Адмирал Империи 41 (СИ) - Коровников Дмитрий
— О, какой пафос! Неужели ты этому у нового своего хозяина понабралась? — расхохотался Дамир Ринатович. — «Предательство Империи» — излюбленное и самое затасканное обвинение из уст этого лицемера Птолемея Грауса, что я слышал от него последнее время. Всякий, кто не угодил первому министру, тот сразу и враг народа, и изменник. Смешно, ей-Богу! Я твоего нового хозяина с тобой вместе по тому же счету предателями обозвать могу!
— Ты на службе у Самсонова состоял — этого тирана и кровавого палача! — побагровев от ярости, завопила Хромцова, задетая подобным к ней обращением.
— А ты Птолемею-самозванцу служишь, — флегматично парировал Дамир Хиляев и пожал плечами, — такому же диктатору, хоть, соглашусь, и не столь кровожадному, как наш ныне упокоившийся Иван Федорович… Ну, и кто из нас после этого прав? Этот извечный философский вопрос разрешить сможет лишь смерть одного из оппонентов. Не так ли?
— Что ж, хорошо сказано, — кивнула Агриппина Ивановна, прищурившись и одобрительно кивая. — Что ж, Дамир, жди гостей, я скоро буду…
По обоим флагманским линкорам тут же разнесся пронзительный сигнал боевой тревоги. На палубах и в ангарах забегали, занимая позиции штурмовые группы, загудели сервоприводы их тяжелых боевых скафандров, залязгало оружие, защелкали предохранители…
…Пока два адмирала готовились к решающей схватке, вокруг их флагманов кипел ослепительный вихрь космического сражения, достигшего своего апогея. Пространство раскалилось добела от неистового огня тысяч плазменных орудий, изрыгавших смертоносные заряды навстречу друг другу. В пламени чудовищных взрывов и детонаций исчезали мощные дредноуты и малые корабли поддержки, мгновенно распыляясь на атомы жуткими вспышками. Весы битвы колебались, и никто из сражающихся, как и наблюдавших за титаническим противоборством со стороны, пока не мог предсказать, кому же в итоге достанется победа в этой схватке.
Но вот флагманские линкоры «Паллада» и «Ретвизан», будто неохотно влекомые неумолимой силой навстречу друг другу, сошлись наконец бортами в хаотическом водовороте кипящего боя. Магнитные захваты лязгнули, сцепились, и по обшивке исполинов прокатился многотонный скрежет соприкоснувшегося металла.
Еще одно мгновение — и вдоль бортов «Паллады» вспыхнули прожектора, высвечивая в темноте ряды входных люков на средней палубе «Ретвизана». К большому удивлению Агриппины Ивановны и ее офицеров, они уже были гостеприимно распахнуты настежь. Похоже, Дамир Ринатович и его бравые «черноморцы» ждали незваных гостей, и столь дерзким жестом, будто бы сами приглашали абордажные партии 5-ой «ударной» взойти на борт.
Никогда не медлящая в решительный момент Агриппина Ивановна не заставила себя долго ждать. Бросив прощальный взгляд на светящийся разноцветными огнями тактический экран командного отсека, вице-адмирал быстрым шагом покинула мостик «Паллады». Хромцова взглянула на карту опытным глазом космофлотоводца, с удовлетворением отмечая выгодное положение своих сил в секторе сражения.
Держащееся до этого с невероятным упорством защитное «каре» «черноморцев» уже трещало по швам под сокрушительным напором ее «желто-черных» дивизий. По всем законам военного ремесла, противник вот-вот должен был не выдержать чудовищного давления и обратиться в бегство. Свежая «резервная» дивизия, высланная Птолемеем на помощь эскадрам вице-адмирала Хромцовой, уже находилась в считанных минутах подлета к месту сражения, готовая нанести решающий удар по шатающимся рядам противника.
Похоже, заканчивался и пыл у непокорных османов адмирала-паши Бозкурта. По суматошным и разрозненным маневрам галер и крейсеров флота Южных Сил Агриппина Ивановна безошибочно угадала в них признаки подготовки к скорому бегству из сектора. Вице-адмирал не сомневалась — исход затяжной битвы уже решен, и триумф близок как никогда.
