Боец с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

Нормально работающий образец «локального» радиопередатчика у меня получился лишь через три с половиной недели. Диапазон частот выбрал как для УКВ-раций — 150-170МГц. От полноценной радиостанции с переключением приёма и передачи решил пока отказаться. Так же как и от голосовой связи. Во-первых, по причине секретности, во-вторых, из-за нехватки времени и чтобы не усложнять. Образец должен был стать единственным в своём роде и требовался исключительно для оповещения, а оповещать надо было только меня и никого больше. Даже Гас для этого дела не подходил, «благодаря» более низкому индексу барьерного сходства, который напрямую влиял на приёмник сигнала. Точнее, на его портативность-чувствительность.

Приёмное устройство я изготовил всего одно, максимально приспособленное для скрытого ношения и, что гораздо важнее, не выключающееся при применении антиэлектрических поясов. Любой АЭП, как известно, запитывался барьерной энергией владельца-хозяина, поэтому, чтобы перебить его действие, требовалась энергия большей величины. Существенно большей, потому что «ломать не строить» и, чтобы (по аналогии с танками) защититься от примитивной килограммовой болванки, приходилось заковывать своё хлипкое тельце в десять-пятнадцать тонн высокопрочной брони.

Конструктивно приёмник представлял собой такой же пояс, как и АЭП, с небольшой нахлобучкой на брюхе. Передаваемый по радиосвязи сигнал (по типу морзянки) поступал прямо на кожу и ощущался в виде покалываний. Устойчивость к РЭБ мы проверяли втроём: я, Гас и Паорэ. Включили установленную в замке радиостанцию, удалились от неё примерно на десять тин и стали по очереди пробовать, как «эта штука» работает.

Предположение о зависимости устройства от барьерной силы носителя полностью подтвердилось. Когда приёмник был у меня, ни Пао, ни Гас отключить его не могли, как ни пытались. Не хватило даже совместной мощности двух антиэлектрических поясов. А вот у меня, наоборот, оба устройства отработали на отлично: и сам приёмник, и та халабуда, которая должна вырубать электричество у соседей. Индекс всего-то на единичку больше, чем у подруги, а результат, словно мы выступаем с ней в разных лигах: я — в высшей, она — в любительской…

После успешно проведённых испытаний аппаратуры оповещения мы перешли, наконец, к главному — созданию «косморадио».

Первоначальные замыслы пришлось сразу отбросить. На гения типа Эйнштейна и Ломоносова я, увы, не тянул и «изобрести» необходимый прибор был просто не в состоянии.

Три дня мы с напарником мучили собственные мозги, пытаясь припомнить, что же реально стоит за термином «квантово-сопряжённый калибровочный фидер», который считался основой любого приёмо-передающего контура гиперсвязи. Мучили, мучили, да так ничего и не вы́мучили. Мне чудилось нечто, связанное то ли с рыбалкой, то ли с высоковольтными ЛЭП, а Гасу — популярное варьете на Катайе, где он когда-то служил… не в варьете, конечно, а на военной базе поблизости…

В итоге, мы просто плюнули на приставку «гипер-» в названии передатчика и решили обойтись традиционным «сверхдальним» и «сверхвысокочастотным».

Ну, а чего?

Дырка в небесах есть? Есть.

«Хоббитские» кораблики над ней летают? Летают.

Другие, как «Два Би-Би», в местную систему заглядывают? Заглядывают.

Так почему тогда нам не использовать обычную радиосвязь, только направленную и пробивающую пространство миллионов на триста тин, вплоть до внешних орбит?

Сказано — сделано.

На изготовление передатчика и антенны ушло пять недель. Получилось, в общем и целом, неплохо. Небольшая хреновина в виде экранированного куба с ребром размером около двадцати тун (сиречь, полметра), мощностью 90Вт и рабочей частотой 2,4ГГц (практически микроволновка с вайфаем). Прилагающаяся к прибору параболическая антенна имела диаметр три с половиной тяны и обеспечивала передачу сигнала с диаграммой направленности, чётко вписывающейся по главной оси в разрыв небесной защиты. Запитывалась вся эта хрень от четырёх батарей большой ёмкости (две рабочие, две в резерве). Ещё одна отдавала энергию прямо в передающий контур. Чтобы не терять время, мы заказали эти батареи Наррузу. Мастер потратил на них примерно полдня.

