Уильям Квик - Заложник вчерашнего дня
Материя, вжатая в черную дыру, может быть выдавлена из нее где угодно, иногда очень далеко от нужного места, и через короткий промежуток времени. Лазейкой в теории относительности с ее светоскоростным пределом является то, что материя выходит из черной дыры в прошлом. Например, если переместиться по дыре на расстояние в один световой год — попадешь в прошлое на год назад. Ящеры открыли этот закон давно, но настоящим триумфом их науки стала возможность его практического применения. Хоготанцы могли теперь перемещаться вперед, на сколько угодно большое расстояние, из прошлого! Но ни они, ни люди не знали как путешествовать в прошлое без использования черных дыр. Невозможно было также перемещаться по черной дыре вперед из настоящего. Лента Времени функционировала в определенных условиях, допустимых только в прошлом. Как только она начинала действовать, космический корабль немедленно появлялся в настоящем, но в пространственных координатах его положения в прошлом. Это создавало определенные неудобства. Хотя время отправления практически совпадало с временем прибытия, при прыжке с помощью Ленты Времени из прошлого в настоящее, точность попадания непосредственно в место назначения нельзя было гарантировать, и до него частенько следовало добираться посредством обычного пространственного перемещения, что было очень долго.
Вот почему «Будвайзер» стоил на Хоготе так дорого.
Рептилии ничего не получили от человечества взамен за свою технологию. Они лишь потребовали от землян гарантию, что не будут пользоваться их методом перемещений в пространстве без использования феномена Ленты Времени.
Люди уже несколько столетий занимались исследованиями в области космических путешествий со сверхзвуковыми скоростями, но пока безрезультатно. И вот теперь, с обнаружением одного из артефактов керсгатанцев, этой давно таинственно исчезнувшей расы, появилась надежда артефакт мог оказаться ключом к разрешению этой проблемы…
Круг замкнулся. Последняя мысль вернула Гарри к кубу, «Золотому Шару», отцу и Эрлу Томасу.
— Я по уши в дерьме, — тихо заявил он коту. Тот в ответ только фыркнул. — Но будем надеяться на лучшее.
— Ванна там, — бодро сказал Фрего. — Как самочувствие? Ты проспал весь день.
— Да ну? — Гарри протер глаза кулаками и встал с дивана. Неудивительно. Я чувствую себя намного лучше.
— Прекрасно. Пойди прими душ, а я пока соображу какой-нибудь завтрак. Потом поговорим. Ты любишь яйца?
— Конечно.
— Хорошо. Яйца у нас есть.
Гарри завернулся в одеяло и поплелся в ванную. Закрыв за собой дверь, он сбросил одеяло и посмотрел в зеркало. После недавних событий он ожидал увидеть себя изменившимся — возмужавшим, что ли. Но из зеркала на него смотрели все те же зеленые глаза на мальчишечьем лице. Веснушки по-прежнему усыпали его нос, который он считал великоватым, хотя одна девушка сказала как-то, что тот придавал ему ястребиное выражение. Густая кучерявая шевелюра оставалась такой же черной, в то время как легкий пушок на подбородке был почему-то светлым.
Гарри встал на весы. Пятьдесят девять кило, как и раньше. Росту тоже, видно, не прибавилось с тех пор, как он измерял его в спортзале две недели назад — метр семьдесят пять.
Не атлет, подумал Гарри, но он был жилистым, и мускулы довольно крепкие, а запястья — гораздо шире, чем у ребят его возраста и комплекции.
Тугие, горячие струи душа смыли с него остатки сна. Включив электросушилку, Гарри немного понежился в волнах теплого воздуха. Наскоро сбрив пух на подбородке, он причесался, прополоскал рот зубным эликсиром и, наконец, почувствовал себя готовым к общению с миром.
Нос, учуявший запах жарящейся яичницы и аромат кофе, указал ему путь к маленькой кухне слева от гостиной. Пока хозяин накрывал на стол, Гарри оделся, убрал постель и расправил покрывало на диване.
— Неплохо выглядишь, — заметил Фрего, потягивая кофе.
