Яна Ясинская - Выбор шатеры
Наши пути с Верховным воином расходятся в центральном холле Аскорэора. Напомнив ещё раз о задании, Дэус Карл направляется в крыло, где располагаются личные покои императора Дэмониона. Я же, подобрав полы длинного платья, шустро взбегаю по лестнице, ведущей в Восточное дипломатическое крыло.
Увы, мне снова не везёт. Эвана нет в его покоях. Видимо, он действительно решил переночевать в подземном городе. Хочу пойти туда, но не решаюсь. За окном уже хоть глаз выколи — господствует ночь. Вдобавок Аскорэор не знает покоя — бурлит, как разворошённый муравейник. И всё из-за этого проклятого взрыва, будь он неладен! бурлит. Все воины Руара, служащие при замке, подняты по тревоге. Не думаю, что мне стоит попадаться сегодня им на глаза, поэтому решаю переночевать здесь, в надежде, что утром Эван сам вернётся в Аскорэор и тогда мне не придётся нигде его искать. Уставшая, изрядно вымотанная непростым днём, отправляюсь в нашу спальню. Там-то меня и ожидает не слишком приятный сюрприз — Айрис.
Вот уж действительно кого бы я не хотела видеть в комнате Эвана, так это её — мою несостоявшуюся подругу.
Дочь посла стоит у открытого окна спиной ко мне. Длинная полупрозрачная ночнушка, кружевной пеньюар, распущенные волосы — не надо обладать повышенным интеллектом, чтобы понять, зачем она пришла сюда. Моего мужа от смертоубийства спасает лишь тот факт, что его самого в этот момент нет в Аскорэоре. Разочарованная Айрис, как и я, не нашла моего мальчишку-альтаирца в его покоях.
— Не помешала? — в наглую интересуюсь я, чувствуя, что моё терпение подходит к концу. Мне надоело, что в спальню моего мужа то и дело заглядывают непрошеные гостьи!
Айрис резко оборачивается и застывает с открытым ртом, словно только что увидела приведение.
— Ада?! Ты?! Ты жива?!
По-моему, откровенно глупый вопрос! С какого перепуга я должна быть «не жива»?
Или я что-то опять пропустила?
* * *— Что значит «жива»? — захожу в комнату, откидывая капюшон.
Перепуганная Айрис едва заметно пятится. Не могу понять, почему она так странно реагирует на меня. Будто я какой-то отголосок, а не живой человек.
— Ты же… ты же должна была улететь с ними… С его отцом… — перепуганная Айрис бледнеет на глазах, если так пойдёт и дальше, то нервная дочка посла Ромеро неминуемо грохнется в обморок.
Всё же она реально как-то странно себя ведёт. И это, признаться, начинает нервировать меня саму.
— Должна, — соглашаюсь я. — Но, как видишь, не улетела. Я передумала.
— Так ты, жива?!
Пожалуй, более глупого вопроса я не слышала за всю жизнь. Что ж, какой вопрос — такой и ответ.
— Как видишь, более чем. Кстати, можно поинтересоваться, что ты забыла ночью в спальне моего мужа? Да ещё в таком виде! И только не говори, что он сам пригласил тебя к себе в постель. Прости, но не поверю.
Смотрю на смятение несостоявшейся соперницы и невольно получаю моральное удовлетворение. Всё-таки в этом что-то есть: ещё не так давно я была телохранительницей Айрис, её прислугой, а теперь… Впрочем, я сама толком не знаю, кто я «теперь». Но уж точно не её служанка. И это, надо признать, меня несказанно радует. Никогда не любила прислуживать и подчиняться.
— Так ты ничего не знаешь? — тихий дрожащий голос Айрис окончательно выбивает меня из колеи. Похоже, новость о том, что мы с Эваном женаты, не изумила её. И это уже удивляет меня. Откуда она могла узнать о нас с альтаирцем? Но все размышления об этом очень быстро уходят на второй план. И тому есть причины…
— Я пришла, чтобы поддержать Эвана. Выразить своё… — девушка запинается, с трудом произнося следующее слово, — …соболезнование.
И вот тут мне становится по-настоящему не по себе. Что за чушь несёт эта ненормальная? Какое ещё соболезнование? Это что шутка, типа, соболезную, что ты женился на Аде?
— И по поводу чего «соболезнование», могу я узнать? — с нескрываемым сарказмом интересуюсь я.
— По поводу твоей преждевременной кончины, — честно лепечет перепуганная Айрис, оседая в кресло.
Самое ужасное во всём этом, что, глядя в её небесно-голубые глаза, я внезапно отчётливо понимаю: дочка посла не врёт. Она действительно меня «похоронила», посчитала мёртвой, но, Отар её побери, с какого перепуга, хотела бы я знать?!
* * *Иду по пустынным улицам ночной Адейры. Порывы холодного ветра то и дело норовят сорвать с меня плащ. Иду, сам не зная куда. В темноту. В небытие.
