Адмирал Империи 41 (СИ) - Коровников Дмитрий
Бесстрашные и умелые фехтовальщики, «морпехи»–«черноморцы» с невероятной удалью и сноровкой противостояли чудовищному численному перевесу противника. Ничуть не смущаясь пятикратному превосходству врага, два десятка этих демонов рубились в окружении, словно никакая сила во Вселенной не могла их сломить.
В центре построения обороняющихся, размахивая офицерской саблей, столя сам Дамир Ринатович Хиляев. Его глаза яростно сверкали из-под забрала шлема, а голос громом разносился над мостиком, подбадривая соратников:
— Что, братцы, испугались смерти⁈ Решили жить вечно⁈ А ну, покажем этим птолемеевским неженкам, как умеют убивать и как умеют умирать настоящие воины… Ура!!!
— Уррра!!! — оглушительным эхом взревели «черноморцы», воодушевленные пламенным призывом своего командира.
— Нет уж, это я тебе покажу, на что способны «северяне»! — взревела в ответ пылающая гневом Хромцова, бросаясь на своего заклятого врага. И вслед за ней, словно неудержимые волны прибоя, накатили на горстку «черноморцев» штурмовые отряды «Паллады».
Однако в невероятной тесноте и хаосе рукопашной адмиралы лишь единожды скрестили клинки, так и не сумев продолжить поединок. Бурлящее месиво сражающихся тел буквально не позволяло взмахнуть, ни саблей, ни штыком. Зарычав от досады, Агриппина Ивановна и Дамир Ринатович одновременно отбросили бесполезное оружие и сцепились врукопашную, стремясь дотянуться до глоток друг друга бронированными перчатками. С нечеловеческой силой и яростью противники молотили одна другого кулаками, вздымая тучи искр от столкновений активированных на полную мощность боевых скафандров. Скрежет и лязг сминаемого металла слились с предсмертными хрипами и стонами умирающих.
И вдруг оступившись о тело одного из павших солдат, Агриппина Ивановна с проклятием рухнула навзничь. В тот же миг сверху на нее всем весом обрушился вице-адмирал Хиляев. Почуяв близкую победу, Дамир Ринатович с утробным рыком обрушил чудовищные удары на забрало шлема Хромцовой, пытаясь буквально размозжить голову противника.
Тщетно женщина пыталась прикрыться руками — неумолимый, как сама смерть, Хиляев методично превращал в крошево многослойный триплекс стекла. Уже через несколько секунд забрало шлема Хромцовой треснуло, покрывшись сетью уродливых разломов. Агриппина Ивановна с запоздалым ужасом осознала — еще чуть-чуть, и ее лицо превратится в кровавую кашу под сокрушительными ударами бронированного кулака. Но в последний момент невероятное везение не оставило вице-адмирала — сцепившиеся рядом в смертельной схватке штурмовики случайно снесли сидевшего на ней адмирала Хиляева, выиграв для Хромцовой спасительные мгновения.
Теперь уже сам Дамир Ринатович оказался лежащим на спине, да еще и погребенный под грудой мертвых и раненых тел. Сколько командующий ни пытался подняться, бешено сражающиеся вокруг воины и трупы попросту не позволяли ему встать. Наконец, напрягшись из последних сил, «черноморец» сумел-таки приподняться на локтях — и тут же над ним грозной тенью выросла окровавленная и тяжело дышащая Агриппина Хромцова.
В руках вице-адмирал сжимала свою саблю, подобранную с пола. Не успел Хиляев прикрыться блоком, как обрушившийся сверху удар плазменного оружия вдребезги разнес и расплавил крепления наплечника. Лишившись ключевых узлов силовой брони, рука Дамира Ринатовича безжизненно обвисла. Следующий взмах Агриппины Ивановны и вторая рука-манипулятор была выведена из строя. Третий удар пробил в самом слабом месте, возле шейного сочленения, доспех поверженного адмирала, срывая фиксаторы шлема…
Отшвырнув прочь свою саблю, Хромцова всей тяжестью рухнула сверху на противника, вцепившись бронированными перчатками прямо в горло Дамира Хиляева. Из последних сил прохрипел он, судорожно цепляясь мутнеющим взглядом за ненавистного врага:
— Б-будь… ты… п-проклята… Бог… покарает тебя за всё, что ты…
— Проклят ты, ренегат! — прорычала в ответ Агриппина Ивановна, упиваясь триумфом и безжалостно стискивая пальцы на горле поверженного противника. — А на счет Бога… Так он со мной… Потому, как даровал нам сегодня славную победу над вашим жалким мятежным флотом!
