Михаил Хрипин - Воина миров. Второе пришествие
Он уселся, по хозяйски закинул ногу на ногу жестом, подсмотренным у людей. Сложил руки на груди, продолжая улыбаться, уставился на перекошенную морду чудовища.
«Итак, с чего же начать? — Иррат неторопливо подыскивал слова, которыми будет ломать волю твари. — Его надо поставить на место, пусть увидит, что его время кончилось. Сломить сопротивление, проникнуть в его поганый мозг, узнать, что там скрывается. Это может очень помочь людям, ведь они не могут разговаривать с ним. Им даже в голову не пришло, что с ним можно поговорить. а может быть, они берегли меня? Боялись, что это будет слишком тяжело? Нет. Я должен сделать это даже для себя самого. У меня нет выбора».
— Кричать бесполезно, — сказал Иррат медленно и спокойно. — Ты в моей власти… мыслитель!
Пленник взревел, заскрежетал на высокой ноте. Клубок щупалец извивался, словно они собирались задушить друг друга.
— Придется тебе смириться, — продолжал Иррат. — Будем разговаривать.
Треугольный рот чавкнул, захрипел, с него сорвалась капля слюны.
— Я не разговариваю с пищей, — произнесла тварь, словно отхаркиваясь.
— Хм, выхода у тебя другого нет. Или ты можешь заткнуть уши? — Иррат засмеялся. Он ощущал небывалый прилив сил. Легкость, с которой удалось заставить пленника отвечать, наполнила его уверенностью. ни один из живущих сейчас марсиан не мог разговаривать так с тираном. Иррат единственный во всей вселенной, первый, кому выпало такое счастье.
— Вы больше нам не нужны, здесь полно рабов, хватит на тысячи лет!
— Не торопи события, тварь! — воскликнул Иррат. — Вы заперты на жалком клочке земли, вам не выбраться оттуда.
— Вы даже не знаете, что ожидает вас. Но осталось недолго. Приготовления почти завершены. Вас ничто не спасет! — чудовище сипло залаяло, изображая смех. — Планета уже наша!
— Тупое самомнение. Легенды правы, это всегда было вашей главной особенностью. Вы не можете поверить, что кто-то окажется сильнее вас.
— Раб не может быть сильнее!
— Я уже сильнее, — сжав зубы проговорил Иррат. — Я уничтожил всех вас на своем снаряде. Весь поганый выводок выкинул в пространство. Я обманул вашу отраву!
— Ты будешь уничтожен, — прохрипел пленник. — Когда меня освободят, будь рядом. Мне нужно будет поесть.
Он снова зашелся в лающем смехе, маслянисто поблескивающие бока заколыхались, внутри что-то булькало.
— Кто тебя освободит, тварь? — Иррат усмехнулся. — Кого ты хочешь обмануть?
— Скоро мы начнем окончательный захват. Перед нами не устоит ничто. — Он ударил в стекло перед собой. — Даже этот стеклянный ящик.
— Ты сошел с ума, мыслитель. Воздух отравит тебя, ты растечешься вонючей лужей, если подышишь здешним воздухом без своей защиты. Люди рассказали мне, чем кончилась ваша первая попытка.
— Значит, мы были правы. Но это не важно. Я уже разделился на этой планете. и когда меня освободят, я успею рассказать все, что узнал здесь.
Иррат задумался, забыв на мгновение, кто перед ним. Чудовище заронило в его душу зерна страшных догадок.
«Проклятые мыслители! Какие выводы он мог сделать, анализируя увиденное? Он мог многое узнать и понять из того, что делали с ним во время опытов. Он мог догадаться, что люди использовали его, чтобы усилить свое могущество. Если его освободят, он может рассказать об этом. Тогда спасения не будет».
Он вскочил в смятении, пытаясь сообразить, как лучше поступить. Кого-то надо предупредить, рассказать о грозящей опасности.
«Твари действительно готовят прорыв на эту сторону. и мы стоим как раз у них на пути. Возможно, они никогда не спасут его. Они скорее сметут все лучами, оставив только дым и пепел. Но нас уже не будет в живых, чтобы сожалеть об этом».
Иррат пошел к выходу. За его спиной чудовище заворочалось, натужно повернулось в его сторону и закричало, изрыгая ненависть подобно вулкану.
— Беги, раб! Я скоро выпью тебя до капли!
Вопли перешли в клокочущий скрежет, тварь захлебывалась яростью, пожирающей ее изнутри. Иррат уже был в коридоре, бежал, преодолевая боль в слабеющих ногах, чтобы найти Доктора, рассказать о грядущей угрозе.
«Людям надо спешить! Храни их, Время, дай им успеть!»
