Дмитрий Воронин - Скайгард
— Не понимаю я… — вздохнул Джад. — Ну что интересного в убийце?
Катя надолго задумалась, затем покачала головой:
— Знаешь, мне кажется, что «одинокие друзья» ищут не столько людей с интересной судьбой, сколько чистых помыслами.
— Святых! — фыркнул Келфер.
Снежка прыснула, улыбнулась и Лена, но Катя шутки не приняла.
— Нет, не святых. Уж Фарроу точно святым не был. Скажем, умеющих услышать чужую боль и сделать ее своей. Или видящих перед собой великую цель и верящих, что достижение этой цели стоит жертв, и готовых принести себя в жертву.
— Господи, как пафосно! — вздохнула Лена. — И потом, если ты права, то мы здесь торчим совершенно зря. Я лично явно не гожусь на роль подвижника.
— Я тоже, усмехнулась Катя.
Толстая белесая водоросль на ее плече изогнулась, высунула крошечные черные глазки на тонких прозрачных ножках и неспешно оглядела вмиг оторопевших людей.
«А это мы ещще поглядим, Ка-атя…» — раздался в голове у девушки тихий шепот, и она тут же ощутила, как все ее существо окатила волна доброжелательности и симпатии. И сразу схлынула усталость, на душе стало спокойно и радостно. — «Ты хорошшая. Мы подружжимся…»
Восемь человек — для такого количества коридор был, пожалуй, узковат. К тому же следовало учесть тот факт, что гордое звание «человек» из этих восьмерых в самой полной мере принадлежало лишь половине — остальные, хотя формально и принадлежали к Homo Sapiens, внешне больше напоминали специально выведенных особей. Выведенных для того, чтобы мало думать и больно бить. Массивные тела, сплошь перевитые мышцами, проступающими сквозь плотную ткань стандартных армейских комбинезонов, скошенные лбы, маленькие глазки… Каждый в отдельности и тем более все вместе они производили довольно неприятное впечатление, а если на человека знающего так и слегка пугающее.
В Федерации таких созданий — генетически моделированных телохранителей — не жаловали. И не потому, что (по мнению многих профессионалов) истинный бодигард должен быть гибким, как змея, и стремительным, как мангуст. Ситуации разные бывают — где-то более полезны и такие вот «шкафы», не столько ради того, чтобы закрыть хозяина от пули, лазерного импульса или банального ножа, сколько для создания некоего антуража. Впечатление произвести. Потому что практика показывала — на иного проще оказать давление демонстрацией такой вот грубой, тупой силы.
Хотя, несмотря на габариты, с реакцией у здоровяков особых проблем не было. Как и со многими умениями, вполне полезными для святого дела охраны того, кто готов за это платить. Унюхать взрывчатку, на вкус определить до полусотни распространенных ядов (и при этом не сдохнуть от излишнего рвения), видеть в почти полной темноте, слышать шепот с полусотни шагов — мало ли что понадобится бодигарду в работе.
Вот за это их и не любили.
Запрет генетических модификаций, введенный в 2168 году, изрядно подорвал бизнес многих людей, не желавших принимать во внимание мрачные прогнозы ученых. Да и журналисты с готовностью подлили масла в огонь — ну, допустим, попытка создания новой расы с пси-способностями окончилась большой кровью, но можно пойти и другим путем. Сделать человека более сильным, более выносливым, более приспособленным к сложным условиям окружающей среды. Увы… и в этот раз теории оказались несостоятельными. Любое сколько-нибудь значительное изменение физических данных неизбежно вело к ухудшению интеллекта. А попытки вывести суперинтеллектуалов, пусть даже (как в низкопробной фантастике) хлипких и болезненных, и вовсе не увенчались успехом — с огромным трудом нащупали только способы усиления эмпатии. Да и то в итоге оказалось, что к людям эти методы почти не применимы — не может человек выжить, сопереживая всему миру. Сходит с ума уже через полгода-год, максимум — лет через пять. Вот кошка или собака — дело иное. Для собаки царь и бог един — ее хозяин. Его желания и эмоции важнее всего, его слово — закон. С кошкой еще проще, для нее бог — она сама. Все прочие делятся на тех, кто может налить молока, тех, кто может при случае и пнуть, и остальных — коих следовало попросту игнорировать.
Когда Кейптаун отделился от Федерации и, что важнее, от суровых мужчин и женщин, готовых «добрым словом и пистолетом» обеспечивать исполнение федеральных законов, исследования в вопросах генетического моделирования на этой довольно благодатной планете развернулись в полную силу. Спустя всего лишь десять лет (срок для такой работы воистину ничтожный) были достигнуты и первые успехи… ну, не то чтобы успехи, но, скажем, относительно стабильные результаты. И четверка мордоворотов, своими плечами перекрывавших чуть ли не весь коридор, ведущий к подземному бункеру, являла собой как раз результат такого вот «успешного» эксперимента. Бычья сила, хорошая скорость, продвинутая сенсорная система — и мозгов ровно столько, сколько нужно для уяснения несложных приказов.
