Алексей Ефимов - Путешествие вверх
— Это один из наших закрытых миров, — сказал симайа. — Его обитатели считают его всей Вселенной.
— Среди них есть файа?
— Нет. Тут живут люди, — те из них, кто не может вместить в своем сознании всё многоразличие Р`Лайх. У этого мира своя история, и свои мифы… которые на самом деле, — наша реальность. Те, кто понимают это, покидают его… как ты. Мы старались найти для тебя хорошее место. Этот мир — один из самых счастливых…
Всё оказалось совсем не так страшно, как он думал, и Анмай уже начал невольно прикидывать, что он тут встретит, и с чего придется начать. Но, к его удивлению, симайа вдруг замер, — спуск прекратился.
— Что такое? — тихо спросил он.
— Я не хочу тебя тут высаживать, — неожиданно ответил симайа. — Я — это ты. И я мечтаю о том же, что и ты.
— И что? — Анмай был раздражен задержкой.
— Здесь, в соседней сфере, — «Товия».
— И вы не уничтожили её?
— Зачем? Она пригодится тебе, когда ты станешь симайа, одним из нас. Мы изолировали её, да, — но не больше, и она ждет тебя, — так ей приказала «Укавэйра». Мы хотели сохранить её целой, и не стали стирать её память. Я могу разрушить генератор сдерживания, — и ты уйдешь…
— А ты?
— Я? Я — это ты, и я уже искуплен. Но ты — нет, и дело не в тебе. Те, извне, требуют, чтобы тебя освободили.
— «Укавэйра»?
— И она тоже. Вот почему мы так медлили, — пытались договориться, но она… я боюсь её, брат. Она безумна, но мир безумен тоже. Став Нэйристой, она сможет пробудить силы, против которых беззащитны даже мы. Так она говорила, и я думаю, что это — не ложь. Остальные считают, что поэтому ты не должен встретится с ней. Но, видишь ли, это она создала нас. И за тебя просят те, кто небезразличен нам…
— Кто?
— Айэт.
— Айэт? — Вэру хотелось завопить от радости. — Но как он меня нашел?
— Не знаю. Наверное, его нашла «Укавэйра», когда он пришел к руинам Девяти Миров… Неважно. Сейчас он, его друзья, — Нэйс и Эроин, вся его раса, — все они выстроились у внешней ограды Р`Лайх. Они требуют освободить тебя, иначе они нападут, и вынудят нас их уничтожить.
— Разве они ваши враги?
— Нет. Они были нашими друзьями. Это изменилось много лет назад… но мы не любим убивать навсегда. Видишь ли, для умеющих побеждать смерть это… трудно. И, после уничтожения Сети, они — наша последняя надежда на помощь иных сверхрас. Их гибель станет невосполнимой утратой… глупо, правда? Так что ты решишь?
Анмай задумался. Он уже заставил себя подчиниться приговору, и ожившая надежда была мучительна вдвойне, — от его решения опять зависела не только его судьба. Бежать от симайа было трусливо и подло, — он сам к ним пришел, и знал, что никогда не сможет посмотреть им потом в глаза. А что сделают с ним воспоминания о собственной трусливой слабости? О том, что он оттолкнул последнюю возможность искупления? С другой стороны, пожертвовать жизнью Айэта он просто не мог. Да и зачем?
— Если я скажу ему, что остаюсь здесь добровольно, — он уйдет?
— Да, — растерянно ответил симайа.
— Ну так скажи ему…
— Ещё одно, — голос симайа вздрагивал, словно он думал, стоит ли это говорить. Потом решился. — Хьютай. Она тоже… изгнана. Её мир совсем рядом, но…
— Что? — Вэру уже начал злиться. Этот замкнутый мир показался ему поначалу необычайно уютным, он был бы не против пожить в нем. Но теперь ему совсем этого не хотелось.
— Знаешь, мы контролируем Р`Лайх ровно в той степени, в какой ОНА хочет этого. А эти миры принадлежат скорее ей, и наша власть над ними ограничена. Тут есть и другие силы, — очень древние, странные, темные, и не все они считают чужие страдания ненужными. Здесь, за нашей реальностью, живут сны и кошмары, — о том, что случилось, и что будет. Потом они обращаются в реальность… или гаснут. Чтобы обладать правом выбора, надо иметь выбор. Здесь осуществляются возможности — даже самые извращенные, чудовищные и страшные. Мир Хьютай был не таким. Но Р`Лайх решила изменить и его. Сейчас там очень плохо. И будет ещё хуже. Намного. Её мир… как бы сказать… протух, пока мы к нему летели. То, что там случилось, — ещё далеко не самое худшее. Но оно может стать худшим. Я видел здесь такое, и помню всё — это… мерзко. Мне… жаль Хьютай. Она не заслужила такой участи.
— Она… она страдает?
