Конфликт - Владимир Васильевич Зенков
Купец завопил:
– О боги, десять золотых, целых десять золотых, и это когда я потерял лучших своих людей! Воистину, нет справедливости на этом свете!
Что там двадцать пять плетей, сговорчивый палач за пару серебряных монет просто погладит спину. Надо только посильней орать, чтобы его не подвести.
Офицер приподнял бровь:
– Ты недоволен приговором? Тогда ищи справедливости у императорского суда, как следует по закону. Ты проведешь остаток жизни в катакомбах, а все твое имущество пойдет в императорскую казну. Господа судьи очень любят такие процессы, они ведь получают десятую часть от конфискованного имущества. Тем более, – офицер вцепился взглядом в Фату, – что, по словам этого человека, за тобой водятся очень серьезные грехи.
Изменился в лице Фату, ох как изменился. Залившись смертельной бледностью, забормотал:
– Что ты, что ты. Я доволен твоим скорым, справедливым и милостивым судом, господин начальник. Я настолько доволен, что сверх штрафа внесу еще десять золотых на нужды портовой стражи. Покорнейше прошу принять мои извинения, злобный Гес попутал меня.
– То-то. Рефа, отведи его к палачу, да проследи, чтобы этот слизняк не сторговался с ним.
Двое стражников повлекли убитого Фату на расправу. Офицер коротко скомандовал, стражники взяли их в каре, и все двинулись к воротам.
Ослепительное солнце плавилось в серебряных бляхах на кожаном панцире офицера. Он принял от стражника шлем, глубоко надвинул его и застегнул пряжку ремня. Шагал четким строевым шагом, посматривая на Алекса вполне благожелательно:
– Я отведу тебя, варвар, к начальнику дворцовой стражи, а он, улучит момент, и подбросит тебя императору. Наш государь, – офицер тонко и двусмысленно улыбнулся, – любит хороших бойцов. А ты хороший боец, я таких не видывал, хотя драться мне приходилось почти всю жизнь. Глядишь, император и запомнит мое имя, оценит редкостное подношение. Хотя начальник стражи припишет себе все заслуги, но хоть словечко обронит обо мне. А одно это уже очень дорогого стоит. Однако, я должен предварительно допросить тебя: кто ты, откуда, не злоумышляешь ли чего против Астура и выяснить прочие формальности.
– Ты умный человек и, как понимаешь, правды я не скажу. Объясни, что я владелец крупного поместья из Северного Лоэла. Никогда не бывал в метрополии, приехал посмотреть вечный Астур. Поскольку я молод и самонадеян, то не взял с собой охраны и попал в скверную историю.
Офицер долго и внимательно смотрел на Алекса:
– Ты действительно молод, но совсем не самонадеян. И ты в самом деле говоришь неправду – у тебя не лоэльский акцент. И ни там, ни здесь никто не носит такой одежды, таких украшений и такого оружия. Кстати, нож тебе придется отдать, на территорию дворца сторонним людям запрещено входить с оружием. Он никуда не денется, разве что на него польстится начальник дворцовой стражи. Но тут уже я ничего не смогу сделать, ибо гарусс и офицер портовой стражи – люди несопоставимые. И все-таки интересно – кто ты и откуда взялся.
Алекса несла на себе радостная волна: выматывающее корпение над учебниками общей истории приносило плоды. Он понимал, как здесь все устроено, он мгновенно чувствовал людей разных социальных слоев и многое знал о них – сходство с земной цивилизацией было поразительным.
– Не гадай, воин, все равно ты обо мне ничего не знаешь, а если узнаешь, то не поверишь. А вот я о тебе знаю многое.
– Ты обо мне? Да ведь ты меня видишь в первый раз.
Алекс засмеялся:
– А вот послушай. Совсем недавно ты был военным, командовал не меньше, чем сотней человек. Ты был отважным воином и хорошим командиром, об этом говорят твои награды, – Ратнер указал на серебряные бляхи, поразительно напоминавшие римские фалеры.
Офицер пожал плечами:
– Это мгновенно определит любой мальчишка в городе.
– Не спеши, слушай дальше. Ты молод, тебе еще служить бы, да служить. Поскольку ты хороший офицер, то не мог совершить такой ошибки из-за которой тебя изгнали бы из армии. Я думаю, что против тебя сплели грязную интригу. Скорее всего – кто-то из твоих начальников.
Офицер скрипнул зубами, крепкое лицо его побледнело, он прорычал:
– Это проклятый Канна свалил на меня ответственность за свою глупость и самонадеянность. Мою сотню уничтожили почти полностью в ущелье Фромы, сам я был ранен и едва остался жив. О грязный трус, он погубил всю мою жизнь!
Ну-ну, забудем об этом. У тебя ведь нашелся высокий покровитель, наверное, кто-то из твоих бывших военачальников, занявший важную государственную должность. Офицер портовой стражи – почетная и …– Алекс тонко улыбнулся, – доходная должность.
Демобилизованный сотник угрюмо сказал:
– Это Рокус, да пошлют ему Вышние благополучие и здоровье.
Новоиспеченный прорицатель понизил голос:
– Прости, но я скажу о твоих доходах, об этом никто никогда не узнает. В столице метрополии на офицерское жалованье не проживешь, у тебя водятся кое-какие дела с купцами. Портовая стража не таможня, но тебе кое-что перепадает, верно? Конечно, ты никогда не имеешь дела со всякой швалью вроде Фату, у тебя более серьезная клиентура.
Сотник подобрался:
–Ты болтаешь слишком много, такие обвинения надо доказывать.
– Успокойся, это не обвинения, да и доказать ничего не возможно – ты слишком умный человек, чтобы рисковать местом. У тебя есть в столице хороший дом, который невозможно приобрести на твое жалованье. И ты содержишь с десяток рабов – это тоже требует расходов. Тебя посещают знатные дамы, сам бы ты не купил дорогих благовоний, которыми от тебя пахнет.
Конечно, ты не женат. Раньше у тебя не было на это времени и положения, а сейчас тебе этого просто не хочется. Боюсь ошибиться, но у тебя есть хорошенькая рабыня, которая должна следить за хозяйством. Она красивая, глупая, любит сладости и наряды и постоянно клянчит у тебя деньги. Она тебе порядком надоела и плохо следит за тобой: твоя рубаха внизу разорвана по шву.
Сотник скрипнул зубами:
– Это Аколь, поганая девка. Подозреваю, что она шляется к соседским рабам. Продам гадину в ближайший торговый день. Ты действительно всеведущ, варвар. Прими добрый совет: не выказывай своих способностей, иначе тебе придется плохо – люди не любят тех, кто много знает о них. Мы пришли.
Алекс отстегнул нож и, протягивая его сотнику, сказал:
– Мне хочется, чтобы это оружие попало в хорошие руки. В кармашке на обратной стороне ножен, вот здесь, пяток метательных лезвий. Вот эта стрелка под
