Время жить. Пенталогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович
Начальник разведки прервал связь и жестом пригласил старшего аналитика пересесть поближе к его столу.
– Что у вас, Даэрм? Опять, небось, что-то отрапортовали, а на деле – пшик? Слышали? Только вот что имел разговор с неким… большим начальником. По вашей же сводке, между прочим.
– Боюсь, что опять, – улыбнулся старший-три. – Правда, честно, говоря, я в некотором затруднении. И старший офицер первого ранга Минсуо – тоже. Разрешите? Это город 6-2-11, местное название – Нейсе. Он был обстрелян в день Д+3, степень разрушения – 9/12, что соответствует данным воздушной разведки. Но вот сегодняшний снимок в инфракрасном диапазоне. Видите, как светит – здесь… и здесь. Со вероятностью в десять двенадцатых это должна быть энергоустановка промышленного типа. А это – снимок семидневной давности из архива. Несколько единиц строительной техники, какие-то довольно масштабные работы, причем в том же самом районе. И еще вот здесь – на самой окраине города. Я понимаю, господин суперофицер второго ранга, что все это, в общем, мелочи. Но меня смущает расстояние – меньше тридцати километров от периметра безопасности флагманского корабля. Поэтому я предлагаю включить город 6-2-11 в список повторных целей.
– Хорошо, – кивнул начальник разведки, просмотрев снимки. – Согласен. Это действительно слишком близко от нас, чтобы этот городок можно было проигнорировать как мелочь. Включайте в вашу сводку, отдельным пунктом. Я подпишу.
Поздним вечером того же дня командующий первой группой воздушных сил флагманского корабля давал задание на завтра заместителю командира боевой части дистанционного управления.
– Супер-два, вам говорит что-то название: "Нейсе"? – спросил командующий группой.
– Никак нет, – признался дистанционщик. – Я предпочитаю не запоминать туземных названий. Лишняя трата времени.
– Не скажите, не скажите, – мечтательно покачал головой командующий группой. – В этом определенно что-то есть. Вот я читаю сейчас отчет о кронтэйской операции, а там на каждом шагу – "воздушные силы нанесли удар по войскам противника у озера Бурдубузима…", "Танки с боями форсировали реку Таба-Схека…", "город Тюрьяндака был приведен к покорности героическим рейдом отряда звездной гвардии…"
– Очень романтично, – уважительно заметил дистанционщик. – Господин генерал третьей величины, а вы не думаете сами написать книгу о филлинской операции?
– Не знаю, не знаю… Ладно, не буду мучить вас, супер-два. Нейсе – это по нашему списку 6-2-11.
– Все равно не помню, господин генерал третьей величины! Мы же уже пять суток, как трехиндексными не занимаемся. Забот столько…
– Ну будет, будет, – смилостивился генерал. – Сейчас мы его по компьютеру проверим… Ага, теперь ясно, почему вы его не помните. Это охрана периметра им занималась, не мы. Вот сейчас мы их и обрадуем…
Командующий группой деловито защелкал кнопками на своем браслете связи.
– Румс, ты? Это тебя Нигсад беспокоит. Как ты там, уже дрыхнешь? А мы вот – нет, делом занимаемся. Слушай, оторви-ка ты для меня свой зад от кресла и проверь городок под номером 6-2-11… Я сам знаю, что твои орлы им занимались. Тут разведотдел выяснил, чего-то вы там не добили… Да, сейчас отошлю… Нет, ты уж извини, но боеприпасы у меня строго лимитированы, самому не хватает… Знаешь, Румс? У тебя кто тогда этим городком занимался? Два фендрика с танковой? Так пошли их снова, дай им "Крошку", а если что обнаружат, я пригоню "Дракон", он там и сделает зачистку местности… Ну хорошо, Румс, пока. Тебе тоже… Ты мне только скажи, за мной не заржавеет…
Командующий группой защелкнул браслет и с довольной улыбкой глянул на дистанционщика.
