Наталья Косухина - Мужчина из научной фантастики
Времени на подготовку нам, естественно, никто не дал – пришлось учить по вечерам. Ровно через пять дней после последнего занятия у меня в расписании появился экзамен по программированию.
Утром, сразу после разминки, мы направились в аудиторию и, усевшись на лавочки, приготовились ждать и нервничать.
Когда прозвонил колокол, появился Джордано и, подойдя к нам, остановился напротив. Посмотрев на нас, он спросил:
– Хорошо сидите?
Мы закивали.
– Ну, как отдохнете, можете идти домой. Оценки я вам уже выставил.
И, более ничего не добавив, адмирал покинул аудиторию.
Доходило это до нас в течение некоторого времени, а когда информация наконец-то добралась до меня, я быстро полезла в коммуникатор и посмотрела ведомость. Там у всех стояло «отлично».
Конечно, тут же на всех накатило невероятное облегчение. И тем не менее я с ребятами еще некоторое время сидела в полном ступоре, переваривая поступок адмирала.
Также сразу после окончания одного предмета у всей группы начался курс по выживанию в жидких средах космоса. Звучало название предмета очень загадочно. На деле же нас привели в огромную лабораторию с железными бассейнами и показали на находящуюся в них жижу.
– Добрый день, студенты, – начал Саймак, который вел у нас этот предмет. – Сейчас я немного расскажу о данной дисциплине – вы будете изучать ее до конца года. Этот предмет полностью состоит из практики, и заключаться он будет в том, чтобы научить вас выживать в любых жидких средах, не приносящих вреда человеку при соприкосновении с ними. Сегодня это будет танарская слизь.
После этих слов инструктора, как раньше, связав нам руки и ноги, бросили нас в эту жидкость.
Противно было как никогда в жизни. Когда слизь попадала мне в рот или в нос, я с трудом сдерживала рвотные спазмы. Но не всем так везло.
Ничего, со временем все привыкли и даже начали передвигаться в жидкости, не пропуская ее в организм. Что от нас скорее всего и требовалось.
За всеми этими событиями медицине я стала уделять времени несколько меньше и перестала бояться, что Козеро может отстранить меня от практики из-за какого-нибудь психологического фактора. Руководитель специальности был в последнее время хмур, что было ему несвойственно. Но, может, у него имелись какие-то проблемы?
Как-то я подошла к преподавательской и услышала странный обрывок разговора на повышенных тонах.
– А я тебе говорю: отстань от меня! Я к этому делу не имею никакого отношения! – раздался голос куратора.
– Да ты что? И кто же имеет? Наран, я тебе серьезно говорю! Не вздумай мне загубить лучшего специалиста на потоке! Думаешь, никто ничего не понимает? Я тебе говорю как врач и друг: не затягивай с принятием решения. Еще немного, и тебя придется отстранить от преподавания по причине хронического психоза! – кричал шаутбенахт.
– Козеро, не выводи меня! Еще раз повторяю: я в этой истории никак не участвую! Я ничего не делал!
– Вот именно, что ты ничего не сделал! Пересади себе мозги на место и решись наконец-то.
Только я поднесла руку к звонку, как дверь открылась, и на пороге возник руководитель моей специализации. Посмотрев на его перекошенное от бешенства лицо, я отскочила назад и поприветствовала старшего по званию.
– Мельник, вы что-то хотели? – сдавленно поинтересовался Козеро.
– Нет, сэр. Я пришла к адмиралу по поводу расписания, – и нерешительно посмотрела за спину главного медика Академии. – Может, я чем-то смогла бы помочь, сэр?
– Прививку от дури ученые еще не придумали! – опять психанул шаутбенахт и направился прочь, а я осторожно заглянула вовнутрь.
– Не крадитесь, Мельник, проходите, – раздался усталый голос куратора.
Немного расслабившись, я вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Адмирал сидел за столом, подперев голову рукой, и смотрел на меня очень уставшими глазами.
Поприветствовав старшего по званию, я несмело поинтересовалась:
– Сэр, с вами все в порядке?
Последние несколько месяцев мы с куратором нечасто виделись, но тем не менее я верила ребятам, что он постоянно не в духе. Хотя странно. Во время редких встреч со мной особого недовольства Ремарк не проявлял. Однако все одногруппники на меня обиделись из-за того, что я не хочу сменить гнев на милость. А я ни при чем!
– Похоже, мы поменялись с вами местами, – заметил адмирал.
– Не совсем понимаю вас, сэр.
– Еще пару месяцев назад о самочувствии вас спрашивал я. Что, тоже можете дать рекомендации?
