Дэвид Файнток - Надежда патриарха
Хой осклабился:
– Мы вас хорошо знаем, Сифорт. Вы в такие игры не играете.
Я выругался про себя.
– Вы меня совсем не знаете. – Я положил палец на пульт управления. – Лазерный отсек, боевая готовность! Открывать огонь по моей команде!
– У нас больше огневой мощи, Сифорт! Вы будете уничтожены!
Я пожал плечами в ответ:
– По правде говоря, это меня не очень волнует. – Именно так и обстояло дело.
– Почему не волнует?
– Мое тело изуродовано, мое правительство на последнем издыхании, мой Флот обесчещен.
«Мои отношения с Господом Богом безнадежно испорчены», – добавил я про себя.
– Дайте Йохансона!
– Зачем?
– Он проведет переговоры, чтобы сдвинуть это дело с мертвой точки.
– Не с моего корабля.
– Тогда пришлите его сюда.
– Пожалуйста, если вам так этого хочется.
– А вы будете потом с ним говорить?
– Если он позвонит.
– Тогда пока заключаем перемирие?
– На шесть часов, не больше.
– Отлично.
И он разорвал связь.
– Дерек, давай в лазарет. Пусть Йохансона и остальных погрузят на их космический катер.
– Вы не сделаете этого.
– Прошу прощения, мистер Кэрр?
– Вы слышали меня. Не будет ли это кощунством над мертвыми?
– Выполняйте приказ.
«Будь я проклят, если устрою изменнику вроде Йохансона достойные похороны». Я набрал номер и отдал распоряжение лейтенанту Гарроу отправить какого-нибудь члена экипажа пилотировать космический катер.
Шесть часов перемирия. Больше чем достаточно, чтобы отойти на необходимую для включения сверхсветовых двигателей дистанцию. Мы смогли бы убраться в недосягаемое для лазеров орбитальной станции место, но куда? Я хмыкнул: «Галактика» направлялась в круиз на Константинию. Ее экипаж был укомплектован, все необходимое подготовлено. А мелкие повреждения можно устранить и во время полета. Мы стояли на краю пропасти, и моим противникам наверняка – пришлось бы по душе, если б наш корабль отправился в бега.
Я со вздохом отказался от этих фантазий.
Как захватить орбитальную станцию? Ни один военный корабль не смог бы соперничать с ее мощными лазерами. Да к тому же – кто откликнется на мой призыв? Возможно, какая-нибудь изолированная база Флота не пойдет на поводу у предателей-командиров и выступит в защиту правительства. Но удастся ли им сесть незамеченными на шаттл? И как убедить орбитальную станцию принять их в свои доки?
Между тем и мои несколько сот пассажиров требовали внимания. Возможно, Хой позволит мне высадить их с корабля. Присутствие на «Галактике» туристов исключало то, что я выберу все же бой, а не отступление. Но это было прекрасно известно адмиралу. Так позволит ли он мне избавиться от гражданских лиц на борту?
Я задумался. Два гардемарина, Спик и Пайл, маячили передо мной, словно им было что-то нужно.
База Лунаполиса представляла еще один немаловажный фактор. Она была в хорошем контакте с орбитальной станцией, они считались союзниками. И ее лазеры являли серьезную угрозу «Галактике» и могли вызвать опустошительные разрушения на Земле.
При нападении на Лунаполис сверху могли погибнуть тысячи ни в чем не повинных людей. А провести атаку с поверхности Луны вряд ли бы удалось. Посланным туда войскам предстояло сделать пересадку на орбитальной станции. Но об этом и думать было нечего, пока адмирал Хой сидел в своем кресле. Хуже того, Лунаполис охранял орбитальную станцию, а она – Лунаполис. Правда, имелась возможность выбрать для штурма такое время, когда они не видели друг друга…
Оставался только один путь, но риск был огромным. Поражение будет означать смерть. Которую я, впрочем, и без того уже желал.
Гардемарин Спик вдруг заговорил:
– Что я такого сделал? – Я вскинул брови. – Вы… Я подумал, что вы сердитесь. Вы смотрели так…
– Два наряда.
Как он смеет прерывать размышления капитана? Юноша подавленно посмотрел на меня:
– Сэр, тогда их будет десять.
Я побарабанил пальцами по приборной доске:
– Ладно. Один наряд. Идите и отрабатывайте наказание.
– Слушаюсь, сэр, – Он бросился с капитанского мостика.
Энтони Пайл озабоченно смотрел на приборную доску.
В громкоговорителе щелкнуло: «Адмирал Торн вызывает „Галактику“». Я взял микрофон:
– Джефф!
Пауза в несколько секунд. – Здравствуйте, сэр.
– Нужно, чтобы вы мне помогли. Опять заминка.
– Каким образом?
