Чужая школа - Иар Эльтеррус
Помимо трех новичков с «Немезиды» к целительницам добавились новые ученицы, но немного, всего лишь шесть. Две альбионки, две русские с Земли-2, аранка и истрийка. Со всеми ними, даже с Хлоей, чопорной дочерью лорда Эбингауэра, Маша быстро нашла общий язык. Куда труднее ей пришлось в группе некромантов, где тоже постепенно начали появляться другие ученики. Первым пришел Игорь Сокольников, невысокий хмурый блондин со станции «Немезида». Бедняга пребывал в депрессии после того, как на его глазах погибли родители и две младшие сестры. На Машу внимания не обращал совершенно, ему явно было не до девчонок, и она отступилась.
Следующей наставник привел настороженную некрасивую альбионку в длинном платье, на которое землянка без отвращения смотреть не могла, сама щеголяя либо в комбинезонах, либо в мини-юбках, благо фигура позволяла. Джоанна была простолюдинкой и очень удивилась наличию у себя темного дара, присущего старым семьям, даже заподозила собственную мать в неподобающем поведении. После нее появился первый мужчина, тоже альбионец, виконт Айвен Корит, тот еще громила в свои шестнадцать лет. Когда вырастет, он, пожалуй, будет выше двух метров. Потом второй наставник, Идан Хаорт, магистр боевой некромантии и магии смерти из Истрии, доставил уже упомянутого Кайена Нораго. И вдвоем с профессором Маором, с которым они сошлись накоротке, зауважав профессионализм друг друга, нашли еще трех одаренных — Са Ли Хо, геларца из дальнего герцогства Оварон, и двух истрийцев, Норена Хайдора и Осера Ирата.
Последней оказалась крестьянская девушка с Земли-2, Акулина Мякишева, основательная во всем и обладающая монументальной фигурой. Ее и обнаружили-то совершенно случайно. У Джоанны сбежал первый удачный некроконструкт, сплавленный из трех мышей. Причем сбежал в женской части спален, вызвав немалый переполох среди девушек — щелкающая зубами двухголовая облезлая большая мышь со светящимися потусторонним светом синими глазами и венчиком кишок на спине многих напугала. Только Акулина, завидев ее, топнула ногой и мгновенно упокоила. Срочно вызванный профессор Маор очень удивился, у девушки обнаружился так называемый скрытый дар, проявляющийся только в случае необходимости. На предложение пойти в личные ученицы крестьянка слегка удивилась, но согласилась, знала уже, что от таких предложений люди в здравом уме не отказываются. Специализация ее совершенно не смутила, еще дома на ферме она не раз резала курей и кроликов. Учиться обращаться с мертвой плотью? Это ценится? За это платят? Ах, платят, и очень хорошо? Тогда почему бы и нет?
Самое удивительное, что Акулина, хоть и не была целительницей, по любвеобильности не сильно от них отличалась, вот только молодые люди от нее большей частью шарахались, слишком впечатленные монументальностью фигуры. Зато многие взрослые маги из преподавателей с нетерпением ждали, пока девушка повзрослеет и к ней станет можно подкатиться.
— Маш, подскажи как сердце с печенью увязывать, а? — обратилась к ней стоящая за соседним прозекторским столом Акулина, когда девушка вернулась на свое место.
— А ты чего, не выучила⁈ — изумилась она.
— Да увлеклась вчера, вокруг Сережки Хруща ходила, а он, зараза, ни тпру, ни ну, — вздохнула крестьянка. — Не успела попросту все вызубрить…
— Вот выпорет тебя наставник, тогда повеселишься! — посулила Маша.
— Да пусть порет, сколько хочет! — фыркнула Акулина, огладив свои широкие бедра. — Мне оно, что мертвому припарки, щекотка легонькая. Это вы порки боитесь, а меня он по-другому наказывает, зудом в одном месте. И чесать запрещает. Очуметь можно!
— А чего ты за Хруща взялась-то? — поинтересовалась целительница. — Серега у нас мужик основательный, однолюб. Он себе Лию-Дорай выбрал, и теперь не изменит ей ни с кем и никогда, хоть ты тресни.
— Да? — расстроилась крестьянка. — А я подумала, что он просто девок с такими фигурами, у нее и меня любит. Жаль не знала, зря только время потратила. И где мне хорошего парня сыскать? А то все от моей задницы шарахаются, большая слишком…
— Не спеши ты, как на пожар, — посоветовала Маша. — Погоди года три. Не видела разве, с каким восторгом на тебя доктор с советского «Бурана» поглядывает? Пока тебе восемнадцати не будет, он даже не рыпнется, зато потом — вольному воля.
— Это который? — оживилась Акулина.
— Руслан Романович Харамов, чернявый такой. Ты только не блядуй слишком, у него дагестанские корни, он такого не любит и не простит.
— Так хочется же…
— Ну и делай все тихонечно где-нибудь, — хмыкнула Маша. — Свободных кают, что ли, мало? Только парня найди неразговорчивого. И не среди наших, не среди русских. Лучше всего геларца или оланейца. У последних вообще культ женщины-матери. Да, среди них всего трое парней, но они никем еще не заняты, я проверяла. Исиан Хамоат, например, ты его видела, здоровенный парняга с соломенными волосами и прической горшком. А я его и голым видала. Поверь, там есть на что посмотреть, я даже побоялась рисковать, для меня такое слишком. А тебе, насколько знаю, в самый раз будет.
— Ага, — обрадованно кивнула Акулина, — Спасибо за совет! Седня же его отловлю. Помню я энтого громилу.
— Ты, главное, не забывай, что оланейцы отказывать женщине в просьбе именем Великой Матери не могут. Так что просто берешь его, говоришь нужные слова и ведешь к себе в каюту. И он сделает все, что ты только пожелаешь, даже самые дикие извращения исполнит.
— Это ж надо! Отказать не могет! Да я ж его и так, и эдак…
— А сердце