Приблизительные расчёты показывали, что имеющейся мощности вполне достаточно, чтобы имперские звездолёты могли уверенно принимать сигнал на расстоянии до двухсот миллионов тин от источника. Единственная непонятка — это радиопрозрачность атмосферы планеты, но, если считать её усреднённой, как для большинства обитаемых землеподобных, то потери на её прохождение вряд ли превысят 10 % первоначальной мощности.

Сам сигнал представлял собой имперский шифрованный код «требуется эвакуация, имею ценные сведения». Передатчик подавал шифрограмму импульсно каждые пять секунд, так что поймать её при проходе над дыркой в ды́мке проблемы не представляло. А дальше, как говорится, уже дело техники: дырка с орбиты видна, спуститься в неё может любой челнок…

Антенну и передатчик установили примерно в пятистах тянах от «Мавзолея». Чуть дальше соорудили небольшую избушку и замаскировали её под земляной холм. В эту «землянку» усадили родственника Борсия, одноногого инвалида по имени Ру́бтус, договорившись платить ему каждый день по рехину, не считая кормёжки. Я лично обучил его, как надо работать на телеграфном ключе, как пользоваться аппаратурой оповещения и следить за антенной и передатчиком. Два раза в сутки он должен был отправлять мне короткий сигнал «техника функционирует штатно». Если возникали проблемы, он тут же, вне графика, передавал сигнал номер два «есть проблемы с приборами». Третий тип сигнала, передающийся непрерывно по варианту SOS, означал, что рядом со святилищем и антенной появились незваные гости.

За первую неделю «космического дежурства» гости в указанном районе не появились.

Они появились с другой стороны, и вовсе не те, на кого рассчитывали…

** *

В середине третьего месяца моего баронства я, наконец, решился отправить в путешествие по провинции нашего «тайного дипломата» — Борса. Давний поклонник «миледи» отказываться от миссии не пытался. Похоже, ему это было только в радость. Парень, если я правильно понял, всю жизнь мечтал шляться туда-сюда, по городам и весям, но собственные доходы это не позволяли, а тут — такая возможность!

В качестве маскировки его нарядили торговцем, нагрузили кое-каким товаром, дали телегу, пару сопровождающих (в одном флаконе и охранники, и контролёры) и клетку с почтовыми голубями.

В течение четырёх недель он колесил по дорогам, общался с людьми, выяснял, кто чем дышит, отправлял сообщения, получал новые вводные, а затем, добравшись, наконец, до столицы провинции и проведя там всего два дня, вдруг резко метнулся назад, в баронство.

— Милорд! Я решил лично. Голубя могли и перехватить, — отрапортовал разведчик сразу же по приезде, даже не смыв с себя дорожную пыль.

Я лично затворил дверь в кабинет и коротко приказал:

— Докладывай!

Новости, принесённые Борсом, оказались действительно важными. Он потом повторил их ещё раз, в присутствии Паорэ и Гаса.

А затем я поставил ему новую цель.

— Бери ещё двух своих и дуй с ними на юг. Выяснишь, что там на самом деле, и если всё правда, шлёшь голубя и ждёшь подкреплений. Понятно?

— Так точно, милорд!

— Тогда выполнять! Деньги и лошадей получишь у Нуны…

Борс убыл от нас в тот же день.

Посовещавшись, мы отправили следом Тага и Калера, с тем же заданием, но по другим дорогам. Принцип простой: одна голова хорошо, а три лучше. И вообще, всякая информация считается достоверной лишь после её подтверждения из трёх разных источников.

На следующий день, не дожидаясь ответов разведчиков, начали готовить бойцов для выполнения спецзаданий. Вообще, Гас и раньше тренировал их, в первую очередь, для диверсионной войны и секретных операций, а сейчас окончательно выяснилось, что по-другому у нас воевать не получится. Противник не просто силён, его к тому же и много.