Времена смерти - Сергей Владимирович Жарковский
– ОК, МАЛЬЧИКИ. ПРИСТУПАЮ.
– Далее. Возможны запросы к тебе от Машин Императрицы, Великой, Охотницы и Колдуньи. Сейчас мы с Неразом снимем блокировку. Открой комнату смеха.
– ОХ, ВОТ И НАСТУПИЛ ЭТОТ ЖУТКИЙ МОМЕНТ…
– Действуй, Маба.
– КОМНАТА СМЕХА НА МОНИТОРЕ. ЛИЧНЫЙ SOC МУСОХРАНОВА ГАНИМЕДА «НЕРАЗА», ВТОРОГО РАЗВЕДГРУППЫ «А» УПРАВЛЕНИЯ СОЛНЕЧНЫХ КОЛОНИЙ. СКАНИНГ. ВЕРИФИКАЦИЯ. ДОПУСК К НЕОГРАНИЧЕННОМУ КОНТРОЛЮ СИСТЕМЫ ВЫДАН. ЛИЧНЫЙ SOC ДЖЭЙВЗА СИ ДИ «КАПЁРА», ПЕРВОГО ГРУППЫ «А» УПРАВЛЕНИЯ СОЛНЕЧНЫХ КОЛОНИЙ. СКАНИНГ. ВЕРИФИКАЦИЯ. ДОПУСК К НЕОГРАНИЧЕННОМУ КОНТРОЛЮ СИСТЕМЫ ВЫДАН ГРУППЕ «А» УПК.
– Полномочия на администрирование, Капёр.
– Доверяю Мусохранову Ганимеду «Неразу» в моём присутствии внести изменения в систему.
– Маба, на запросы Машин Великой, Императрицы, Охотницы и Колдуньи – отвечать.
– ПРИНЯТО К ИСПОЛНЕНИЮ.
– Отзываю свои полномочия, я первый группы «А».
– Возвращаю, второй группы.
– Отбой общению, Маба. Работай, бога не забывай… Ну, что там, Нераз, час прошёл. Машина Колдунья не хочет с нами побеседовать?
– Мака, контакт.
– Я НЕ ГОТОВА, ЛЮДИШКИ.
– Фи, сквернословица! Мава, контакт.
– ЗДЕСЬ МАВА. ЧТО НАДО?
– Начинай подготовку к выходу на контакт с резидентом. Грей, так сказать, орудие. Контактёр – Ска Шос, параметры в базе. Кстати, девочки, я обращаюсь ко всем вам, вы заметили, что наша Маба теперь стала поразговорчивей? Обращайтесь, если нужно. Флаг всем, кроме Мавы. Мава, отбейся.
– ПРИНЯТО К ИСПОЛНЕНИЮ.
– ОК. Майя, добрый день.
– РАДА.
– У нас с Капёром есть лишняя минутка. На сегодняшний вечер наш лучезарный Ерёма Романов пригласил по нашему приказанию тутошнего мэра. Присмотри там, хорошо? Ска Шос, наш генерал-майор, контролировать визит высокого прика не сможет. Он нам нужен в другом месте.
– С УДОВОЛЬСТВИЕМ, МИЛЫЙ МУСОХРАНОВ. ПРИСМОТРЮ.
– Спасибо, Майя, дорогая. Ну, Капёр, продолжим выражение сожалений под пальмой?
– Да, продолжим.
– Десант на Четвёрку, я не ошибаюсь?
– Да, ты не ошибаешься. Десант на Четвёрку.
– Степень моих сожалений о судьбе героев-десантников Нюмуцце и Скариус настолько превосходна, что и измерить её немыслимо. Хотя и нарушен приказ Императора.
– А я скорблю о вопиюще бездарной организации десанта. Даже от приков можно было ожидать большего. А приказ запоздал. Тут я мэру верю. По времени всё отчётливо. Расстреляем за другое.
– Но выразить определённое понимание действий мэра мы, согласись со мной, Капёр, должны. Курорт им очень нужен. Видишь, как их косит суицид.
