Люди и нелюди (СИ) - Романова Галина Львовна

Как бы то ни было, работы пришлось свернуть. Патрик Словиш и Грета Борн пробовали уговорить всех остаться на ночь, но тут уперся Георг Ортс. Он просто-напросто приказал своим солдатам применить силу и запихать ученых на вездеходы. Грета возмущалась, грозила подать в суд.

— Я буду жаловаться! — кричала она. — Это насилие над личностью! Вы не имеете права так со мной обращаться! В конце концов, я женщина! Я подвергаюсь насилию! Вас будут судить!

Однако для Георга ее угрозы были, как с гуся вода.

— Я должен обеспечивать вашу безопасность, и я ее обеспечиваю, — только и сказал он.

— Моя безопасность? — продолжала возмущаться Грета. — О какой безопасности может идти речь, если мы на пороге великого открытия?

Великое открытие пока было упаковано в пластиковые мешки и тщательно подписано, сфотографировано и частично очищено от песка и земли. В дальнейшем предстояла долгая и нудная работа уже Наты как антрополога, но главное было ясно — найден скелет человека. Скелет если не землянина из той самой пропавшей экспедиции, то другого первопроходца, тайну появления здесь и гибели которого только предстояло отгадать.

— Вот и останетесь там, если погибнете. И ваше открытие сделает кто-то другой или не сделает вообще, — пожал плечами Георг. — Как у него! — намекнул охранник на останки неизвестного.

Это заставило женщину замолчать. Тем более что остальные в этом вопросе явно были на стороне охранника.

— Дорогая, все равно ночью раскопки продолжать невозможно! — попробовал уговорить ее муж.

— Но мы должны хотя бы обеспечить сохранность образцов! — не сдавалась та. — Мы извлекли полностью только один скелет. До второго почти добрались, некоторые кости еще в земле! А два других… к ним мы еще не приступали!

— Так приступите завтра, — отрезал Георг. — Все, поехали!

Солнце уже вот-вот было готово коснуться горизонта. Мерцание стало заметным даже невооруженным глазом, впрочем, продолжалось оно всего несколько минут, как раз пока шла погрузка. Едва же ярко-малиновый диск коснулся края горизонта, его свет стал ощутимо слабеть, заливая все вокруг алым сиянием. Казалось, люди смотрят на все сквозь очки с красными стеклами. И, хотя они провели на планете уже несколько дней, но такой закат созерцали впервые. Может быть, потому, что впервые оказались в это время суток не на базе и не на борту шаттла.

— Красиво! — высказалась Диана. — Но как-то… мрачновато. Как будто все в крови.

— Посмотрите, что это там? — вскрикнул Теяр Шаню.

Все обернулись и на миг забыли, что собирались уезжать.

Саванна, еще час тому назад казавшаяся вымершей, медленно оживала. Последние лучи солнца с их мерцанием и теплым светом словно пробудили ее обитателей. Некоторые холмы оживали, вставали на ноги и начинали двигаться, на глазах превращаясь в животных, очень напоминавших черепах и броненосцев. Тут и там взрыхлялась земля, из которой выбирались ящерицы и ползучие твари, напоминающие многоножек, мокриц, червей и гусениц всех форм и размеров. Кто-то выбирался из нор. Кто-то — из зарослей.

Люди не первый день провели на этой планете, но закат, как правило, заставал их в лагере под крышами палаток или в шаттле и воочию они впервые могли наблюдать за тем, как пробуждается ночная жизнь на планете. Зрелище впечатляло.

— Никогда бы не подумала, что это будет… так, — вздохнула Диана, подыскивая слово, — эпично!

Теяр ничего не ответил — он снимал.

— Мы должны тут задержаться! — воскликнула зоолог.

— Нет, — ожидаемо отрезал Георг.

— Мы обязаны задержаться! — поддержала ее Грета. — Это наш долг!

— Это ваш долг, — рыкнул мужчина. — А мой долг — доставить вас на базу целыми и невредимыми!

— Может быть, разделимся? — предложила Ната. — Кто-то поедет на базу, а кто-то останется здесь? Вы оставите тут парочку солдат, пока не стемнело, можно разбить палатку, а в самом крайнем случае устроиться вон там! Если закрепить опорные балки, эти палатки выдержат одну ночь…

— Может быть, выдержат одну ночь. А может быть и нет!

