Наталья Игнатова - Бастард фон Нарбэ
«Свободных кают целая куча, а вы все равно живете в одной. Странные вы».
«Нам не тесно. Мы и так почти не видимся — дел слишком много».
С Аней иногда бывало сложно. Они переставали друг друга понимать. Тогда Март как бы включал в себе мирянина — он же был мирянином целых семнадцать лет, — и пытался поставить себя на ее место. С поправкой, конечно, на то, что он никогда не был пятнадцатилетней школьницей. Ну, так, с другой стороны, школьницу-телепата понять, все-таки, проще, чем школьницу обычную. Этих, если честно-то, вообще никто не поймет, кроме других таких же.
Она спрашивала про Лукаса. Много. Ясно почему. Во-первых, никак не могла поверить, что это тот самый Лукас фон Нарбэ, во-вторых, не могла понять, чего же от него ожидать. С одной стороны, вроде, спасает. А с другой, так же, как и церцетарии, держит запертой в каюте. И с ним ни разу не удалось связаться. Аня вообще не могла его найти, не чувствовала на корабле. Вот и боялась, не доверяла, недоумевала.
Задавала вопросы.
Март объяснял, как умел, что все делается для ее безопасности. Именно ее безопасность требует ограничения пси-способностей. Лукас никогда, ни при каких условиях не причинит зла мирянину. Но миряне в этих слоях «подвала», когда к кораблю пытаются прорваться демоны, могут вести себя странно. И кто знает, каких странностей ожидать от телепатки, едва начавшей осваивать свой талант?
И кто знает, как отреагирует Лукас на ее неадекватное поведение? Священник-то он священник, но в «подвале» инстинкты дают о себе знать особенно сильно. А инстинкты у Лукаса — аристократские.
А однажды как-то так получилось, он и сам не заметил, они перестали говорить о Лукасе, и заговорили об Андре. Такие они, телепаты. Если собеседник не закрывается, не боится, быстро учатся его мысли в нужном направлении строить. Март, правда, в отличие от Ани, был в таких делах не новичок. Как тема сменилась, прохлопал, конечно — после вахты был, устал малость — но довольно быстро сообразил, что к чему. Спорить и совсем закрываться он не стал, просто канал контакта сузил. Об Андре он даже с Лукасом не особо говорил, сам еще понять не мог, надо ли. У него Лукас и Андре были в ассоциативной связке. Он в одном какое-то время пытался увидеть другого — неосознанно, конечно, пытался, но все равно глупо это было. То, что в Андре не нужно искать Лукаса, а можно просто любить его самого, Март понял до конца, наверное, только в цитадели. И до сих пор не знал, что с этим пониманием делать.
Когда ты сходишься с кем-то… с тем, кто убивает таких как ты… наверное нормально, объяснять это себе тем, что сходишься не с ним, а с образом, который для себя придумал.
Лукас сказал: «он может дать то, чего я не могу». Лукас знал. И Андре тоже. Они с самого начала все знали.
Да в плазму все это! С одного раза ничему не научился? Три года назад на Лукаса смотрел, как на главного врага всех псиоников. Потом — на Андре, как на главного врага Лукаса. А теперь вообще запутался. Но уж точно с такими вопросами, да и с ответами, когда они появятся, надо будет, набравшись смелости, идти к командиру, а не к девочке-школьнице, которой, вообще, кроме как в теории о любви знать не положено.
На разных планетах правила разные. Аня была родом с Гемала, там «возраст согласия» начинался с семнадцати. А вот возраст чтения романов о рыцарях-пилотах нижней границы, кажется, не имел. Ни на одной из планет.
* * *Из «подвала» выходили над самой планетой. Техника безопасности запрещала такие выходы категорически. В первые мгновения перехода системы наблюдения работают с запозданием, интервал запоздания зависит от глубины прыжка, а Лукас на малых глубинах не летает. Корабль выныривает из «подвала» слепой, глухой, без осязания. Если все это происходит близко к поверхности — впилиться в планету проще простого.
Полагаться можно только на интуицию и ручное управление.
Лукас решил, что это меньший риск, чем выходить где-нибудь на орбите. Там «Танриверди» мог подстерегать кто угодно от пиратов — они нередко крутились возле осваиваемых планет — до своих же братьев-священников. Правда, за все время пути не пришло ни одного приказа вернуться в монастырь, или сдаться какому-нибудь юкару, патрулирующему этот сектор пространства. То ли отец Александр снова их покрывал — хотя, лха его знает, что он мог сделать в этой ситуации, вроде как, ничего тут было не сделать — то ли дуфунг неисправен, и не принимает сообщений.
— Выпустишь Анну сразу, как только закончим посадку.
