Планета червей - Андрей Щеглов
Глава 38
За прошедшие полтора маха[1], Хлада и все её ученики, возвращаясь с обучений Разума, с огромным вдохновением и воодушевлением включались в работу, делясь с жителями всем, чему их научили. Постоянно усовершенствовались огородные и рыбацкие инструменты, заваливая работой в кузне жадного до открытий Лэви. Ездок-первооткрыватель хоть сам не видел свет червей, но его жена Тийе оказалась «видящей» и вскоре, после обучения у Разума, уже как «зовущая» даже давала мужу советы по плавке и ковке некоторых изделий. Хотя Тийе, помимо беременности, и без того забот прибавилось, потому что она возглавила производство кирпичей из белой глины, о залежах которой не далеко от Зова Песко, ей подсказали черви. От этого появилась новая профессия «каменщики». Кирпичи вырезали из белой глины и обжигали для прочности в особых печах, выстроенных неугомонным Лэви. Глинобитные стены жилищ каменщики достаточно быстро научились обкладывая снаружи кирпичами, прокладывая между двумя стенами плотный сухой мох, отчего тепло внутри сохранялось гораздо лучше и на отапливание уходило в разы меньше горючих сланцев. Белую глину вскоре обнаружили в Сальдаре, и Лэви отправился туда строить печи. Теперь жители обеих частей Поса перестали называть свои постройки «жилищами» и стали гордо именовать их «домами».
Наставница Анна проявила недюжинные способности в лечении, к которой и до этого часто обращались селяне, кто с раной после охоты или рыбалки, а кто и с обычной простудой. Теперь же наставница взялась за врачевание основательно, заказав небольшую постройку рядом с центральным навесом, назвав её «Лечебницей». Анна, после одного из обучений у Разума, смогла изготовить сильное обезболивающее из липкого мха, хмельного инджи, серых цветов и сиреневых грибов, о которых ей как-то рассказывала Калиле. Наставнице удалось практически тут же применить это лекарство, зашивая раны двум мужчинам от нападения войлов. Конечно же Анна не забыла при этом взывать и к червям для помощи, что ещё больше придало ей уверенности и укрепило в её умении врачевать.
Многих удивил Песко, взявшийся контролировать обмен и торговлю. Он рьяно занялся проверкой обменов всех ездоков, прибывающих в селение. Ведь иногда бывали случаи, когда хитрые ездоки завышали условия сделок. Тут Песко проявил очень серьёзные способности в решении многих спорных вопросов и даже установил незыблемые меры для обмена. Теперь все знали, что за большую корзину обычных моллюсков можно выменять две корзины горючих сланцев, или взять шестью шлифованными раковинами, или тремя марблами[2]. За тот же объем бордовых моллюсков уже брали четверть телеги горючих сланцев, либо меняли на одну белую сальдарскую накидку, или увеличивали количество раковин и марблов в два раза. Песко даже созвал глав крупных поселений Полунгара и съездил с ними в Сальдар к Элаву. Вместе с сальдарскими главами они утвердили меры обменов и договорились с мастером Элавом о его строгом контроле и учёте нормы по отлитым шарикам, чтобы их не стало сильно больше, чем количество товара. При этом шлифованные раковины постепенно начали переходить в разряд только дополнительной оплаты и вскоре из них стали делать в основном украшения.
Артели рыбаков, возглавляемые Петром и Трюном, в разы увеличили уловы, применив новый зов к червям, созданный совместно с Хладой, за счёт которого сами сети теперь подсвечивались в воде и рыбы косяками попадали в них. Эти огромные уловы враз уходили на обмен без задержек и по установленным нормам Песко. Селяне несказанно радовались таким переменам и только Пётр, как любой рыбак, просоленный ветрами большой чёрной воды, видя радостные лица подельников, всё больше тосковал по былому ремеслу. Ему часто снились волны, окатывающие баркас, и он чувствовал их непередаваемый запах, каждый раз с тоской в сердце просыпаясь от таких сновидений. Однако, предупреждение Ригеля, всё же сдерживало Петра.
Приехавшие из мёрзлых земель поселенцы показали и научили как вялить и коптить мясо морских увальней и рыбу, чтобы они долго не портились в тепле, отчего появилось новое занятие даже для таких ленивых, как Пипсен. Такие продукты влёт менялись и в Полунгаре, и в Сальдаре, быстро став любимым лакомством по обеим сторонам Поса.
Хлада, после недавнего приступа ревности, когда она увидела на занятиях, как Флэм улыбается миловидной девушке, что положила ему руку на плечо, старалась загружать себя работой, чтобы изгнать как можно дальше это воспоминание. Без того, находясь в не проходящем круговороте дел, она вдруг решила провести пересчёт населения Зова Песко, вместе с Дюгутем и Вайзой. К величайшему удивлению оказалось, что теперь в их окружении было триста семьдесят пять человек, не считая их троих. Малая часть этих людей начали самовольно строить дома за высоким холмом, закрывавшим селение от ледяных ветров, дувших с большой чёрной воды. Но вскоре эту затею пришлось забыть, так как в тех местах просто не было управы от нападений рыкунов и стай войлов, отчего погибло сразу двое. Поэтому решили расселяться вглубь, а не по побережью, выстраивая новые ограды из перекрещенных железных пик и увеличивая территорию Зова Песко.
Разрослось и селение Флэма, названное недавно «Верховным». Юноша, вместе с главами селений, помогал всеми силами развивать торговлю, стеклодувный промысел, ткачество, плодоводство, мыловарение, птицеводство. Появились три кузни, в которых ковалось огромное количество багров, лопат, вил и ножей, так необходимых в хозяйстве. Здесь же в Верховном нашёлся умелец-кузнец Фурбо, который предложил приехавшему Лэви, делать для тачек каркас и оси колёс из особого прочного сплава железа, а не как раньше из опавших веток. Назвал своё творение Фурбо «металлом» и получился он у него за счёт нового зова, придуманного им, совместно с Флэмом, после одного из обучений у Разума. От этого зова черви начали поддерживать жар в печах кузни на таком недостижимом для сланцев и руды уровне, что в результате умелец-кузнец сделал первый прочный сплав, и потом, усовершенствовав его, научился закаливать металл так, что стало возможным делать прочные изделия. Ведь всё ранее изготавливаемое железо было очень мягким и не выдерживало больших нагрузок. Лэви, узнав о таком открытии и разучив новый зов плавления, увлёкся этой разработкой до такой степени, что чуть не пропустил последний оборот потока, чтобы вернуться в родной Полунгар. После отъезда Лэви и по его подсказкам удалось наладить и животноводство с увальнями, которых и в Сальдаре научились приручать, загоняя тех с кромки болот в свои стойла.
Много произошло за время после начала массовых обучений «зовущих» Разумом, и это особенно воодушевляло всех жителей.
Помимо всего, появлялись всё новые «видящие», приезжавшие
