Олег Шовкуненко - Сезон огненных дождей
Боже милостивый, шлемы А-420! Во всей этой круговерти Николай совершенно забыл об их другой смертельно опасной функции. Шлемы надежно укрывали врага от ментального взгляда Великого Мастера. И вот сейчас он попался, совершил непростительную ошибку, которая может стоить жизни им всем.
Одинокая фигурка замерла на фоне выползающей из темноты, шевелящейся, переливающейся зловещими пятнами красной ртути змеи. Их было много, очень много. Шли они чуть ли не колонной, полностью уверенные в своей безопасности. На фоне нескольких десятков затянутых в защитные доспехи врагов Луиза выглядела маленькой, хрупкой и полностью беззащитной. Со стороны казалось, что она и сама прекрасно осознавала это, так как в приступе отчаяния пыталась вытянутыми вперед руками защититься от надвигающего на нее полчища.
Но Великий Мастер понимал, что все это совсем не так. Он видел, как вокруг девушки свернулся, скрутился энергетический жгут, видел, как темная энергия ползет к ее рукам.
«Бей! Немедленно бей!» – выкрикнул Николай прямо в подсознание своей возлюбленной.
Однако Луиза словно не слышала его. Она по-прежнему недвижимо стояла, протянув руки навстречу врагу. И враг воспользовался этой великодушно дарованной отсрочкой. Стволы винтовок медленно поползли в сторону беззащитной девушки.
Дьявол, Луиза не сможет! Николай понял это и тут же ринулся вперед. Однако он сделал всего несколько шагов. У Строгова на руках лежал раненый Шредер, «М-16» болталась далеко за спиной, да и силы… они практически оставили его. Вот тогда-то лейтенант и понял, что не успеет, что он слишком далеко. Американские рейнджеры откроют огонь раньше, и Мастер уже будет не в силах остановить летящие пули. Не спасет ничто. Его любимая обречена.
– Луиза, на пол! Луиза, ложись! – Этот вопль был всем, чем Николай мог помочь своей подруге.
Приказ Великого Мастера выполнил кто-то другой. Строгов вдруг увидел, что один из «головорезов», стоящий невдалеке от Луизы, прыгнул. Это был неистовый, безрассудный прыжок. Его исполнитель не думал о себе, не помышлял о безопасности. Единственной его целью было успеть, укрыть, защитить. И корсиканец действительно успел. Он сбил Луизу с ног, подмял под себя и, перелетев через нее, своим телом заслонил девушку. Именно в этот миг и грянул залп. Свинцовая шрапнель густо нашпиговала спину «головореза», в доли секунды обрывая его жизнь. Но даже после смерти легионер не отступил, не предал. Пули рвали уже мертвое тело, а он все сжимал и сжимал в объятиях боевую подругу, отгораживая ее от смерти.
– Сволочи!
В Николае взревело сразу несколько голосов. К его собственному воплю примешивались крики верных друзей, плач и стон Луизы. Крик Мастера послужил командой «Пли!», и корсиканцы открыли огонь.
Шредер полетел на пол. Строгов даже не подумал с ним церемониться. Сейчас он был способен лишь на одно – мстить. От зоркого глаза Великого Мастера врагов не укроет мрак туннеля. «Да будет смерть!» С этим возгласом он надавил на спуск, добавляя голос своей винтовки к гремевшему в подземелье хору десятков оружейных стволов.
Бой вскипел с яростью и остервенением. Обе стороны патронов не жалели, и двадцать восьмой уровень гремел от грохота выстрелов, визга пуль, воплей и стонов раненных и умирающих. Американские рейнджеры укрылись в нескольких боковых коридорах и оттуда поливали корсиканцев свинцовым дождем. У «головорезов» позиция оказалась намного хуже. Атака застигла их в огромном пустом вестибюле, и единственное укрытие, которым корсиканцы могли воспользоваться, были узкие арки утопленных в глубь стен дверей. Дрянное, весьма ненадежное укрытие! Правоту Николая подтвердили долетевшие до него возгласы боли. Микульский был ранен в ногу, Смита зацепило в плечо. Пленный сперва делал попытки известить своих коллег, подать им знаки, сообщить, кто он такой. Ничего не вышло. Схлопотав пулю, Смит утихомирился и теперь не казал и носа.
Перестрелка не могла продолжаться долго, и Строгов это прекрасно понимал. У «головорезов» заканчивались патроны и силы. И первое, и второе вело корсиканцев к неминуемой гибели. Спасти всех их могло лишь чудо, ну или он – Великий Мастер.
Николай принялся выбирать маршрут для броска, намечать главные цели, просчитывать варианты. Конечно, он сейчас далеко не в самой лучшей форме… да что там говорить, он едва живой. Но кто же это сделает, если не он? Строгов настраивался, разжигая в себе ненависть и гнев. Перед рывком он последний раз выглянул из своего укрытия. Лейтенант хотел убедиться, что противник закис в обороне и не готовит каких-либо сюрпризов.