Но идея задержаться неожиданно встретила отклик. Диану поддержал Теяр, а Грету — Патрик Словиш. Ната и Петер хотели вернуться — женщину ждала лаборатория, а Петер просто-напросто не хотел, чтобы она осталась в одиночестве.

В конце концов, Георг был вынужден согласиться на компромисс. Все равно тут было два вездехода. На одном на шаттл отправили извлеченные из земли останки и все найденные образцы в сопровождении Наты Чех и Петера Ли. А второй вместе с экипажем остался охранять палеонтологов.

Вот так и получилось, что Ната оказалась в лаборатории практически в полном одиночестве. Замотанный работой Тим Уотс с удовольствием уступил ей место.

Переодевшись в стерильный комбинезон и подвергнув образцы ультрафиолетовому излучению, чтобы наверняка убить чужеродные ДНК, Ната прошла в «чистую комнату» лаборатории. Ей неоднократно приходилось бывать в таких вот «чистых комнатах» — в институте их было четыре, на кафедре генетики, палеонтологии, антропологии и общей биологии. Эта комната, конечно, была обустроена довольно скромно, даже примитивно — образцы ДНК предлагалось брать просто алмазным буром, раствор для анализа изготовлялся чуть ли не вручную, разделение на фракции шло с помощью электронной центрифуги, а остальную работу проделывал электронный микроскоп. Но Ната привыкла, что в полевых условиях иного просто может не быть и довольствовалась малым. Все равно ей было важно не провести полноценный анализ, а лишь выделить ДНК и установить возраст образца. Остальное — уже не ее забота. Вернее, не только ее.

Самым простым оказалось определить возраст волосков и обломка ногтя. И тут ее ждал сюрприз. Старый добрый радиоуглеродный метод показал «всего» четыреста сорок лет.

— Сколько? — не выдержала Ната и запросила повтор.

На сей раз данные были точнее — четыреста тридцать восемь с небольшими, в два-три года, отклонениями в ту или иную сторону. Точнее определить было просто нереально. Но и не надо. Ведь, если верить документам, межгалактический шаттл «Мол Северный» отправился в путь как раз четыреста сорок пять лет тому назад! Полтора года в космосе, да пара лет жизни на планете — вот тебе и нижняя граница. Обладатель волоска — волосков! — наверняка видел тех людей, которые жили на базе.

А что, если…

Женщина посмотрела на второй компьютер. Туда она успела загрузить фотографии черепа неизвестной землянки и включила программу традиционной герасимовской реконструкции, которая, как успели проверить антропологи, прекрасно работала даже в случае с черепами иномирян. Что человек, что змеелюд, что гламр или рептилоид гротх — законы природ работали одинаково для всех. Разве что за исключением уриан, но это же не животные, это, по большому счету, растения…

Сейчас программа активно работала. На экране медленно вращалась трехмерная модель черепа, составленная на основе фотографий. Конечно, она немного отличалась от оригинала — череп пока не был до конца обработан и подвергнут сканированию — но программа уже начала «наматывать» на него слой за слоем. Уже появились крохотные заплатки-фрагменты недостающих косточек, их скрепили между собой связки, к которым волокно за волокном лепились мышцы. Несколько жутковато таращились пока еще не прикрытые веками глазные яблоки, не было кожи на голове и волос. Но привычный взгляд антрополога уже узнавал черты. Погибшая была еще молода. Ей вряд ли было больше сорока лет.

— А что, если это ты? — спросила женщина у неизвестной землянки.

Руки у Наты ощутимо подрагивали, когда она брала образец ДНК из волосков и, выделив клеточное вещество, заправляла его в анализатор. Ей улыбнулась удача — возраст образцов был настолько мал, что ей удалось найти неповрежденные ДНК. ДНК, которые могут дать ответ на вопрос, кем был обладатель этого волоса.

Анализ мог занять несколько минут. Женщина воспользовалась этим, чтобы пройтись по лаборатории. От волнения она не могла стоять на месте. И, как назло, рядом никого! Не с кем поделиться тем, что она стоит на пороге открытия.