Проклятый род - Руслан Валерьевич Дружинин
– Я верю, дочка, – кивает Олег. Душат слёзы, но он держится. Ещё не время слезам.
– Где твой брат? Почему вы вернулись так поздно?
– Лишь на день задержались… Нет, на одну ночь, – судорожно вздыхает молодая Волчица.
– Где Серёжа?! Она хотела знать, где он! – до боли сжал зубы Олег. Влада вздрогнула и с испугом уставилась на отца.
– Остался у крестианцев. Принял крест…
Олег поразился, но ничего не сказал. Вокруг собрались воины Зимнего Волка – много раненых, окровавленных, в разорванной и пробитой одежде. Подземники до сих пор сжимали в руках ножи, топоры и опустевшие ружья. Из старых охотников только двое. Они мрачно смотрели на тело убитой Волчицы. Влада посуровела, как и каждый стоявший рядом сородич. Поднимаясь на ноги, она больше не плакала.
– Достойная смерть, для рождённой без имени, – вышла Девятитрава и склонилась над Анютой. – Сегодня пали многие славные охотники. Род не скоро оправится от утрат. Но смерть Старшей, а главное её жизнь – никогда не забудут. Она останется в Прави, рядом с самими сильными Предками. Мать-Волчица будет оберегать род и дальше, и поддерживать каждого, кто воззовёт к ней с голосом Совести.
Ведунья подняла взгляд на Владу. Дочь Первой охотницы стиснула кулаки и ответила ей холодом голубых глаз. Девятитрава едва улыбнулась и, обернувшись к собравшимся, громко сказала:
– На закате мы отдадим почести всем погибшим защитникам рода. Но пламя крады для Матери-Волчицы взовьётся до самого неба! Племя послужит ей в последний раз. Подготовьтесь.
…
В Навьих песнях всегда звучат суровые грусть и тоска. Подземные охотники пели, возлагая к телу Анюты последние подношения. Волчица покоилась на высоком срубе, набитом изнутри сухим хворостом. Рядом аккуратно разложенные ведуньей птичьи крылья: лёгкость птицы вознесёт лучшую дочь подземного племени к Прави.
Костёр готовился на закате. Багряный диск почти опустился, словно приглашая душу уйти за собой. Влада стояла возле отца и стискивала в руках раненую винтовку – оружие, которое одним выстрелом оборвало судьбу её матери.
Заметив блеск в глазах дочери, отец предупредил:
– Не надо. Не клади «Пера» на костёр. Анюта вверила тебе это оружие, чтобы винтовка продолжала служить нашей семье. У неё и так будет всё, что понадобится, а «Пера» пригодится разить зло в Явьем мире.
– Моей вине нет оправданья, – бесцветным голосом ответила дочь. – Вот моя плата за нарушенье Уклада…
Олег внимательно поглядел на неё, но смолчал. Перед взором скитальца медленно проплывали воспоминания. Он с болью смотрел, как ведунья разжигает огонь. Погребальный костёр занялся очень быстро, и языки пламени ненадолго отогнали падающий с хмари снег. Огонь крады с жаром вознёсся, скрывая от глаз закутанную в белую ткань Анюту.
– Хто ноне главешен? Куды намо ступати? – грубо сказал один из охотников. Влада со злостью оскалилась:
– Без Стравы и Тризны изведати хоче?!
– Роуд должон жить. Азмь за проклятой не пойду...
Повисло молчание. Олег понял, многие охотники думали также и видели причину всех бед в его семье. Война могла пройти легче, если бы в племени хватало опытных двоедушцев... Отец встал ближе к дочери, но, казалась, Влада сама обратилась в непробиваемый камень.
– С проклятою надоть расстатьси, – уверенно продолжил охотник. – Вы сгубити нас! Ужо оставили племя без Звиря!
– Мы вас охраним! – процедила Влада, не шелохнувшись. – Мы сыскати Тепло, успем свести соньму до сильных морозоув…
– Оно также проклято? – дерзнул оборвать её бунтовщик. Рука Влады метнулась к ножу, но в их сторону спешила Девятитрава. Словно радуясь появлению ведуньи, охотник сказал. – Ты вела нас еднажды. Отринь семью с Влъком Хлада, и роуд сызнова поклонится тобе. Коли есьм Тепло, тако ты нас сведи туды.
– Нет, – спокойно, но твёрдо ответила Зрящая Кошт. – Не гоже судить о проклятиях тем, кто дороги не знает, не распутывал нитей Мокоши, не вязал наузы с Долей.
Охотник бросил рассерженный взгляд в сторону Влады. Девятитрава подошла ближе к внучке.
– Я никогда не доверю своё племя проклятой. И над ней нет проклятия! Я вижу ясно, как днём. Вижу больше, чем любой из вас, двоедушцы! Только дочь Старшей Волчицы поведёт нас к величию: в ней наш будущий путь. Навь снова станет такой, какой была до прихода в убежище... ещё сильнее.
– Мы сойдём в норы, – подтвердила её слова Влада. – Зачнём жити по Укладу, хде положено Нави.
Племя медленно отступило от бунтовщика. Большинство решило довериться Владе, род принял её, как новую Старшую. Олег смог вздохнуть с облегчением, а Влада подошла ближе к несогласному, сверила его взглядом и процедила:
– Я вижу в тебе… Нужду.
Охотника тут же схватили и с криками уволокли прочь. Он проиграл свой брошенный вызов, не успев прикоснуться к клинку.
– Кто ещё хочет пустить кровь Старшей Волчице? – громогласно спросила Девятитрава. – Судьба выбрала Владу и ей вести наше племя! Но право спорить с судьбой есть у любого… Кто ещё попытается?
Никто не решился. Сейчас. Лишь некоторые, дружные с Деяном, смотрели косо, но и те промолчали. Кивнув, ведунья встала по левую руку от ученицы. Влада медленно перевела дух и впервые заговорила как Старшая рода.
– Я хочу, чтобы на пепле Матери-Волчицы был насыпан курган. На вершине того кургана пусть бдын поставят;