Сюрпризы были. Вернее, один сюрприз, но автором его были совсем не американские рейнджеры. Вокруг того места, где лежала Луиза, собиралась настоящая буря. Она появилась из ниоткуда, словно из параллельного измерения. Своим всевидящим оком Мастер узрел воронку. Только на этот раз она была больше, гораздо больше той, в которую девушка затягивала смертоносное излучение морунгов. Этот черный смерч кружился вокруг всего тела Луизы, и она как будто висела внутри него. Именно висела. Висела, а не лежала на холодном бетонном полу. И это потому, что пола больше не существовало. Не существовало ничего: ни стен, ни потолка, ни тела погибшего легионера. Только Луиза – единая полноправная властительница свирепого безжалостного урагана. И ураган этот она вызвала совсем не просто так.
Резким движением девушка выкинула вперед руки. Она повелевала, указывала цель для своего невидимого войска. И армия тьмы беспрекословно, слепо повиновалась ей. Черный ураган с бешеной скоростью рванулся вперед. В тот же миг Строгову почудилось, что сама гигантская древняя планета содрогнулась, застонала от невиданного по силе удара.
Глава 35
Дверь не поддавалась. Хотя электромагнитные замки больше не держали, но Дэя все равно никак не могла разжать две сцепившиеся, словно спаявшиеся, створки. Лурийка обломала когти, до крови содрала пальцы и, окончательно исчерпав все запасы упрямства и злости, бессильно опустилась на пол.
Да, она хотела бежать. Куда? Женщина затруднилась бы ответить. Все равно куда. Подальше от этой жуткой комнаты, подальше от этих чудовищ, хладнокровно и методично превращающих ее в нечто отвратительное и ужасное. И пусть Дэе суждено умереть, но умрет она не в этой клетке. Ее тело, ее мозг никогда не станут их добычей, никогда не послужат их черному делу.
Отчаяние придало доктору новые силы. Совсем немного, совсем чуть-чуть, но их вполне хватило, чтобы вновь вспомнить о побеге. Ей следует чем-то разжать проклятые неподатливые створки. Чем? Затуманенным взором женщина обвела свою небольшую каюту. Основное освещение почему-то выключилось. Вспыхнувшие ему на смену два тусклых зеленых огонька погрузили помещение в мягкий призрачный полумрак. Такой, как бывает на Луре, в те безоблачные и тихие ночи, когда на небе сияют обе его луны. В этом царстве сумрака и теней все находящиеся в комнате предметы казались неясными и размытыми. Ни одной четкой линии, ни одной жесткой грани, короче, ничего, чтобы могло послужить инструментом, заветным ключом на пути к свободе.
Вдруг в глаза женщине бросился отблеск металла, маленькая, едва заметная звездочка. Что-то лежало возле ее изогнутого, как лепесток сцильской орхидеи, ложа. Что-то закатилось…
Доктор на четвереньках подобралась поближе и дрожащей рукой потянулась за непонятным, неизвестно откуда взявшимся предметом. Ажурная подставка из-под хрустальной матрицы памяти легла ей в руку. Лурийка задумчиво уставилась на небольшую чашу. Да, точно, подставка и впрямь напоминала чашу или кубок, выполненный в современном стиле: тяжелое массивное основание, длинная многогранная ножка и, наконец, несколько искусно переплетенных ассиметричных спиралей-держателей. Красивая игрушка, не более. Что в ней проку? Доктор задала себе вопрос и тут же на него ответила. Пожалуй, вот эта, выполненная из цельного стального прута, позолоченная ножка. Выглядит очень прочной. Если от подставки отломать верхнюю и нижнюю части…
Основание отделилось довольно легко. Оно просто удерживалось несколькими пружинными зажимами, разжать которые не составило особого труда. Что касается спиралей-держателей, то с ними пришлось повозиться. Доктор долго молотила ими по полу, пока наконец все три золоченных витка не отвалились один за другим. После всех своих стараний Дэя стала обладательницей металлического стержня размером и толщиной с карандаш. Эх, был бы он еще и заточен, как карандаш! Ведь паз между дверными створками такой узкий, попробуй воткни в него что-нибудь. Но она сделает, теперь точно сделает. Марк бы ею гордился.
Дэя с трудом поднялась на ноги и уже собиралась вновь двинуться к двери, как неожиданно снаружи послышались шорох и возня. Страшась потерять с таким трудом добытую отмычку, женщина быстро спрятала ее в карман своего грубого, скроенного по земной моде комбинезона. И сделала она это очень вовремя. Дверь ее темницы распахнулась, и в комнату вполз третий советник Хродуфуну.