Интуиция и ручное управление. Да он всю жизнь так летает. Март взмок, сердце чуть из горла не выпрыгивало от переживаний, а Лукас вел корабль как по ровному. Еще и думать умудрялся на посторонние темы:
— Каюта на сигнализации. Взвоет громко, так что будь готов, и девушку предупреди.
— Не взвоет, — сказал Март. — Я код подобрал.
— Когда успел? — Лукас глянул искоса из-под выгнутой брови.
Но ему было не до того, чтоб настаивать на ответе. Началась посадка. А Март задумался, когда же он, действительно, успел подобрать пароль. Но задумался уже разблокируя замок специальной каюты. И найти ответ не успел: Аня вылетела ему навстречу, повисла на шее, осыпала поцелуями…
Март понял, что уже видел ее. Он уже не раз открывал эту каюту. Но когда?.. почему?..
— Спи, Март, спи, — Аня не дала ему упасть, аккуратно усадила на палубу, спиной к переборке. — Извини, что так вышло. Ты хороший. Вы оба…
Не договорив, она выпрямилась, обернулась, глядя в коридор.
У Марта слипались глаза, двинуться он не мог, но мучительным усилием не позволял себе заснуть. Не сейчас…
В коридоре, прямо перед телепаткой, стоял Лукас.
Командир.
Это было… Марту, засыпающему, так показалось — не два человека друг против друга. Две силы. Неостановимая мощь, и непреодолимое препятствие. Как в той странной загадке. Что будет… если две равных силы… если столкнутся. Что будет?
Но Аня заговорила. И ее голос разрушил наваждение:
— Отец Лукас, — сказала она, — пожалуйста, отец Лукас. Я ничего не сделала. Я не преступница. Правда.
Март провалился в сон, и уже не видел, как Лукас отошел в сторону, пропуская девчонку по коридору к входному шлюзу.
* * *«Танриверди» опустилась на поверхность на крошечном, безопасном космодроме Ишэнов. Шлюз не был заблокирован, Анна Миклашевская вышла на планету, под небо, под солнце. А сразу у трапа ее встретили двое рабов отца. Мертвые телепаты, связь с которыми она установила сразу, как только Март в первый раз выпустил ее из каюты.
Они все подготовили. Корабль. Команду. Надежное убежище дома, в Баронствах. Хоть и мертвые, а, все-таки, не бездушные, они любили ее больше, чем ее отца. Любили, как большие, спокойные, верные собаки.
После уничтожения цитадели выжили немногие. Только те, кто был за пределами Баронств. Но и этих оказалось достаточно, чтобы спасти хозяйку. Чтобы помочь ей вернуться.
— Нет, — сказала Анна вслух, и взяла своих телохранителей за руки, — нет ребята, знаете что? Спасли меня, все-таки, не вы, а Аристо и его ведомый. Разве не странно?
Впрочем, на застывшую с открытым люком, безмолвную «Танриверди» она ни разу больше не обернулась.
* * *Март проснулся уже в каюте, и с минуту приходил в себя. Без мыслей, без эмоций, смотрел на Лукаса, замершего в глубокой медитации. «Танриверди» шла через «подвал». Совсем неглубоко, почти под самой поверхностью.
Лукас закончил молиться, а Март вспомнил все, что случилось. И от стыда зажмурился:
— Что ж я сделал-то?!
— То, что должен был, — отозвался командир, поднимаясь с колен. Сел рядом с ним на койку. — Она тебя обманула потому, что жить хотела, а не потому, что преступница.
— Кто она?
— Не знаю. Ребенок.
— Лукас, она очень… о-ох…
Март попытался сесть, и снова зажмурился, пережидая приступ головокружения. Лукас придержал его за плечи:
— Не так резко. Она тебя сильно приложила.
— Десять дней под контролем, — Март приоткрыл один глаз. Вроде полегчало. — А я думал, что все про телепатов знаю. Она ненормально сильная, будто ее стероидами накачали. Какими-нибудь… не знаю. Пси-стероиды бывают?
— Очень сильная, — повторил Лукас.
И Март вспомнил, будто снова увидел, ту, последнюю перед провалом в сон картинку: две нечеловеческие силы, готовые столкнуться в узком коридоре «Танриверди».
Лукас мог задержать ее. Но не стал.
— На Сосфене ее ждали люди и корабль, — командир вернул к реальности. — Анна — не простая мирянка, Март, но это не имеет значения. Простая или нет, она все равно мирянка, и все равно ребенок. И она действительно не совершила никаких преступлений, если не считать пси-воздействия на рыцаря Десницы. Думаю, это ты ей простишь?
— А я думаю, что эти аргументы не убедят трибунал.
