Времена смерти - Сергей Владимирович Жарковский
– Может быть, теперь войдёшь? – спросил я Картера. Он отступил ещё на шаг и снова покачал головой.
– Ну что ж, тогда подожди, Картер, я оденусь. А ты пока верни камни на место. Надеюсь, они тебе не нужны для чего-нибудь особенного, исконно твоего?
Я закрыл дверной проём, включил в гроте электричество и прошёл в спальный угол, где у меня стоял металлический шкафчик с одеждой. Вряд ли в ближайшие дни Призраки посетят меня после сегодняшнего конфуза. Раздражения я не испытывал, хотя бы потому, что подобный конфуз случился при мне и с моим участием впервые, к тому же уверенность в оправданности действий маленького Картера Полянского и сопряжённых с ними действий моих была у меня. Я надел трусы, шорты, куртку на голое тело, застегнул пояс на шортах, проверил телефон и пистолет на поясе. Включил умывальник, поплескал водой в лицо, напился из-под крана, завязал волосы на затылке пластиковым ремешком от часов и вышел из грота, открытой кожей чувствуя зло этой стороны мира.
Картер ждал меня, сидя на камне у обрыва. Моё жилище располагалось на северном краю Оазиса. Грот выходил на озеро и зелень, но глухая спина скалы, гротом прогрызенной, была уже в пустыне. Маяк Экватор-4, откуда явился на встречу со мной Картер Полянский Девятый, виден был мне только по ночам, собственно, видны были огни маяка, а не сам маяк, до него через пустыню было почти тридцать километров. Увидев меня, Картер Полянский вскочил. Я надвинул на глаза тёмные очки, огляделся вокруг – всё, как обычно, не более, но и не менее того, – сделал несколько наклонов вперёд и назад, попрыгал на месте. Этого просило тело, ничего дурного в его просьбе не было, я исполнил её.
– Я готов тебя слушать, маленький Картер, – сказал я, размявшись и сев по-турецки прямо на каменный скос, где стоял. – Ты садись, парень, садись. Что ты имеешь ко мне?
Он помедлил, несколько раз оглянулся на камень у обрыва, с которого вскочил, но сел, утвердившись довольно свободно и надёжно.
– ЧП Навинн, – сказал он. – Меня послал старший, первый гнезда, Майкл Киран.
– О, Майкл мне известен, – сказал я. – Он не послал бы тебя с пустяком. Но он не послал бы тебя, случись важное, он пришёл бы сам. Значит, известие средней тяжести принёс ты мне?
– Не мне судить, – сказал Картер с заинтересовавшей меня осторожностью. – Но у нас сложилось впечатление, что произошедшее несколько часов назад имеет значение огромное. Майкл Киран не явился к вам лично только потому, что не может уйти с поста. ЧП Навинн, в системе Палладина прошёл MD.
– Продолжай, – сказал я, через паузу, сдержав ненужный вопрос.
– Сигнал чрезвычайно странный, – сказал Картер. – Его отправила не автоматика.
– Не автоматика? – перепросил я. – Как так – не автоматика?
– Пояснить не могу, Старшина.
– Точка MD – где? – спросил я. – В пространстве?
– Мы бы не стали Вас беспокоить, – возразил Картер, и я опомнился.
– Этот мир? – спросил я, указывая вниз.
– Мир Четыре, Старшина.
Началась новая эпоха. Осознание этого потребовало от меня паузы в словах и действиях.
– На MD пошли?
– Старшина, сигнал не попал в общую сеть Палладины, – сказал Картер. – Тревога не объявлена. Мы пытались уточнить информацию у Форта. Нам отказали. У нас у всех очень дурное чувство. Просьбу о помощи кто-то приказал игнорировать. Или погасил сразу на приёме.
– Кто из вас был на контакте с Фортом? – спросил я.
– Уже сутки вся связь в Палладине идёт через командный центр земного звездолёта «Наум Черняков», – ответил Картер. – Нас просто отключили, когда мы попытались…
– Экватор четвёртый блокирован? – перебил я его, вставая.
– Блокирован, Человеческий Призрак Старшина Навинн, – подтвердил Картер, вставая тоже.
– Вы сами сумели идентифицировать адрес отправителя?
– Только предположения, Старшина. АРЛ Форта утверждает, что малые борта все в наличии, работают по расписанию. Но нам кажется, что MD ушёл в Космос с одного из ТМ, скорее всего, с «ОК-ТМ», где первым шкипером Джон Ван-Келат, добрый человек сверху. Сигнал совершился уже на входе в атмосферу. Сигнал аудио. Режимных данных сигнал в потоках не нёс. Полётный дневник грузовоза запросить у Форта не удалось, только общие сведения. Но мы уверены: терпящий бедствие борт в момент MD был обитаем. MD отбил не автомат. С такты сыграно.
– Сколько прошло времени?
– Час три минуты, ЧП.
– И никаких действий по MD? Ни из Форта, ни с Птицы?
– Совершенно никаких, ЧП. Как будто не слышали.
– Ты бежал ко мне, Картер?
– Именно так, ЧП. Развернуть машину из зародышей было бы много дольше. Да и санкция нужна, сами понимаете. А вашего контакта у нас нет.
– Жди меня внизу, у дороги, – приказал я. – Иди, Картер.
Он поклонился и почти побежал вниз по карнизу.
– Осторожней! – крикнул я ему вослед.
Всё на поверхности. Они решили сделать быстро на сей раз. Час и часа четыре минуты – почти поздно, но ещё не. Если они смогли не разбиться, не сгореть. Но дело шло, без сомнения, на секунды. Разные мысли появились у меня, пока я натягивал спецкостюм, укрывал мой крест, спускался вниз, в заросли, раскрывал землянку с ровером, выводил ровер на дорогу. Связываться с Настоящими Призраками смысла не было, информации недоставало не то что для принятия решений, но и просто для обсуждения ситуации. Единственно, что счёл я нелишним: послал предупредительный на контакты западных коллег, чтобы все оставались в мире Палладины, извинились перед Настоящими Призраками, если нужно, и вообще, были готовы к сбору.
Впервые за годы среди бела дня я вывел машину из-под пальм. Несложный расчёт показывал: необитаемый орбитер ЭЛЕКТРОН сейчас очень низко над горизонтом, а с Башни меня, да, могли заметить, но только если специально наблюдали за Оазисом. Я рисковал, но ведь и повод имелся. А точнее сказать: я даже не задумался о риске, когда решил ехать на Экватор на ровере. Время было жизнью для кого-то из космачей. Во-первых. И – границы Запрещённого Мира опять были нарушены – теперь и под этим солнцем. В-главных.
Картер вскочил на подножку на ходу. Он двигался как истый планетянин, абориген Тройки.
– Садись в кабину! – крикнул я ему. Он повиновался, перелез через борт.
– Закинься, – сказал я ему. Он повиновался, да вдобавок уцепился за поручень, бывший перед ним на «торпеде».
– Держись, – сказал я ему и дал газ. Признаться, мне
