Кристиан Бэд - Дурак космического масштаба
— Дальше вы, то есть мы, эти три часа пили. Ну, запомнил. И что?
— И всё. Ты пьян и в чём дело вообще плохо понимаешь.
— А чего мы его так боимся, эрцога этого?
— Сам увидишь. Не обращал внимания, что в северном крыле никаких переговоров "глаза в глаза" вообще уже 30 лет не ведётся?
Я задумался. Думать было трудно, но Дьюп, похоже, знал, что говорил. Пока я служил в северном, мне вообще в голову не приходило, что с экзотианским командованием можно встречаться и о чём-то договариваться. Переговоры велись, что называется "с пульта на пульт". Я знал, что в капитанской и в навигаторской есть специальные видеофильтры, которые предварительно рассеивают, а потом снова "собирают" сигнал.
— Эрцог Аний Локьё, командующий эскадрой юга, принадлежит к дому Сиби (Сапфира), одному из влиятельнейших на сегодняшний день домов. — Продолжал Дьюп. — Ему 244 года. Он крайне опасный противник и в политическом плане, и в плане психотехник, которыми владеет. Если про ледяных лордов говорят, что они могут убить человека двумя фразами, то Локьё неподготовленного человека раздавит, не открывая рот. Но бояться тебе ни в коем случае нельзя. Страх — плохой помощник. Ты должен оставаться спокоен. Запомни это. В любой ситуации — спокоен.
Дьюп остался на "Факеле". На случай чего-то непредвиденного и потому, что Локьё не был в курсе, что и он тоже здесь. Локьё говорил с инспектором, с ним мы и полетели на экзотианский флагман.
Корабль назывался "Айникстэ". "Леденящий". Или, в прямом переводе — "Убивающий холодом". Милое такое названьице.
— Скромнее надо быть, — сказал я его острому породистому носу и захихикал.
Лорд Джастин покосился на меня.
— Ты чего?
— У ледяного лорда должны быть ледяные яйца, — сказал я первое, что выкатилось на язык, и по взгляду инспектора понял, что Дьюп перестарался с лекарством. Я хотел фыркнуть, но икнул. Перед тем, как мы расстались, Колин ещё и какую-то дрянь пить заставил. Пахла она вином, но, как я понял, вином не являлась.
Вышли из шлюза, и я остолбенел. Такой роскоши, как на "Леденящем", я вообще никогда и нигде не видел.
Отделка корабля не только подчёркивала размеры состояния эрцога Локьё, но и радовала глаз. Некоторые элементы интерьера были настоящими произведениями искусства, другие — антиквариатом или внеземными трофеями.
У входа в шлюзовую камеру, под табличкой с названием корабля и девизом — бил живой фонтан. В струях воды перекатывались "воздушные камни" с Кламэ.
Я задержался, чтобы прочитать девиз. У нас на кораблях не было девизов, и я о такой традиции не слышал. Может, это девиз дома?
Синяя, искрящаяся надпись на белом золоте — "Выпивающий жизнь".
Хорошенький девиз.
Нас встретили ординарец и два бойца. Ординарец — явно из младших сыновей того же дома, что и эрцог. Синяя с кипенно-белой отделкой форма. Каждая мышца прикреплена к костям с соблюдением этикета. Лет на вид около сорока, красавец, но не такой беломордый, как наши аристократы. Здесь загорать постыдным, видимо, не считалось. (Я вспомнил, что и единственный виденный мною раньше эрцог дома Аметиста, Энек Анемоосто, тоже был довольно загорелым).
Коридор, по которому мы шли, больше напоминал музей — старинное оружие, современные дуэльные мечи, сабли. Я только головой успевал вертеть. И, когда ординарец, идущий впереди, затормозил вдруг, едва увернулся и медведем ввалился в полураскрывшуюся дверь.
Дверь взвизгнула, подавилась, и я протиснулся в довольно объемную каюту.
И споткнулся об кого-то глазами…
Лёд. Острые голые скалы. Ветер. И злобный искристо-серый зверь с льдинками в глазницах.
Зверь хлестал себя по бокам хвостом, скалил ледяные клыки…
Но я был сегодня неадекватен.
Я расхохотался, и картинка осыпалась, как осыпается от холода пластик.
Дверь взвизгнула ещё пару раз, с шипением раскрылась-таки до конца, и в каюту шагнул лорд Джастин.
— Приветствую тебя, Аний…
— Лэстима тэ, — прозвучал высокий холодный голос. И только с его звуками я смог сконцентрироваться и разглядеть самого эрцога.
Аний Локье был длинным и поджарым, как и его зверь. И стальные глаза имел под вид… Лицо — жесткое и угловатое, широкие плечи, мощный костяк… И блестящая, загорелая лысина. Я хихикнул. И опять вспомнил Энека. И понял, что ледяные лорды далеко не такие лёгкие и изящные, как их подданные. Забавно.