Глава 11
После того, как Аннет сообщила о прибытии таких интересных личностей, Кларк отправился к ним сам. Его подталкивало любопытство и целый ворох вопросов, требовавших немедленного выяснения.
«С Джеком Ридлом все понятно. Зачем-то понадобился профессору, теперь снова свободен, вернулся продолжать борьбу. Тем более, зная, каких успехов нам удалось достичь. Оно и к лучшему — солдаты должны получать иногда отпуск, бывать в тылу, видеть, за что идут в бой. Воинский дух это только укрепляет».
Кулибин интересовал Кларка гораздо больше. Он помнил еще, как заинтересовало его сообщение о великане, замеченном наблюдателями среди партизан. Таких людей нужно либо привлекать на свою сторону, либо избавляться от них, несмотря на сиюминутную полезность. Слишком мощная фигура, с огромным потенциалом влияния, даже если у него нет такой цели, то им всегда можно попытаться воспользоваться. и лучше, если Кларку удастся сделать это первому.
«С такими данными трудно оставаться в стороне, — размышления Кларка были в значительной степени автобиографичными. — не в мужской природе спокойно игнорировать такую возможность проявить себя. Каким бы исключительным умом он не обладал, сила будет требовать выхода, особенно, когда вокруг столько возможностей для ее применения.
Но если окажется, что у этого русского есть хоть малейшие притязания на влияние, ничего не поделаешь, придется им пожертвовать без сожаления. Любая незначительная угроза, даже намек на нее, может развиться до таких масштабов, когда с ней уже не справиться».
Кларк называл свою методику работы с кадрами «прополкой». Лучше избавиться от хорошего бойца, чем допустить, чтобы в отряде появился человек, способный в будущем подорвать авторитет командира. Даже если он не собирается занять его место.
Аннет похлопотала, чтобы Джека и Ивана поселили вместе. Это давало больше поводов, чтобы приходить к ним, да и Джек оказывался под присмотром Ивана, которого было не трудно теперь просить рассказать о каких-нибудь подмеченных странностях в поведении Джека. Девушку продолжал волновать эксперимент Уотсона, она решила понаблюдать за Джеком, чтобы понять, можно ли теперь на него положиться.
Войдя в комнатку, где обустраивались Джек и Иван, Кларк застыл на пороге.
«Да, этот случай потребует особого внимания. Стыдно признаться, но я оказался не готов».
Собственные габариты Кларка не давали ему повода комплексовать, он давно научился пользоваться производимым эффектом. Но сейчас он словно оказался по ту сторону, испытывая те же чувства, которые, как он теперь понимал, испытывали люди при общении с ним. Кулибин осторожно передвигался по комнате, стараясь не задеть Джека в созданной им самим тесноте. Они не замечали вошедшего.
Взяв себя в руки, Кларк сказал:
— Ну, как разместились?
От неожиданности Кулибин резко повернулся, толкнул могучим плечом Джека, отчего тот отлетел к стене.
— Разместились отлично, командир! — отрапортовал Иван, вытягиваясь в струнку. от этого он стал еще выше и едва не касался потолка.
— Я выделю вам помещение попросторнее, — сказал Кларк, поглядывая, как Джек потирает ушибленное место.
— Было бы неплохо, — проворчал Джек.
— Ну, как вам наши хоромы? — с плохо скрываемой гордостью спросил Кларк.
— Впечатляет, — согласился Джек. — И все это, пока меня не было.
— Да, надо было действовать быстро, — ответил Кларк. — Старое место стало небезопасным. Пришлось свернуть там все операции. — Он устал задирать голову, глядя на Кулибина, сказал: — Присядьте, что стоять? У нас тут атмосфера простая, без муштры.
Теперь Кларк мог смотреть на Ивана с привычного ракурса, сверху вниз, что вернуло ему привычный настрой. Нависавшая над ним громада мышц стесняла не только движения, но и мешала спокойно думать.
— Значит, мистер Ридл, вы больше не нужны в штабе?
— Да, профессор сделал все, что мог, вот я и решил вернуться.
«Совсем ни к чему рассказывать все подробности, — решил Джек. — Никого не касается, что случилось со мной. Дайте мне только возможность сражаться».
— Вот и отлично, нам всегда нужны опытные бойцы, — он переключил внимание на Кулибина. — Ну, а вы какими судьбами? Тоже руки чешутся? — Кларк кивнул на тяжелые, с голову, кулаки Ивана. — Понимаю. Сам хожу вместе с отрядом, не даю крови застояться.
Кулибин смущенно опустил глаза, сказал:
— Ну, не только за этим. Решил, что надо посмотреть, как тут мои штуковины, пригождаются ли, может, есть какие-то замечания.