Конкретно этим здоровякам приказы отдавал полный одышливый мужчина лет пятидесяти, с густыми усами и столь же густой, тронутой серебром гривой коротких черных волос, одетый в новенький, с иголочки, комбинезон пилота со знаками отличия компании «Астротранзит». Это не было маскарадом — покопавшись в компьютерах указанной компании, можно было узнать, что Леван Чихладзе и в самом деле является служащим «Астротранзит», причем именно в данной конкретной должности — капитана КМ «Таррагона».
В настоящий момент мужчина чувствовал себя немного не в своей тарелке. Прежде всего он испытывал жгучую потребность выяснить, почему именно его кандидатура привлекла внимание знаменитого Лайона Переша, иначе говоря, капитана Хука. А кроме любопытства, у Левана были и еще кое-какие желания. Например, заработать. Или, если уж сделка сорвется, хотя бы уйти отсюда живым. В иное время и в ином месте он бы мог всерьез рассчитывать на помощь своих по-собачьи преданных, не знающих страха телохранителей, но во всем, что касалось Переша, ничего нельзя было сказать наверняка.
Сам капитан Хук по случаю деловой встречи соизволил сменить излюбленный старый скафандр или (столь же любимый и столь же потертый) летный комбинезон на безупречный костюм ценой в полтысячи ее (Леван бросил на идеальные линии костюма завистливый взгляд). Его спутники тоже выглядели вполне пристойно — Пауль Рюгге, второй комендор — белобрысый здоровяк с чеканными чертами лица истинного арийца, и женщина, немолодая и не слишком симпатичная, зато известная в Братстве, пожалуй, не менее, чем Лайон. Элиза Ривер, уже шесть лет летавшая штурманом на «Нарвале»… стерва и садистка, на руках которой крови было ничуть не меньше, чем у ее хозяина. Оба одеты подчеркнуто элегантно и столь же демонстративно скромно. И оружия при них не наблюдалось… Правда, капитана Чихладзе это как-то не слишком успокаивало.
— Мы на месте, — сообщил Переш, окидывая тяжело дышащего толстяка чуточку презрительным взглядом.
— Надеюсь, путь не слишком утомил вас?
— Ничуть! — Леван растянул мясистые губы в улыбке, стараясь, чтобы она не вышла подобострастной.
Переш, допустим, сила… и все же не надо заискивать перед ним, не надо демонстрировать, что он тут не только хозяин помещения, но и хозяин положения. В конце концов, речь идет о сделке. Возможно, о крупной сделке. Проклятье, да хоть бы и об очень крупной. КМТ «Таррагона» отменный корабль, и без фрахта Чихладзе и его команда не останутся в любом случае. Платит Хук по-королевски, это все знают, но и грузы его, как правило, в высшей степени интересны и флотским, и этим сосункам из «Скайгард». С другой стороны, принимать фрахт или нет — решать ему, Левану. «Астротранзит», как и многие подобные компании, предоставляла корабли, ремонтную базу и юридический статус в обмен на высокий процент от тех средств, которые капитан корабля получал за транспортировку грузов. Свобода капитанов подобных судов в выборе заказчиков была достаточно широкой.
— Надеюсь, дело, ради которого вы меня… — он чуть запнулся, подавив желание ляпнуть «вызвали», и тут же подобрал более нейтральный термин, — пригласили, того стоит. Простите, капитан, в последние годы мне не часто приходится передвигаться пешком.
— Уверяю вас, это дело многого стоит.
Хук коснулся пальцами сенсора. Массивная дверь уехала в сторону, открывая вход в довольно большое и почти совершенно пустое складское помещение. Небольшой стол у стены, заваленный оборудованием, и штабель контейнеров в центре зала. Да еще массивная конструкция в углу, тщательно укрытая черной пластиковой пленкой.
Ни оборудование, ни спрятанный под покрывалом предмет Левана не заинтересовали. А вот контейнеры… Он вдруг ощутил, как капля пота медленно поползла между лопатками.
— Итак, капитан Чихладзе, я позволю себе быть кратким. Если сделка будет заключена, мы сможем продолжить беседу в более комфортной обстановке, если же нет, то не стоит и отнимать друг у друга время. Сразу поясню, что вашу кандидатуру мне рекомендовали люди, которым я всецело доверяю… — Он прервался, словно осознав, что сказал глупость. Все знали, что капитан Хук доверяет себе и только себе.