— Да. А я… я тоже люблю её…
Анмай сжался в комок, чувствуя, как родившееся в груди пламя сжигает его изнутри. Вот это было уже выше его сил. Ему стало очень страшно, когда он понял, что его собственная судьба от него уже не зависит. Ради неё, — только ради неё, — он был готов пожертвовать всем, даже жизнью, — глупое, иррациональное чувство, ставшее стержнем его естества. Он знал, что тысячу раз успеет проклясть себя за свою любовь, и за открытую «Укавэйре» дорогу к Бесконечности. Но он знал, что, оставив Хьютай страдать, он не сможет простить себя уже никогда… просто не сможет жить. Именно здесь симайа ошиблись. Он был готов страдать, чтобы искупить себя, да, но он не мог вынести, чтобы за него страдала любимая. Каждый должен искупать себя сам. И они не знали, не поняли, что его привязанность к ней перейдет все границы разумного…
Огонь внутри пылал всё мучительней. Его тело превратилось в нити боли, перетянутые напрягшимися до окостенения мышцами. Чувствуя себя полностью и окончательно погибшим, он сказал симайа:
— К «Товии». И быстрее.
* * *Бешеное ускорение вжало его в сплетение силовых линий. Он уже ничего не видел, — под давлением перегрузки кровь отлила от глаз. Анмай едва мог дышать, — казалось, на живот въехала машина, вмяв его до самого позвоночника, за грудиной словно развели костер, — сердце разрывалось от боли, перегоняя тяжелую, как свинец, кровь, но эта боль была уже нестрашной.
Я погиб, — подумал он. — И теперь, когда я это понял, главное, — прожить как можно дольше.
* * *Ощутив неладное, симайа уменьшил ускорение. Анмай вдруг успокоился. В голове воцарилась ледяная ясность, боль прошла, — лишь тогда он понял, что сам сжал все мышцы так, что чуть не задохнулся. Симайа, как снаряд, пробил силовую стену плота. В пустоте скорость ощутимо возросла.
— Пастухи поняли, что я их обманул, — сказал симайа. — У нас почти нет времени. Но я был хорошим учеником. У меня, — Дар Разрушения. И я могу взорвать генератор сдерживания, — по крайней мере, постараюсь. Держись!
Выстрела симайа Анмай не заметил, но отдача швырнула его на упругую стену. Теперь они уже тормозили, приближаясь к поглотившей «Товию» силовой сфере. Симайа заговорил вновь, — быстро и торопливо.
— Я уничтожил генератор… квантовую его часть. Теперь «Товия» вновь сможет думать, и встретит нас, когда мы войдем внутрь. Потом…
Ещё не погасив целиком скорости, они врезались в силовую сферу. Свет полыхнул, сжигая кожу. Анмай взвыл от боли, — но досталось лишь спине. Всё остальное он подтянул, спрятал, скрыл за массой своего тела и тела симайа. В нос ударил смрад сгоревших волос и тлеющей одежды. Кашляя, не понимая, откуда взялся дым, он вдруг понял, что висит перед открытыми воротами ангара «Товии». Мягкий толчок сбросил его на металлический пол.
— А ты? — спросил он зависшего перед входом симайа.
— Я приму свою судьбу, какой бы она ни была. Мне не по пути с «Укавэйрой». Прощай!
Он исчез в темноте. Прежде, чем ударила вспышка, плита шлюзовых ворот опустилась.
* * *Торопясь увидеть исход битвы, Анмай взлетел по узкой шахте прямо в наблюдательный зал над главными воротами, — там были обычные окна из субкварца, сейчас открытые. «Товия» содрогнулась. Её сверхмощные орудия вспороли тьму лучами пламени. Раньше она не пыталась вырваться, и симайа не рассчитали сил, — лазерные лучи пробили силовое поле, вошли в генератор сдерживания…
За окном полыхнуло вихрящееся пламя, словно таран ударив в «Товию». Если бы не её внутреннее силовое поле, — Вэру бы расплющило о стену. Если бы не мгновенно закрывшиеся защитные ставни, — он бы ослеп. Лишь когда его вдавило в пол, он понял, что они освободились.
* * *Полет до мира Хьютай был коротким. Анмай едва успел забежать в их каюту. Его комбинезон превратился в тлеющие лохмотья, — он сорвал его, схватил силовой пояс, даже не глядя, чей он, наспех застегнул его на талии, охнул от боли в сожженной пояснице, вытащил дезинтегратор, — и вылетел вон, уже не ступая, а плавая в вибрирующем от перегрузки силовом поле.
* * *Силовая стена плота под напором «Товии» лопнула, словно мыльный пузырь. Вспыхнул и завихрился огонь, — и они ворвались внутрь этого мира. Анмай торопливо осмотрелся.
Мир Хьютай выглядел неприглядно. Плоский диск с единственным большим озером в центре заливал необыкновенный рассеянный и мрачный свет, исходивший откуда-то сбоку. Этот двадцатимильный каменный плот, прикрытый силовым куполом, был жалкой, уменьшенной копией его Фамайа. Ещё в Поясе Миров Анмай представлял, сколько таких глыб теснится во внешней пустоте Р`Лайх. Его воображение заполнили бесчисленные астероиды-плоты, несущие во мраке чье-то страдание и искупление…