Полчаса назад отец Марк принёс дурную весть.
Дурную — это очень мягко сказано.
Сначала я подумал, что это какая-то неудачная шутка, от которой в душе и по сей момент остался неприятный привкус глубокого недоумения, смешанного с разъедающей горечью, потому что…
Это какая-то ошибка! Бред! Так не бывает! Не должно быть! Нельзя потерять сразу и всё. Точнее — всех.
А затем пришла она… Боль. Вперемешку с моим собственным диким криком, который до сих пор стоит в ушах, хотя я уже давно молчу.
Молчу, а боль не проходит. Она такая сильная, что темнеет в глазах. Мне кажется, это единственное, что я теперь смогу чувствовать.
Боль. А ещё безысходность.
Не понимаю… В голове не укладывается, как такое могло произойти? Это какой-то дурной сон… Сон, который вот — вот должен закончиться. Но почему-то его конца так и нет…
Их звездолёт взорвался через полтора часа после старта.
Один нелепый, наверняка кем-то заранее спланированный взрыв, перечеркнул всю мою жизнь. Лишил меня любви, надежды, смысла…
Да… Именно смысла. Потому что смысла жить дальше, после того, как погибли мой отец, братья, моя жена, я больше не вижу.
* * *— Как «погибли»?! — испуганно выдыхаю я, чувствуя, что начинаю сходить с ума. — Как «погибли»??!!
Сама того не замечая, ору во весь голос, тряся со всей дури перепуганную Айрис. Меня лихорадит.
— Что ты несёшь?! Они не могли погибнуть! Я только что их видела! Я говорила с ними! Я…
— Ада! Ада! Отпусти меня! Отпусти! — перепуганный голос дочки посла доносится до меня словно издалека.
Не знаю, как, но Айрис всё же удаётся вырваться из моей хватки. Слава Богу, у неё хватает ума залепить мне звонкую пощечину, благодаря которой я немного прихожу в себя. Но ненадолго. Истерика, вперемешку с паникой и отчаянием, уже через пару секунд вновь накрывают лавиной.
Я знала семью Эвана лично всего несколько дней. И много лет по рассказам мальчишки-альтаирца. И так уж получилось, что именно они — его отец и братья — смогли за столь короткое время стать мне семьёй. Настоящей семьёй, которые приняли меня как родную! Которые дали мне за эти несколько дней любви и понимания больше, чем моя собственная мать за всю жизнь! Нет! Я просто не готова терять этих людей! Я отказываюсь верить, что моя новая семья мертва!
Я…
Внезапно до меня доходит: Эван. Вот кому сейчас куда хуже, чем мне. Я должна…! Я просто обязана быть рядом с ним!
— Эван… Где Эван? — поднимаю на Айрис обезумевший, заторможенный взгляд. — Он же думает, что я тоже мертва.
— Я не знаю, где он, — шепчет перепуганная Айрис. — Правда, не знаю. Я пришла сюда, чтобы поддержать его… Выразить свои соболезнования, сказать, как мне жаль, но… Его здесь не было. И это хорошо! — торопливо добавляет она. — Ему лучше быть сейчас подальше от Аскорэора.
— Почему? — я уже совершенно ничего не понимаю в происходящем. — Это из-за того проклятого кристалла?
Айрис бросает на меня странный настороженный взгляд.
— Ада, ты что, правда, ничего не понимаешь?
— Что я должна понимать?! — срываюсь я. — Что моя семья погибла?!
Бледная зарёванная Айрис слегка отстраняется от меня. Говорит тихо, вкрадчиво, словно объясняя умалишенной какие-то прописные истины. Уже от самого тембра её голоса мне становится не по себе.
— Что после смерти отца, Эвану придётся занять его место. Других наследников больше нет.
— И в чём проблема? — не понимаю я.
Айрис на всякий случай отходит подальше от меня, словно опасаясь моей излишне бурной реакции на её слова.
— Проблема в том, что Эван… — тихо произносит она, — младший сын императора Альтаира. И у него не может быть жены — дарийки. Вернее — не должно быть.
* * *Бокал розового игристого вина. Обжигающе холодного с тонким изумительным послевкусием. О да! Айлит Петтигрю есть, за что поднять тост! Жаль лишь, что в особо узком кругу, а так бы хотелось похвастаться великолепно проведённой операцией, поменявший ход истории всей вселенной.
— За победу!
— За победу, моя госпожа! — посол Ромеро, чьё трёхмерное голографическое изображение высвечивается перед главой Земного альянса с бокалом в руках, склоняется в почтительном поклоне.
Айлит делает пару глотков, после чего отставляет в сторону недопитый бокал с яркими следами от алой помады. Пытливо смотрит на Стива Ромеро, до странности быстро постаревшего за последние несколько дней.
