Золотой человек - Филип Киндред Дик
Впереди, словно призрак, замаячило здание делового центра – такое же мутное, серое, как и все прочее. Эд неуверенно поднял руку, потянулся к стене…
От прикосновения часть стены рухнула, осыпалась наземь словно песок. В изумлении Эд невольно разинул рот. Лавина серого праха беззвучно струилась к ногам, а там, где его рука коснулась бетона, в ровной стене разверзся жуткий темный пролом.
Окончательно сбитый с толку, Эд дошел до ступеней, ведущих к парадному входу, и направился к двери. Под его тяжестью лестница подалась, нога утонула в камне по щиколотку. Казалось, он бредет через сыпучий песок, вязнет в какой-то рыхлой, истлевшей гадости.
Наконец он добрался до холла, который тоже затянуло непроглядным серым туманом. Лампы под потолком бессильно мерцали в неземной мгле, окутавшей все вокруг.
Сощурившись, Эд отыскал взглядом стойку торговца сигарами. Табачник с неизменной зубочисткой в зубах застыл без движения, опершись на прилавок. Утратившее всякое выражение, его лицо сделалось тускло-серым. Табачник посерел с головы до ног!
– Эй, – прохрипел Эд. – Что происходит-то, а?
Табачник не отзывался. Тогда Эд коснулся его серого плеча. Пальцы не встретили ни малейшего сопротивления.
– Бог ты мой, – пролепетал Эд.
Рука табачника, отвалившись от тела, рухнула на пол холла, рассыпалась в мелкий прах. В невесомый серый прах. В пыль.
У Эда помутилось в глазах.
– Помогите! – во весь голос закричал он.
Отклика не последовало. Тогда Эд снова огляделся вокруг. Неподалеку маячило еще несколько неподвижных фигур – человек с газетой в руках, две женщины, ждущие лифт…
Подойдя к человеку с газетой, Эд тронул его за плечо.
Человек медленно, словно во сне, рухнул, рассыпался по полу бесформенной кучей рыхлого серого праха. Распался в пыль, в мелкое, невесомое крошево. Обе женщины тоже рассыпались от первого же прикосновения, словно песочные статуи, не шелохнувшись и не издав ни звука.
Отыскав лестницу, Эд покрепче ухватился за перила и устремился наверх. Первая же ступенька просела под его тяжестью. Испугавшись пуще прежнего, Эд ускорил шаг. Следом за ним тянулась цепочка вмятин – глубоких, отчетливых отпечатков его подошв на сером бетоне. Окутанный клубами пыли, он добрался до второго этажа и оглядел безмолвный коридор. Вновь мутная пелена и ни единого звука. Ничего… только мгла. Клубящаяся серая мгла.
Спотыкаясь на каждом шагу, Эд двинулся к третьему этажу. Один раз подошва ботинка продавила ступеньку насквозь. Секунду он с замершим сердцем висел над зияющим провалом, глядя в разверзшуюся под ногами бездонную пустоту, но тут же опомнился, в два прыжка одолел пролет лестницы и остановился перед знакомой дверью с табличкой:
«ДУГЛАС И БЛЕЙК, ТОРГОВЛЯ НЕДВИЖИМОСТЬЮ»
В полутемном холле тоже клубилась мелкая серая пыль. Над головой судорожно моргали огни потолочных ламп. Стоило взяться за дверную ручку и потянуть, как та осталась в кулаке. Отшвырнув ее, Эд впился в створку двери ногтями, рванул на себя. Лист стекла рухнул ему навстречу, рассыпавшись в прах подобно всему остальному. Переступив порог, Эд оказался в приемной.
Пальцы мисс Эванс, сидевшей за секретарским столом, мирно покоились на клавишах пишущей машинки. Неподвижная, точно статуя, мисс Эванс тоже оказалась серой от макушки до пят – и ее кожа, и одежда, и волосы утратили прежний цвет.