– Несомненно, понимаю. И я даже больше скажу, Нераз. Потеря десантников в районе ЭТАЦ и может, и сослужит нам добрую службу. Помянем, кстати, отличную работу нашего безвестно пропавшего коллеги полковника Семляникина. ЭТАЦ он сбросил очень хорошо. Инцидент с десантниками косвенно, но прямо подтверждает правильность анализа… известных текстов. Не будь они помянуты здесь всуе. Группа Рукинштейна идёт точно в цель. Никаких сомнений.
– Вот так уверенно? Ты уж, пожалуйста, осторожней. Но оставим это. А о чём я – вот. Ты предлагаешь считать исчезновение людей Кигориу и исчезновение десантников Пола Мьюкома синонимами в сфере наличествующей натуры?
– Мне кажется, друг мой, мы просто обязаны так считать.
– Тогда командир «Каплуна» должен при первой же возможности получить конкретную ориентировку.
– Ну конечно! А что, у тебя в бутылочке кое-что сохранилось?
– Немного, но нас с тобой это позабавит.
– Передай мне её, будь так любезен и красив.
– Прошу вас, господин Джэйвз.
– Благодарю вас, господин Мусохранов.
– А ты заметил, как ловко мы избежали в разговоре слова «хост»?
– Ну ещё бы. Здоровье Императора!
– И помыслы его. А теперь мы напишем очередную записку нашему генерал-майору.
– Сегодня твоя очередь водить стилом.
file 3.4.4
subject: С. К. Шос, генерал-майор получает новое задание
txt: даже оставаясь наедине с самим собой, генерал-майор Шос считал гордым смирять проявления эмоций, коим, вопреки генеральскому званию и непоколебимому сознанию своей значительности, был подвержен как всё-таки человек; к примеру, он был очень раздражителен. В этой миссии ему редко приходилось законно использовать командно-ораторские умения, оставшиеся от старых жутких марсианских времён, но сегодня, в эпизоде с увещеванием распоясавшихся космачей на борту «ОК» он тряхнул стариной с удовольствием.
Вернувшись на «Чернякова» с погрузочных работ, генерал-майор принял участие в старт-контроле «ОК», затем посетил Романова и выслушал его истерический отчёт по встрече с мэром Мьюкомом, затем провёл несколько подряд консультаций с членами командного совета звездолёта, обсуждая с ними изменения внутреннего распорядка ввиду крупного поселения субъектов привилегированных клонов под бортом, потом пережил первый, самый болезненный, сеанс преадаптации личной SOC к переменным ориентации Четвёртой (он опасался, что это ему пригодится), потом побыл на берегу Моря, где, к сожалению, отдохнуть ему помешала свита и. о. жены Романова, резвящаяся в волнах, заглянул в спорткомплекс и покачал физику, потом его пригласил на ставшую уже традиционной двадцатиодночасную чашку чая командир корабля адмирал Маус, – только глубоко вечером генералу удалось уединиться в своём номере и потешить накопившееся вновь раздражение, как оно, зачерствевшее уже, заслуживало. Шос не отказался бы от повторной встречи с ван-келатовскими хамами.
Начальник охраны (иначе – старший конвоя) сенатора Романова имел право на апартаменты малым роскошней и едва ли меньше кубами, чем владения его принципала (поднадзорного). Но Шос отказался от люкса, и люкс остался незаселённым. (Что, кажется, произвело на адмирала Мауса впечатление неизгладимое.) Генерал вовсе не был фанатиком потных попон, он ценил комфорт и умел его потреблять, и уж тем более что мнение адмирала Мауса для Шоса значило что-то неотличимое от ветерка. Дело было в той же самой гордости. Цена экспедиции «Чернякова», в тайной – и истинной – номенклатуре которой генерал-майор Ска Шос занимал самое первое место, была велика, столь велика, что иногда даже прямо не верилось; казалось, что действо с ним, Ска Шосом, в главной роли разворачивается в пространстве фантастической телепостановки. Генерал-майор отвечал за всё, он не мог позволить себе хоть сколько-нибудь продолжительной расслабленности и благодушия – а к ним располагали плавные золотистые линии объёмов люкса; светлые, мягко поблёскивающие, струящиеся шары, мать их, куда ни повернись, несчётных фонтанов; спальное ложе, пересечь которое с края на край можно было только запасшись провиантом на пару дней; ванная-остров…
Ска Шос отпер дверь номера пальцем, осмотрел сторож-автомат, заблокировался и включил акустическую защиту. С наслаждением разделся, собрал части
