.
Точно! Вместо трех бутылок в холодильнике было две. Мою водку, суки, жрут.
– Во время сделки ты ничего такого не говорил, – возмутилась дама, – водку отдам, не переживай.
– Я и не переживаю, – я стал раздраженным, – мои должники пусть переживают. Я много что «не говорю» на сделках. Я высказывал личную просьбу тогда на крыше, и мне показалось, ты подтвердила, что такого не будет.
– С тех пор много всего произошло! – психанула она. – Ну хочешь, мы уйдем?
– Сидите уж, – я махнул рукой, – не блевать тут, не ломать мебель, не воровать, не обижать Огню…
Я махнул бутылками, по одной в каждой руке, молчаливо взиравшему на это Хаски, – на выход. И услышал гневное «Козел!» от Эльзы. Вот так. Пожалел её, пустил, а я же еще и козел. Тварь неблагодарная.
В общем, мы с другом полезли бухать на крышу, в качестве закуски захватили то, что давали в столовке на ужин: мясо с бобами и рыбную нарезку с хлебом.
Накатили по первой и Хаски спросил:
– Ты знаешь, что Эльза была любовницей Политова?
– Нет, ерунда, – возразил я бойцу, – ты ошибаешься. Граф бы не стал с ней ничего мутить.
– Стал бы, – возразил он, – сначала у него была подруга-мимик. А потом Эльза. А потом вот уже года два никого.
– Мимик? Ты серьезно? – вот это оборот. Я, и правда, не зря решил выпить водки с другом: он мне всё про их муадокийский сериал и расскажет.
– Ну да! Квад Кондрата нашел мимика несколько лет назад, девушка сдалась без боя, оказалась старшим офицером. Многое рассказала про модули инопланетного корабля, и мы смогли найти немало полезного. Дронов масса была, вот только так ни один и не полетел. У них с Ипполитом, это позывной Политова, на почве совместной работы случился роман. Два месяца они наслаждались, мимик жила в бункере у графа.
– Может, просто жила? Как у меня Эльза живет.
– Мне показалось, что Эльза с тобой будет спать, она на тебя так смотрит.
– А Бурый? А то, что козлом обозвала? – указал я Хаски на нестыковки его версии.
– Да с Бурым она никогда не будет! Алкаши не её формат, – засмеялся он, – её на благородных да на офицеров тянет. Ну а «козлом» она всех обзывает! Это у неё фигура речи. Если хер есть в штанах, значит, по умолчанию «козел». Мальчик только родился и сразу становится «козлом» в её глазах.
Мы заржали, Хаски вспомнил сержанта Васю, у которого фигура речи была «на хер». И изъяснялся он примерно так: «Идем, нахер, с базы в квадрат, нахер, семь. Там остановка, нахер, потом, нахер, вокруг того хера, идем, нахер, к этому херу, нахер! Вопросы, нахер, есть?». Мы поржали. Представили, что было бы, если бы так приказы формулировал Фокус. Опять поржали.
– А что потом было с Политовым? – мне снова стала интересна история про Эльзу.
– Потом мимика увезли в столицу или штаб армии, я точно не знаю, – Хаски задумался, видимо, вспоминая, – граф несколько недель погрустил и забрал из госпиталя Эльзу Кирсанову. Она загремела сюда по статье, убила генерала какого-то. Ее разжаловали из полковников и отправили в штрафбат сержантом. В первый же день зэки устроили ей «темную» – мешок на голову, сильно избили и изнасиловали. Она попала в госпиталь, а оттуда её к себе взял граф. Его она потом предала. И он её выставил за дверь. В чем предала, я не в курсе.