Эд тронул ее за плечо. Пальцы вновь словно бы погрузились в невесомые хлопья пыли.
Охваченный страхом пополам с отвращением, он отпрянул назад. Мисс Эванс даже не шелохнулась.
Двинувшись дальше, Эд зацепил бедром один из столов. Стол рассыпался в прах. У бачка с питьевой водой, держа в руке кружку, возвышался безмолвным серым истуканом Эрл Хендрикс. Нигде ни движения… ни звука… ни следа жизни. Все вокруг обернулось недвижным, безжизненным серым прахом.
Ошеломленный, сам не заметив, как вновь оказался в коридоре, Эд встряхнул головой. Что бы все это значило? Может, он потихоньку сходит с ума? Может, он…
Шаги! Топот ног за спиной!
Эд обернулся, сощурился, вглядываясь в серый туман. По коридору в его сторону быстрым шагом шел… человек. Человек в белом халате. За ним спешили другие, тоже в белом, увешанные странным снаряжением, толкающие перед собой тележки с какой-то хитроумной аппаратурой.
– Эй, – сипло прохрипел Эд.
Люди в белом остановились, разинули рты, вытаращили глаза.
– Глядите!
– Что-то не то!
– Один до сих пор активен.
– Тащите деактиватор!
– Так продолжать нельзя. Его нужно…
Люди в белых халатах устремились к Эду, обходя его с двух сторон. Один волок за собой длинный шланг с причудливым наконечником. Другой катил следом ручную тележку. От множества резких, отрывистых распоряжений зазвенело в ушах.
Это-то и помогло Эду сбросить оцепенение. Страх захлестнул его с головой, перерос в панику. Вокруг явно творилось что-то чудовищное. Нужно бежать. Людей предупредить. Спасаться.
Развернувшись, Эд опрометью бросился вниз. Ступени под ногами рассыпались в пыль. Рухнув с высоты половины пролета, он кубарем прокатился по россыпи праха, вскочил и помчался дальше, к первому этажу.
Холл заволокло непроглядной пеленой серой пыли. Эд наобум, ощупью устремился к входной двери. Люди в белом, нагруженные аппаратурой, пыхтя, перекрикиваясь на бегу, мчались за ним по пятам.
Он выбежал на тротуар. Здание делового центра за спиной всколыхнулось, осело, накренилось вбок, пыль со стен заструилась на мостовую множеством водопадов. Преследуемый людьми в белом, Эд бросился к перекрестку. Густые клубы серой пыли затмевали все вокруг. Вытянув далеко вперед руки, он пересек улицу, едва не споткнулся о край тротуара на той стороне, и…
Над головой вспыхнуло солнце. Теплый солнечный луч ударил прямо в глаза. Гудки машин, огни светофоров… и деловито спешащие, толкающиеся люди в ярких весенних нарядах со всех сторон – домохозяйки, нагруженные пакетами из бакалеи, коммивояжеры с портфелями, коп в синем мундире. Магазины, витрины, вывески… назойливый шум моторов, потоки автомобилей, мчащихся в обе стороны по мостовой…
И яркое солнце. И привычное синее небо.
Остановившись, Эд шумно перевел дух, обернулся, оглянулся назад. Деловой центр по ту сторону улицы выглядел как всегда. Как обычно. Отчетливый, непоколебимый. Бетон, стекло, сталь…
Невольно попятившись, он столкнулся с одним из спешащих по делам горожан.
– Эй, – буркнул тот, – смотри, куда прешь.
– Извините.
Эд встряхнул головой, собираясь с мыслями. Отсюда, с противоположного тротуара, деловой центр казался нисколько не изменившимся. Огромное, строгое, основательное здание из стекла и бетона гордо высилось на той стороне как ни в чем не бывало.
Однако всего минуту назад…
Может, у него действительно с головой не в порядке? Он же видел, как это самое
