Внучка жрицы Матери Воды - Лариса Кольцова
Я плохо слушала его, продолжая своё состязание с Кристаллом. Он притворился милым и ласкающим мой взгляд своими переливами — этаким пушистым зверьком, снующим по розовато-зелёным ветвям. Цвет его был в данный момент именно таков. Он показывал мне идиллическую картинку освещенного кусочка леса, умильно подмигивал мне глазами — бусинками из облачной растительности… Я закрыла его поверхность ладонью и явно ощутила живое влажное прикосновение Кристалла. Он дышал под моей рукой, и это вовсе не было излучением, идущим от Рудольфа. Как-то я это различение имела в себе, поскольку ощущение не казалось тем, какое принято считать приятным. Скорее, оно было отталкивающим на уровне инстинкта, как от прикосновения к непонятному насекомому. Рудольф сверху накрыл мою кисть своей, горячей и большой, сжал её, приняв мой жест за робкую ласку себе.
— Подари мне это кольцо за мою любовь, — вдруг выпалила я, решив, что настал момент возможного избавления самого Рудольфа от кристаллической инопланетной присоски — паразита. Передать же Рудольфу суть рассказа Тон-Ата не казалось возможным. Я не знала для этого подходящих слов, не умела их построить нужным образом, поскольку в то время я, будучи юной девушкой, ещё не обладала достаточным развитием. Да и расскажи я, он принял бы мой невнятный пересказ за мою разыгравшуюся фантазию и продолжил бы свои пояснения про игры воображения. К тому же я не могла ничего объяснить ему про Тон-Ата. Почему? Не знаю. Как будто Тон-Ат поставил некую блокировку где-то внутри меня самой, и я запнулась, едва попыталась сформулировать своё объяснение.
Он перестал улыбаться и посмотрел растерянно.
— Ты хочешь продавать свою любовь? Не дешево ли себя оценила? Или слишком дорого? Я не собираюсь у тебя ничего покупать, а если надо, возьму всё и так. — Молниеносный перепад настроения был поразителен.
— Ты не понял, — испугалась я, — я глупо сказала, но мне понравилось твоё кольцо.
— Как ты собираешься его носить? Оно же огромное, а у тебя цыплячьи пальцы.
— Я буду носить его на кожаном шнурке на шее.
— Не боишься, что я задушу тебя этим шнурком во время любовных игр? — он осторожно потрогал мою шею. — Ты готовишься стать продажной актрисой? Репетируешь свою будущую роль? — от его доброты не осталось и следа. — Этот кристалл, его изометрические данные — невозможность, которая есть. Мистика, но реальная. Я пытаюсь его расшифровать, воспроизвести, и тебе я его дать не могу. Но я дам тебе другие кристаллы. Много. Если тебе это важнее любви человека. Одно утешение, что я буду первый в твоём списке.
— Не оскорбляй меня, не смей! Я ещё и не думала тебя прощать за твоё бесчинство в машине и за то, как ты меня вышвырнул! Проваливай! Я тебя не звала сюда. Здесь не твой дом, чтобы ты тут хозяйничал! — и я со всей возможной силой ударила его по руке, на которой и был Кристалл. Я даже отшибла свою кисть, за которую он меня схватил. И в следующую минуту я была отброшена на постель. Моё новое платье он разорвал с треском, а я его только недавно и сшила. Схватив за руки железным захватом, он стал тереться лицом о мою грудь, таким же железным коленом раздвигая мои ноги. — Не ожидал такого великолепия, радость моя, — бормотал он, елозя губами по моей голой коже, — да ты богиня! — Ласкающие слова не вызвали ни счастья, ни ответного радостного всплеска. Я закричала столь истошно, что он замер и прекратил свои действия. Лицо его было безумное. Он закрыл ладонью мой рот и царапнул своим жутким перстнем мою губу до крови. Вернее, было так, Кристалл внезапно разбух и сам по себе шмякнул меня по губам. Не столько от боли, сколько от ужаса я завопила ещё громче. Безумие было уже взаимным.
И тут вошла Гелия. Она стремительно, как кошка, бросилась ему в спину и заколотила кулаками его бритую голову и плечи. Он скинул Гелию с лёгкостью и встал, глядя на меня расширенными глазами безумца. Но очнувшись, он удивился, будто и сам ничего не понял или только что проснулся.
— Ну вот, — сказал он, — я стал не только скотом, но едва не стал и насильником.
— Скотина! — кричала Гелия и продолжала тащить его за рубашку из комнаты прочь, — Тварь со звёзд! Если вы там такие, чего вы тут забыли?
Не обращая внимания на Гелию, он сказал мне достаточно спокойно, — Я тебя всё равно уже не отпущу. Не сейчас, так потом.
— Кристалл омрачает твоё сознание, — пролепетала я, натягивая на грудь рваное платье, не веря в то очевидное, что произошло.
— Кристалл? Это же мёртвый камень. Хотя и уникальный, что он может?
Я понимала, что он потрясён случившимся не меньше меня.
— Мне не нужно от тебя никаких камней, ничего! — продолжала я, — Отдай Кристалл Хагору, он губит тебя, отдай! Он живой инопланетный монстр, как ты не понимаешь?! Там другая геометрия и сама организация форм жизни другая, я знаю… Т… отчим моей мамы… — не поддающееся моим раненным губам имя Тон-Ата продолжало внутри меня запирать все возможные объяснения.
— Ты знаешь Хагора? Ну да. Вы же дружите с Гелией. Но откуда? Разве он тут бывает?
— Проваливай! — Гелия продолжала его тащить из комнаты. — Иди к своим Ночным Цветам. Хотя и она от тебя сбежала в свое затхлое деревенское сено. Даже там оказалось лучше, чем с тобой. А то лезет к чистым девушкам своими зверскими лапами, пришелец! Даже Ифиса шарахается от тебя, даже она, которой любой встречный за радость, лишь бы накормил бесплатным ужином и напоил…
— Да заткнись ты, шлюха! — он толкнул Гелию и ушёл.
Гелия, плача, села рядом, — Видишь, какой он? А ты мне не верила. Думала, что он другой.
— Он не такой, Гелия. Помрачение идёт от Кристалла. — И я, пострадавшая, утешала Гелию, обнимая её.
— Да какого ещё кристалла!? Ты сама-то в порядке? Он не шмякнул тебя головой о спинку кровати? Жалко твоё платье, — она вытерла слёзы. — Вот ещё! Плакать из-за такой скотины! Не стоит он. Я уже давно не плачу из-за него. Никогда. — Она взволнованно стала вытирать мою кровь с губ своим душистым платочком.
— Что это у тебя? — ужаснулась она.
— Да так.
