Восьмой Мир - Лилия Ким

Лилия Ким

Восьмой Мир

Пролог

Как же Восьмого бесило его новое руководство. Он рассчитывал на ремонт крейсера, но кроме парочки выговоров не получил ничего.

«Какая, на хер, премия! Погон бы не лишиться», — думал он.

И переживал не зря. Потому как молчаливый по своей натуре, не мог промолчать там, где следовало. Не смолчал и когда их перебросили в Дальний, не обеспечив самым необходимым. Отсутствие сухих пайков ещё можно было как-то пережить, а вот оружие без патронов стрелять не будет. Но это ни сколько не волновало тех, кто принял решение отправить отряд космической Гвардии, буквально с пустыми руками в сектор, который наводнили террористы.

Ещё вчера, они прибыли на Зарему, где им обещали полную комплектацию, а там — шаром покати.

«Вот суки! Плюнуть бы в их мерзкие рожи!» — с чувством подумал Восьмой, осматривая пустые, покрытые пылью полки.

Служба в космической Гвардии начала разочаровывать. С уходом на законную пенсию полковника Ли, вся система покатилась по наклонной, и молодой офицер неоднократно успел почувствовать это на себе. Он изо всех сил старался оградить своих ребят от произвола, который начал твориться в войсках, но что мог сделать рядовой командир, против загнивающей системы? Только пропитанное лёгкой горечью — ничего.

Вздохнув, и зачесав пальцами копну тёмных волос, Восьмой подумал, что в свете последних событий имеет полное право надраться в стельку. Приняв подобное решение, он не стал откладывать исполнение в долгий ящик и отвел душу за рюмкой крепкого алкоголя. Однако, видимо переборщил, от чего половина соседнего гарнизона где, по его мнению, прижились одни только прихлебатели и говнюки, на утро оказалась с весьма побитыми лицами. Ему самому тоже хорошо досталось, но ребята из родного отряда оказались по близости и помогли защитить честь командира, который вдруг решил пойти в отрыв.

Восьмой не любил драки, но именно сейчас ему было тепло на душе от мысли, что списанную ни за что премию удалось морально компенсировать. Он усмехнулся, но тут же поморщился, потрогав пальцем уголок разбитой губы. Злости не было, потому как сам виноват. Что-то в последнее время у него начали сдавать нервы.

Не такой он представлял себе службу в межгалактических войсках. Но ранее она и была не такой. До последнего времени. Между тем, их размещение у черта на куличках, коим оказалась космическая платформа на задворках Вселенной, развеяло последние надежды, что всё может наладиться.

Станция, на которую прибыл их отряд, была не малых размеров, однако почти всё её пространство занимал резервный космопорт, который уже давно нуждался в ремонте, и военная база с пустующими складами. Единственная отрада — небольшой гостиничный комплекс с пивным баром во главе. Именно туда офицеры наведывались в свои увольнительные, чтобы хоть немного спустить пар.

На их счастье в баре имелась возможность играть в бильярд. В углу стоял музыкальный автомат, а кроме всего прочего посетителей обслуживало около десятка симпатичных девушек, что повышало градус интереса у молодых парней в погонах. Длинноволосые красавицы, все до единой, были уроженками Сириуса, которые относились к потребностям тела проще, чем другие расы. Они были довольны жизнью, и охочи до общения молодыми парнями, которые, не скупясь, платили за их услуги. Одним словом вариант провести приятно время имелся. И, видимо вчера, Восьмой неплохо отдохнул, так как спустил практически всё своё месячное жалование. Заглянув на баланс карты, он присвистнул. Ещё пара дней, а потом придётся затянуть ремень потуже. Однако ему не привыкать довольствоваться малым.

Прихватив зубную щётку и потрёпанное жизнью полотенце, он направился в общие душевые. Из зеркала, на него карими глазами посмотрел небритый и не выспавшийся молодой человек.

«Да-а, отпуск бы мне не помешал», — подумал он, и потёр рукой колючий подбородок.

Вернув себе более свежий вид, Восьмой решил наведаться во вчерашний бар, где его встретили с опаской, что было не удивительно, учитывая устроенный им вчера погром.

Недалеко от входа рабочие заканчивали вставлять выбитое стекло, а ещё несколько человек чинили поломанную мебель внутри помещения. По скривившемуся лицу хозяина, было совершенно ясно, что ему тут не рады. Видимо вчерашнее послевкусие будет ещё долго витать в воздухе.

«А не фиг было меня трогать», — мрачно подумал Восьмой и упругим шагом вошел вовнутрь.

Останавливать его никто не стал.

«А что я?», — продолжал он размышлять, — «Сидел себе тихо в углу, не отсвечивал».

Однако одному, не самому трезвому и слишком болтливому посетителю, вздумалось поделиться своими политическими убеждениями. Сами убеждения Восьмой вытерпеть ещё мог, однако подвыпивший сосед, являвшийся видимо водителем дальнего тральщика, подумал, что нашёл благодарного слушателя, и стал брызгать слюной ему прямо в лицо. Восьмой отодвинулся несколько раз и даже произнес с чувством: «Свали на хер!», но его просьбу проигнорировали. Хук справой, угомонил соседа. Но тут, откуда не возьмись, подлетели до глубины души презираемые Восьмым участники группы «Зеро» и, пользуясь ситуацией, попытались проводить нарушителя спокойствия в комендатуру. А он был категорически против, как впрочем, и ребята из его отряда, которые отдыхали неподалеку. Вот и закончился вечер перевернутыми столами, выбитым окном и опухшими лицами всех участников эпичной драки.

Честно сказать, своё Восьмой сегодня почти не чувствовал. Он потрогал шатающийся зуб и решил, что, видимо, все же переборщил. С выпивкой, не с дракой. На пару рюмок меньше и он без проблем бы угомонил противников. Его скромный рост в метр семьдесят шесть, компенсировали широкие плечи и крепкие кулаки. А ещё он всегда крепко стоял на ногах. Даже когда был сильно пьян. Вчера был. Восьмой усмехнулся.

Сегодня он напиваться не собирался. Завтра у них вылет и нужно привести себя в форму. В данный момент в голове крутились мысли, как это сделать без лишних телодвижений. В отведённый барак возвращаться не хотелось, и он задумался, куда бы ему переместить своё тело. Может снять местную красотку?

Восьмой лениво окинул едва начинающий оживать в преддверии вечера зал. Тот был наполовину пуст и имел в наличии только трёх девушек, стрелявших глазками. Две брюнетки и одна блондинка. На тёмненьких у него как-то совсем не стоял. Но и блондинка не прельщала своей приторной красотой. Восьмой поморщился. Не зря родители считали, что их сын слишком разборчив.

«А что сразу я? Вот найдется та самая», — продолжил вести свой внутренний монолог Восьмой.

Он считал, что его список требований