Восьмой Мир - Лилия Ким
— Черви не так глупы, как можно подумать. Чтобы не погибли все особи, которые принимают участие в охоте, они вообще могут прекратить нападение.
— Твоими устами да мёд бы пить, — пробормотал Восьмой.
Ещё немного и он свалится на землю бесполезным грузом, становясь лёгкой добычей для этих настырных хищников, а девушка наврят ли сможет одной рукой защитить даже себя.
Молодой человек напрягся, уловив новое движение, но ввязываться в схватку не пришлось. Он с отвращением смотрел на то, как черви с явным интересом утаскивают останки своих сородичей обратно под землю. Эти зубастые хищники были похожи на голодную стаю шакалов. Они вырывали друг у друга куски мяса и издавали неприятные чавкающие звуки, однако довольно скоро насытились и уползли обратно в свои подземные тоннели, оставив после себя море слизи и запах разложения.
— Какие мерзкие твари. Я так и не смогла к ним привыкнуть, — передёрнула плечами девушка, держась за раненую руку.
— Ты встречалась с ними раньше?
— И не только с ними. Планета, на которой я пробыла достаточно долго, буквально кишила всякой интересной живностью.
— Позволь уточнить, где же ты жила?
Девушка ответила не сразу. Она пристально оглядывала пространство за границей догорающего костра. Потом повернулась к Восьмому и без тени улыбки ответила:
— В системе «Чёрное солнце».
Восьмой вытер о штанину слизь, капающую с ножа.
— Чёрное солнце? Это на Вальтуре или на Синем Карлике?
— На Гекате.
Восьмой ошарашено распахнул глаза. Да быть того не может!
«Чёрное солнце» была одной из самых мрачных и суровых звездных систем. В первом её круге было всего несколько пригодных для жизни планет, которые из-за отсутствия полезных ископаемых не пользовались популярностью. Самой суровой из них было дано имя — Геката. Имя принадлежало трехликой греческой богине, олицетворявшей собой три ипостаси: лунный свет, преисподнюю и грань таинственного мира. Атмосфера планеты полностью оправдывала своё название.
На Гекате основали всего один городок под названием «Прибежище». Его построили рядом с научной лабораторией, в которой планировалось проводить опыты с местной флорой и фауной. Но когда оказалось, что фауна чрезмерно опасна, и даже флора агрессивна, лабораторию, которая не оправдала своих ожиданий, закрыли. Но опасной оказались не только местные хищники, от которых город оградили силовым полем. Самым опасным врагом оказалась сама планета.
Как выяснилось впоследствии, Геката выделяла в воздух вещества, которые вырабатывали привыкание. Переселенцы, сами того не осознавая, постепенно превращались в зависимых от воздуха наркоманов. Пока они не покидали Гекаты, то были вполне здоровы, но стоило им перестать дышать её воздухом, как легкие начинали разрушаться, и люди умирали в течение нескольких суток.
Первая необъяснимая гибель случилась на корабле, который раньше всех покинул Гекату. Это был грузовой шаттл с небольшим экипажем. Произошедшее, сначала никого особо не взволновало, мало ли что могло случиться на корабле, но когда начали гибнуть абсолютно все, кто покидал негостеприимную планету, тогда-то и открылась страшная тайна. Желающих посетить Гекату резко поубавилось, а экипажи кораблей, которые привозили грузы и оборудование для лаборатории, оснастили специальными фильтрами. Люди старались как можно быстрее завершить разгрузку и поскорее убраться за пределы ядовитой атмосферы.
Что касается лаборатории, строительство которой было практически завершено, то владельцы решили установить на её территории оборудование для очистки воздуха, а вот от охранного периметра отказались. Потому как если сотрудники при желании могли выйти в город, используя защитные фильтры, то для переселенцев, поневоле ставших заложниками Гекаты, вход на территорию лаборатории был подобен смерти. Очищенный воздух стал для них непригодным.
Эти неудачники, прибыв на планету полные энтузиазма, попали в очень тяжелую ситуацию. Гекату вычеркнули из всех торговых путей, а кампанию по освоению новых земель быстро свернули. Колонистов больше не собирались снабжать оружием и продовольствием. В наличии у тех оставались только стандартные комплекты для поселенцев и небольшое количество личного имущества.
И хотя сам город все же достроили, с пропитанием были большие проблемы. Что-то удалось посеять и вырастить на куске земли рядом с городом, а вот с мясом, рыбой и птицей жители практически попрощались.
Проблема заключалась в том, что условия за пределами защитного купола, который окружал город и небольшое поле для посевов, были настолько опасными, что желающих добыть себе пропитание за его пределами, не находилось. Да и кому понравится охота, когда непонятно, кто охотник, а кто жертва. На Гекате водилось слишком много хищников, рядом с которыми песчаные черви казались безобидными созданиями. А у жителей городка банально не хватало достойного оружия. Лазерные пистолеты требовали особой лицензии и мало кто из переселенцев её имел. А патроны к огнестрельным винтовкам и револьверам закончились довольно быстро. Чтобы их восполнить, нужны были деньги, а денег в Прибежище заработать было не возможно. Чем могли торговать жители единственного городка, если они ничего на этой планете не добывали? Поэтому они голодали. Единственным спасением были посылки от различных благотворительных ассоциаций. Однако те были не столь частыми, поэтому все присланные продукты питания раздавались по талонам.
Лишь изредка, совместными усилиями, устраивались облавы за пределами силового купола, которые, как правило, заканчивались довольно плачевно. Жители возвращались в город, хоронили погибших, лечили раненых и запивали всё это дело алкоголем, который часто заменял им завтрак, обед или ужин. Единственным утешением и развлечением стали бары, работавшие двадцать четыре часа в сутки.
Выпивка производилась из всего. В ход шел и жухлый овёс, который выращивали в сделанных на скорую руку небольших теплицах, и всевозможные отходы. Пьяный угар обволакивал город почище дыма от уличных костров.
Одним словом, жизнь на Гекате была суровой, мрачной, полуголодной и наполненной постоянным ощущением безысходности. А покинуть планету не представлялось возможным.
— Ты чего застыл? Сможешь меня перевязать? А то у меня не получится одной рукой. — Девушка протянула ещё один кусок ткани оторванной от своей рубашки. Если так дальше пойдет, то скоро ей придётся щеглять голышом.
Восьмой с трудом сфокусировал взгляд на раненой руке.
— Да, конечно, — пробормотал он, а затем аккуратно перевязал предплечье, стараясь не задевать рану.
Рука выше локтя напоминала кровавые лохмотья, и он подумал, что боль вероятно нестерпимая, затем мысленно поздравил себя с тем, что не дал потратить на себя последние лекарства, которые у них были. Затянув рану покрепче, он сделал обезболивающий укол. Девушка не возражала. Было видно, что она держится из последних сил, крепко стиснув зубы.
— Ты сам-то как? — спросила она у своего спутника, когда тот завязал последний узел и отпустил её руку.
— Пока терпимо, — ответил тот. — Бок, правда, все ещё кровит. Мне бы отлежаться. Но адреналин,