Из последних сил Дамир Ринатович сумел выдавить слабую усмешку в ответ на хвастливую тираду своего убийцы. Уже теряя сознание, вице-адмирал Хиляев слабо шевельнул левой рукой, привлекая внимание Хромцовой к крохотному дисплею наручного коммуникатора — но вице-адмирал, ослепленная яростью, даже не заметила этого. Миг спустя позвонки командующего 15-ой «линейной» дивизии хрустнули под немыслимым нажимом бронированных перчаток — и дух храброго «черноморца» покинул его изувеченное тело…
Вице-адмирал Хромцова тяжело вздохнула, оглядываясь по сторонам. Рукопашная на капитанском мостике «Паллады» близилась к своему кровавому завершению — обладая численным превосходством штурмовики 5-ой «ударной» добивали последних израненных «черноморцев». Людей Хиляева, отважно принявших свой последний бой на флагмане врага, оказалось слишком мало. У горстки бесстрашных попросту не было шансов выжить в этой неравной схватке.
Невзирая на только что одержанную победу и гибель своего заклятого противника, Агриппина Ивановна не чувствовала ни малейшего облегчения. Слишком дорогой ценой досталось ей сегодняшнее торжество. Половина экипажа её родной «Паллады», любимого детища вице-адмирала, полегла под безжалостными клинками проклятых «черноморцев». Словно кроликов на бойне вырезали ворвавшиеся на борт головорезы Хиляева. Теперь могучий и грозный флагман Хромцовой, краса и гордость 5-ой «ударной» дивизии, стал уязвимым и беззащитным, точно обычное гражданское судёнышко.
— Ладно, это уже не так важно, — мысленно приободрила себя вице-адмирал, стараясь отогнать прочь мрачные мысли. — Защитная «сфера» «черноморской» армады уже начала рассыпаться, а резервная дивизия Птолемея вот-вот вступит в бой и довершит сокрушение обороны этих выродков. Главное, почти достигнуто — враг в смятении и практически обращен в бегство.
Почти на автомате Агриппина Ивановна включила бортовой коммуникатор, чтобы связаться с флагманами своих сражающихся дивизий:
— Говорит вице-адмирал Хромцова! Всем командующим — немедленно доложить обстановку в секторе! Приём!
Но в следующий момент взгляд Агриппины Ивановны невольно зацепился за крохотный дисплей на предплечье мёртвого вице-адмирал Хиляева. Полупрозрачный голографический экран наручного комма всё ещё продолжал что-то транслировать. Вспомнились последние мгновения схватки — перед самой смертью Дамир усиленно кивал на свой коммуникатор, пытаясь привлечь внимание противника к изображению. Заинтересовавшись, вице-адмирал склонилась над рукой поверженного врага.
То, что открылось взору Хромцовой, мгновенно повергло её в шок. На крохотном полупрозрачном мониторе мерцала зловещим светом тактическая карта ближнего сектора. Сотни крохотных меток сшибались в яростном противоборстве: жёлтые значки — корабли Птолемея — неумолимо теснили редеющие ряды серых треугольников к планете. Вот на экране возникли ещё одно крупное скопления желтых огоньков — долгожданная резервная дивизия, посланные первым министром на подмогу штурмующим. Свежие корабли буквально вгрызлись в израненный строй «каре» защитников Санкт-Петербурга-3, стремительно довершая разгром Черноморского флота.
Все шло по плану, и ничто не предвещало беды. Измотанные в жестокой космической схватке дивизии «черноморцев» стремительно агонизировали, не в силах противостоять чудовищному напору эскадры противника. Но что-то в мельтешащих на экране крохотных значках заставило суровое сердце Агриппины Ивановны внезапно сжаться от дурного предчувствия. Что-то знакомое, неуловимо зловещее почудилось вице-адмиралу в россыпи синих огоньков, буквально выплеснувшихся на карту откуда-то из дальних секторов.
Наконец, леденящее душу подозрение оформилось в сознании Хромцовой в чудовищную догадку:
— Господи, только не это! Неужели Дессе предал нас⁈
Лихорадочно вглядываясь в экран, Агриппина Ивановна почувствовала, как холодные мурашки побежали по ее спине. Все сходилось! Проклятый Дамир Ринатович неспроста ухмылялся и кивал на свой комм, стремясь, уже стоя на пороге небытия, указать вице-адмиралу на ее смертельную ошибку!