Губы снова разъехались в не очень-то вежливой улыбке.
— Прошу извинения за своего подчинённого, он немного нездоров, — продолжал лорд Джастин, подходя к подковообразному столу и опускаясь в кресло слева от центрального, где восседал Локьё.
Инспектор изображал человека усталого и несколько озабоченного. (Пять минут назад он таким совсем не выглядел).
Я продолжал стоять столбом посреди каюты и с удовольствием озирался. В каюте было на что поглазеть. Хотя бы на чучело эскерона — ядовитого ящера с Ла Анамэли.
То, что Аний смотрел на меня пристально и недружелюбно — меня совершенно не раздражало. Как и то, что лорд Джастин усиленно показывал глазами на кресло справа.
Нет, Дьюп гений. Такого дурака, который сейчас во мне бродил, мне бы сыграть никогда не удалось.
Я, наконец, "заметил" знаки моего покровителя и упал в кресло. То есть сел, но как-то немного упал — тоже.
Эрцог перестал поедать меня глазами. Он сидел примерно в двух не очень широких шагах от меня и смотрел теперь на парящую над столом имитацию нашего сектора галактики из бриллиантов и полудрагоценных камней. Свет падал таким образом, что бриллианты горели, словно маленькие солнца. Прочие камни были подобраны в цвет планет, как их видно из космоса — затянутая дымкой бирюза, нефрит, яшма… А из чего же серо-голубой Аннхелл? Агат? Нет, пожалуй…
— Это тоже нефрит, — сказал эрцог. — Более редкой окраски.
Он щелчком остановил движение "планет" и резко развернулся к инспектору:
— Значит, вы утверждаете, что этот вот мерзавец был пьян и поучаствовать в сегодняшней интермедии возможности не имел?
— По крайней мере, я застал его в этом виде, — сухо сказал лорд Джастин. — Он уже третий день в отпуске и вины его в этом я не вижу.
— Абэтадасмэ!
— Я понимаю, что у тебя есть свои каналы информации, и ты можешь мне не верить…
— Не в каналах дело, — эрцог раздраженно приподнялся, и оперся длинными, но не широкими ладонями о стол. Он, кажется, вообще был порывист в движениях. — Дело в том, что его судьба находилась сегодня на паутине!
— Ну, уволь, — пожал плечами лорд Джастин. — В этой вашей "паутине" я ничего не понимаю. — До того, как капитан Пайел отправился на "Зигзаг", он находился на Гране, возможно это повлияло? Грантсы, мастера, прочая ересь… Больше ничего и предположить не могу.
Аний Локьё всем корпусом развернулся ко мне:
— Что ты делал на Гране, капитан?
Эрцог хамил? Или… Они же вообще все на "ты", вспомнил я.
— А… какая разница, что я там делал? — спросил я беззлобно, не думая, в общем-то, что-либо скрывать. Просто так спросил. Из вредности.
— Смотри в глаза! — приказал эрцог, и уставился на меня как ядовитая змея.
Испугать он меня не испугал, но напомнил почему-то Тайу: высокий, стрельчатый зал, чёрные, горячие глаза мастера Энима… И стеклистый голодный блеск зрачков вашуга. Откуда я так хорошо вашуга-то помню? Я же не видел зверя живьём?
— Давно я хотел на тебя посмотреть, — неожиданно почти нормальным тоном сказал эрцог. — Не верил, что такое вот хаго, без роду и племени… Откуда ты только свалился, на наши головы? — И вдруг он повысил голос — Кто ты такой?! Я не нашёл у тебя ни предков, ни корней! Кто ты?!
Не знаю, на что он рассчитывал, но я не мог сосредоточиться на нём. Он кричал, а я был где-то совсем в другом месте. Более спокойном, кстати.
— Всё очень просто, эрцог, — весело сказал я, когда он закрыл рот. — Помните детский стишок?
Я хотел брякнуть какую-то глупость, но губы не послушались вдруг, и я сам с удивлением услышал:
— "Жажда и голод взрастили меня.От тверди земной.И истинного огня".
Откуда я вообще это взял? Эрцог, похоже обалдел, но и я тоже.
— Ты знал Рогарда?!
Вопроса я не понял. Но рассмеялся:
— Я знал всех и не знал — никого.
Я сам не понимал, что несу. Я был, как пьяный. Но эрцог побледнел. И лорд Джастин тоже смотрел на меня с недоумением. Мне же, благодаря гуляющему в крови нейролептику, было по-прежнему весело.
— Мы сами с ним уже нахлебались, — сказал лорд Джастин. — Предсказать, что он натворит…
— Мне сказали, что его "смотрели" два мастера?
— Мне тоже.
— Чушь, ересь, — эрцог раздраженно застучал по прозрачной столешнице холеными пальцами. — Этого просто не может быть!