Облачившись в свои старые боевые доспехи — Ратник четырехсотой модели Агриппина Ивановна присоединилась к своему абордажному отряду. Впереди, под прикрытием штурмовых щитов, к переходным люкам уже маршировали три сотни космопехов — суровые лица, закованные в латы фигуры, со штурмовыми винтовками наперевес. Все эти бойцы горели жаждой боя и предвкушением скорой расплаты над мятежниками-черноморцами.
Абордажные команды 5-ой «ударной» быстро проникли на борт «Ретвизана». Включив общий канал связи, Агриппина Ивановна надменно прокричала, осматривая безлюдные внутренние помещения вражеского флагмана:
— Ну и где же ты прячешься, вице-адмирал⁈ Я уже на борту твоей посудины! Выходи на честный бой, трусишка, если в тебе еще теплится хоть капля мужества!
Но лишь тишина в эфире была ей ответом. Разделившись на несколько штурмовых групп, «морпехи» Агриппины Хромцовой начали методичное прочесывание палуб и отсеков «Ретвизана» в поисках затаившегося противника. Однако, странное дело, нигде не было видно ни одной живой души из экипажа Хиляева. Средняя палуба линкора будто вымерла…
Подозрительная пустота и безмолвие внутри только что занятого «Ретвизана» вселяли в душу Агриппины Ивановны какое-то неясное, тревожное предчувствие. Не ослабляя бдительности, ее бойцы все глубже проникали вглубь безлюдных коридоров и залов линейного крейсера, застывшего в зловещей тишине. Гулко отдавались лишь звуки их собственных шагов в пустынных помещениях да учащенное от напряжения дыхание в шлемофонах…
Агриппина Ивановна в недоумении озиралась по сторонам. Пустынные коридоры и отсеки «Ретвизана» будто вымерли. Ни единой живой души из экипажа Дамира Хиляева штурмовые группы обнаружить так и не смогли. Казалось, весь огромный линкор разом обезлюдел. Один из взводных, с тревогой поглядывая на вице-адмирала, робко предположил:
— Госпожа вице-адмирал, может статься, они еще до абордажа корабль покинули?
— Чушь несусветная! — раздраженно отрезала Агриппина Ивановна. — Ни один спасательный бот и десантный модуль не отстыковывался от «Ретвизана», иначе бы наши операторы на мостике тут же мне об этом доложили. Нет, эти крысы где-то здесь прячутся по темным углам линкора. Хиляев боится встречи со мной, ибо знает — что пощады ему за все, что он натворил, от меня не будет! Ничего, рано или поздно мы этих предателей из нор повытаскиваем… А ну, живо обыскать соседние палубы!
Штурмовые команды ринулись выполнять приказ. Но через минуту от них стали поступать доклады — проходы на верхние и нижние уровни корабля намертво заблокированы. Сквозь препятствия быстро не пробиться. Лишь спустя паузу старшие групп сообщили — со сваркой и резаками управятся, но на вскрытие переборок понадобится дополнительное время.
— Вскройте этот проклятый корабль, как консервную банку! — недовольно воскликнула вице-адмирал, подсознательно понимая, что драгоценное время уходит и абордаж сильно затягивается. — Применяйте портативные лазеры. Перегородки между палубами — это не внешняя многослойная нимидийская броня, времени на то, чтобы их разрезать много не понадобится. Даю вам пять минут на все необходимые действия!
Едва десантники приступили к резке заблокированных дверей, Агриппина Ивановна вызвала по связи мостик «Паллады»:
— Рубка, доложить обстановку в секторе! Как идет сражение?
— Никаких изменений, госпожа вице-адмирал, — бодро отрапортовали с флагмана. — Две «резервная» дивизии на подходе, войдет в соприкосновение с «черноморцами» через четыре с половиной минуты…
— Добро, — слегка успокоилась Агриппина Ивановна. Помедлив, добавила: — Так, стоп! Просканируйте-ка еще раз термодатчиками корпус этой ржавой посудины, найдите, где схоронился ее «отважный» экипаж я. А то бегаем тут по палубам, как слепые котята…
— Будет исполнено! — отозвались с «Паллады» и умолкли, сосредоточившись на сканировании вражеского линкора. Спустя томительно долгие секунды в наушнике Агриппины Ивановны вновь раздался голос дежурного:
— Сканирование завершено, госпожа вице-адмирал. Все так, как мы и предполагали — часть команды «Ретвизана» сосредоточена на верхней палубе, в тех секторах, где наши ребята сейчас люки вскрывают. Похоже, «черноморцы» в боевой готовности нас поджидают…