– У вас есть сомнения? – Лучше выяснить все сейчас, чем разочаровываться потом. Несколько лет назад я вылечил Джеффа от кое-каких заблуждений и теперь рассчитывал на него.
Последовала новая пауза.
– Сэр, эта задержка из-за прохождения сигнала. Я звоню из Лондона через Девон и Фарсайд на Луне.
– Ого!
– Парень в Академии Девона не захотел соединять меня напрямую. Пришлось вспомнить кое-какие имена.
– Чьи?
– Всех адмиралов, которых знаю. Вас, к примеру. Начальника Академии.
Гардемарин Пайл заулыбался, но вдруг наткнулся на мой хмурый взгляд.
– Джефф, можно мне призвать тебя на службу из запаса?
По закону о военном положении я мог это сделать даже без его согласия. Но это был мой наставник, самый старый из еще живых моих друзей.
– Конечно. – Он знал, что без крайней нужды я бы никогда не обратился к нему с такой просьбой.
– Но дело рискованное, – добавил я.
– Служба всегда связана с риском. Какие будут приказания?
Я все ему рассказал.
Глаза у Пайла расширились.
21
– Служба безопасности ВВС ООН вызывает «Галактику». Мистер Сифорт, если вы там, ради бога, ответьте!
Тяжело дыша, я въехал на капитанский мостик. На экране появилось угрюмое лицо генерала Доннера.
– Слушаю!
– Валера начал поход на Ротонду. У него 13-я бронетанковая, 51-я десантная…
– Вы же сказали, что Военно-Воздушные Силы останутся в стороне.
– Я ошибся, – грубовато отрезал он. – Хотя всегда считалось, что Ибиера и Таубек – чересчур горячие головы. Это всего несколько подразделений, сэр, но нам совершенно нечем их остановить. Я искал где можно. Раздобыл нескольких охранников. На складе хранятся старые пулевые винтовки – и я вооружил ими военный оркестр ООН. Они…
– Курам на смех.
– …бравые ребята, и у них хорошая выучка, сэр. Правда, обычно они не… мы заняли позиции у ограды.
– Гражданская война – это последняя черта, переходить которую…
– Сэр, это еще не все. Валера купил у «Мира новостей» и «Всего мира на экране» время для своего выступления в шесть часов. Несомненно, другие сети тоже…
– Нет!
– Согласен, но как я могу этому воспрепятствовать?
– Где вы сейчас находитесь?
– В офисе Бранстэда. – Он покраснел. – Не воспринимайте это как дисциплинарный проступок. Люди Валера его арестовали, а его комп связан со всеми из…
– Дайте мне Макфрей из «Всего мира на экране».
– Президента? Попробую. – Его короткие пальцы застучали по клавишам.
Мы вышли сначала на узел связи, потом на упрямый комп, потом на секретаршу. Когда мы добрались до главного помощника Макфрей, я весь кипел от ярости. Я чуть не влез в экран с голограммой, мой голос сильно дрожал:.;
– Соедините с ней сейчас же. Немедленно!
Лицо помощника исчезло. Через несколько секунд появилась Белинда Макфрей, могущественнейшая на Земле владелица информационных сетей. Она смотрела на меня сверху вниз.
– Вы звонили, господин Генеральный… о, Сифорт?
– Валера не должен получить частот для вещания.
– Это решать не вам.
– Но будет так. Согласно закону о военном положении…
– Которое отменено Сенатом.
– Валера обвиняется в государственной измене. Я не позволю ему получить доступ…
– Вы не контролируете вещание, – самодовольно заявила она. – Даже не пытайтесь.
– Как Генеральный секретарь…
– Может быть, вы уже. не Генеральный секретарь. Это спорный вопрос.
Возможно, дальнейшее произошло потому, что она каждый раз обрывала меня на полуслове. Возможно, виноват был ее непомерный апломб. Как бы то ни было, я проорал:
– Доннер, передай следующее сообщение в «Мир новостей» как срочный материал. И пусть разнесут по всему миру. Немедленно.
– Подождите секундочку. – Послышались щелчки. Затем гудок, и тишина. – Готово.
– Белинда Макфрей непрестанно оказывала помощь и создавала комфортные условия тем, кто пытается свергнуть правительство, действующее от Господа Бога. В связи с этим я…
– Я не делала этого.
– …Николас Сифорт, глава правительства и полномочный представитель патриархов Церкви Воссоединения, в условиях военного положения…
– Много на себя берете, Сифорт. Глаза у меня засверкали.
– …объявляю Белинду Макфрей, бывшего президента «Всего мира на экране», отлученной от Церкви Всевышнего и Его народа. И от имени Господа мы отвергаем ее взгляды, осуждаем за вероломство и изгоняем ее из рядов наших.