– Вам поможет инъекция витаминов и нормальный сон.
– Да, нормальный сон – это мечта! Но не будем отвлекаться от дела. Давайте показывайте, что у вас там?
После этого странного разговора с Козеро Ремарк исчез на несколько дней. А в моем сердце, помимо любви и тоски от недостатка внимания, поселилось еще и беспокойство: куратор плохо выглядит, очень устал, мало спит и много нервничает. Все это очень похоже на то, что он заболел. Только чем?
Наран Ремарк
Взяв в Академии отгул, по пути домой я думал о том, что план не сработал. Впрочем, это стало понятно практически сразу.
Приняв несколько месяцев назад решение о разрыве привязки, я не представлял, на что себя обрекаю. Моя жизнь превратилась не просто в ад, а в какую-то агонию. В первый раз все было намного проще. Но сейчас Рассел оказался прав. Мои чувства гораздо глубже, а привязка – сильнее. Самому стыдно из-за того, как я вел себя эти несколько месяцев: ругался с побратимами, срывался на студентах.
Первые дни думал, что справлюсь с чувствами. Ограничил контакты со старшей группы до минимально возможных, постарался заглушить в себе практически все эмоции. Много работал и за это время завершил все текущие дела. Но все портила постоянная сексуальная неудовлетворенность. И даже здесь я не мог найти отдушину на стороне. Иначе все старания пошли бы насмарку.
Не прошло и месяца, как меня начала душить нестерпимая тоска. Я практически перестал спать. И сегодняшний скандал с другом наконец заставил меня посмотреть правде в глаза. Против своей природы не пойдешь.
Забыл о темпераменте и особенностях своей расы? Сам виноват! Не нужно быть столь самоуверенным. Совладав с собой в молодости, я слишком расслабился, думая, что все могу. Что ж, теперь придется признать, что я влюбился и привязку мне не порвать. Осталось определить, как далеко все зашло. И я знаю способ, как это сделать.
С этими мыслями я зашел домой и на ходу отправил вызов в специальное агентство, услугами которого пользовался на протяжении многих лет. Крайний метод, но вдруг поможет?
Примерно через час, когда я успел перекусить и привести себя в порядок, пришла куртизанка.
Красивая, эффектная женщина лет тридцати – сорока. Подойдя ко мне, она начала меня целовать и расстегивать рубашку, а я стоял и… ничего не чувствовал. Прикосновения к ее плечам, рукам, груди не приносили мне никакого сексуального возбуждения. Все равно что собаку гладишь.
Поласкав меня некоторое время, но не получив от меня никакого нормального отклика, женщина вопросительно посмотрела на меня. В ответ я лишь качнул головой и, расплатившись, жестом отпустил ее.
От предполагаемой любовницы не последовало никаких комментариев. Она позволила себе только легкую понимающую улыбку. И, захватив верхнюю одежду, удалилась, оставив меня наедине со своими думами.
А в них не было ничего веселого. Я сильно осложнил свою личную жизнь, отдалив Мельник от себя на максимальное расстояние, и, возможно, нажил себе этим соперника. Жизнь определенно с…!
Придя к таким неутешительным выводам, я снова сделал вызов, который точно поможет мне расслабиться и забыться хотя бы на время.
Мне было очень, очень хорошо. Я удобно развалился на диване и смотрел в потолок, ни о чем не думая. В этот момент раздался звук открываемой двери, и ко мне в комнату зашли побратимы.
– Кто ко мне пришел? – протянул я. – Вы решили сменить гнев на милость и проведать меня. Как это мило.
Несколько секунд в комнате стояла тишина, а потом Рассел повернулся к Тиберию и сказал:
– Я был прав.
На что Джордано лишь вздохнул и, присев на кресло, ответил:
– Ладно, та бутылка вина твоя.
Они на меня спорили. Вот …!
– И не надо так на нас смотреть. Раз ты можешь вести себя как дурак, почему нам нельзя? – заметил Тиберий.
На это я только хмыкнул и сделал глоток из бутылки.
– Что заливаем? – спросил Рассел, подходя и беря из ящика две бутылки виски.
– Правду! – ответил я честно.
– Неужто ты наконец-то все понял? А то мы уж и не надеялись, – сыронизировал Джордано, принимая у Гера свою порцию напитка и откручивая крышку.
– А вы и рады позубоскалить, – констатировал я факт и еще глотнул из бутылки.
– Ага! – в один голос подтвердили побратимы, делая то же самое.
А Тиберий добавил:
– Как в студенческие времена. Тысячу лет не пил виски из бутылки.