– Ну вот и ладненько. Всегда хорошо, когда есть, на кого свалить хлопотное дельце…
Дэсс Урган проснулся почти в полной темноте, которую едва рассеивал крошечный огонек "летучей мыши". Протянув руку к изголовью постели, он нащупал часы и поднес их к глазам. Пятнадцать минут шестого. Он просил разбудить себя в половине, но лежать оставшиеся до подъема десять минут уже не хотелось, и Урган встал, прошлепал босиком по неприятно холодному цементному полу и, на ощупь отыскав спички, зажег свечу.
Сразу стало светлее. Вместо колышущейся тьмы, сомкнувшейся вокруг крошечного язычка пламени, появились очертания небольшого подвала, наполовину заставленного огромными бочками.
Урган сам выбрал под штаб погреба винзавода на окраине Нейсе. Вино в бочках было, правда, неважное – невкусное и слишком крепкое, а вот подвалы были хорошие. К тому же, сам винзавод лежал в развалинах и не привлекал к себе особого внимания.
Единственное, чем плохи были подвалы, – там всегда было сыро, душно и темно. Урган не прожил под землей и двух недель, но ему уже страшно не хватало света. И даже не света яркого солнечного полудня, а хотя бы нормальных привычных электрических ламп вместо свечей и тускло коптящих керосинок. И еще ему не хватало неба. Острого чувства свободы в беспредельном небе, которое может дать только пилотирование скоростного, маневренного и мощного истребителя. Однако и о небе нужно было забыть. Забыть надолго, а может быть, страшно сказать, и навсегда. Небо стало чужим, оно больше не принадлежало людям Филлины. Небом завладели пришельцы…
Одевшись и умывшись под жестяным умывальником, прибитым к стене, Урган прошел по коридору в другой подвал, побольше, игравший роль штабной столовой. Там было почти светло, горели сразу четыре лампы, а большинство обитателей были уже на месте и готовились к завтраку.
Ординарец Ургана – немолодой старшина с авиационными перышками на погонах – варил скайру на крохотной спиртовке. Еще одна мирная привычка, на глазах уходящая в безвозвратное прошлое: скайра – товар импортный, и как не экономь, через пару месяцев ее запасы все равно подойдут к концу. На старшину рассеянно поглядывал молодой связист, тоже раньше служивший на авиабазе. Связист, знал Урган, был большим любителем скайры и не мог представить себе утра без чашечки.
Майор Гечи Раро, бывший порученец покойного генерала Вейна, понемногу превращающийся из холуя в толкового администратора, задумчиво разглядывал себя в осколок зеркала, поглаживая обритую голову. Выглядел майор уже лучше – ожоги на щеке понемногу заживали, а на месте сгоревших бровей и ресниц уже начали расти новые.
И наконец, Лика… Лика Ранси. Она сидела перед одной из ламп и сосредоточенно смазывала свою снайперскую винтовку, полученную в качестве приза на каких-то соревнованиях по стрельбе. Глядя на нее, Урган всегда чувствовал себя немного виновато. Лика ему нравилась, очень нравилась, и он не выдержал искушения оставить ее возле себя в должности начальника курьерской службы. В этом он, кстати, не прогадал. Будучи офицером Дорожного Патруля, Лика знала округу как свои пять пальцев. Оказалась она и хорошим командиром: два десятка сорвиголов, пересевших с мотоциклов на велосипеды, слушались ее с полуслова и без устали мотались целыми днями по району, обеспечивая связь с отдаленными городами и деревнями.
Ухаживать за Ликой Ранси Урган и не пытался. По его мнению, флиртовать с женщиной, всего несколько дней назад потерявшей жениха, было бы, по меньшей мере, неприличным. К тому же, оказавшись самым главным начальником в районе, по сути дела, диктатором, он крайне щепетильно относился к тому, чтобы не использовать свое положение, как говорится, в личных целях.
– Доброе утро, – сказал Урган, глядя на Лику Ранси.
Взгляды – это максимум, что он себе позволял.
– Доброе утро, господин полковник, – майору Гечи Раро, как всегда, удалось опередить остальных.
– Есть что-то новое? – спросил Урган связиста.
Спрашивал он исключительно для порядка. Случись что-то по-настоящему серьезное, его бы разбудили ночью.
– Никак нет, господин полковник, – поспешно отрапортовал связист. – Только под утро с северного сектора передали – немного бомбили Трину.