— Земной напиточек, — удивился Гарри, попробовав свой. — Можешь позволить себе импортный кофе?
— Не доверяй первому впечатлению, Гарри. То, что я живу в захудалом квартале, вовсе не означает, что я нищий. Понимаешь?
— Я уже понял, что ты не тот, за кого себя выдавал. Но я никак не возьму в толк, кто ты на самом деле. Думаю, что-то вроде шпиона. Но я не помню тебя. Говоришь, держал меня на коленях?
— Слишком молод ты был. — Выражение круглого лица Фрего смягчилось. Все мы были молоды тогда.
Гарри пропустил это мимо ушей.
— О'кей, так ты знаешь пароль, который отец дал мне много лет назад. Если я попаду в переделку, и он по какой-то причине не сможет помочь мне, тому, кто скажет этот пароль, я должен доверять.
— Угу, совершенно верно. Кроме меня еще двоим известен пароль. Ты знаешь об этом?
Гарри медленно покачал головой.
— Я считал это чем-то вроде игры. Никогда не думал, что придется воспользоваться им.
— Отец твой всегда умел смотреть далеко вперед.
— Но почему именно ты? — Гарри отхлебнул кофе. — И, между прочим, кто остальные?
Фрего покачал головой. Лысина его сверкнула в солнечном свете.
— Не знаю, Гарт не сказал мне. Может, их и в живых уже нет. Гарри, наверное тебе следует знать. Отец твой был не совсем таким, каким казался.
— Вероятно, так нужно было… Но кто же он тогда? И кто ты? — Он старался говорить тихим и ровным голосом, но внутри поднималось горькое чувство обиды. Так отец скрывал от него какие-то тайны? — Что происходит, Фрего? Это связано с тем кубом, не так ли? И отец каким-то образом замешан в этом?
— Нет, не совсем, — Фрего отвел глаза и глядя в окно продолжал. — То, что куб попал в «Золотой Шар», было случайностью. Человеку, который притащил его туда, нужно было лишь отделаться от него. Ничтожность, болван — он просто обратился в самый известный в Готе ломбард.
— Ты лжешь, — сказал Гарри.
Взгляд дракона метнулся на него, глаза сузились теперь до непрозрачных зеленых щелок.
— Да, я лгу. Моя ответственность перед тобой, Гарри, да даже не перед тобой, а перед Гартом состоит в том, чтобы уберечь тебя от опасности. И я считаю, что совершенно ни к чему говорить тебе о вещах, о которых тебе не нужно знать.
— Фрего, откуда ты знаешь, что мне нужно, а что нет? Я ведь уже не ребенок. «Магнум», который ты отнял у меня — это не детский лепет. Ты утверждаешь, что знаешь моего отца. Так неужели ты думаешь, что к моим семнадцати годам он меня ничему не научил?
Фрего лишь ухмыльнулся.
— Я так легко не изъял бы у тебя эту дуру, если бы ты был таким крутым, каким себя считаешь.
Щеки Гарри вспыхнули.
— Да, тебе это удалось. Может, вернешь мне пушку и попытаешься повторить еще раз?
— Ни к чему. Если ты чего-то недопонял, парень, я тебе объясню: со мной у тебя нет никаких шансов на второй раз. Впрочем, и в первый раз тебе не светило.
Гарри поднес к губам чашку с уже начинающим остывать кофе. Он понял, куда Фрего клонит. Никто не принимал его всерьез — тощего пацана с детским личиком. Ну что ж, прекрасно. Надо проглотить это и попытаться зайти с другой стороны.
Он поставил чашку на стол.
— Твоя взяла, — покорно сказал Гарри. — Теперь я знаю твое ко мне отношение. Но что ты собираешься со мной делать?
— Раскинь мозгами, парень.
— Ну, — начал Гарри, — что мы имеем? Керсгатанский артефакт, раз. Целую кучу шпиков — человеческих, хоготанских и еще черт знает каких, два. Кто-то хочет меня достать, несомненно. Я — единственный посторонний, которому известно о кубе. Кроме тебя, разумеется — но ты ведь не посторонний, не так ли?
Фрего утвердительно качнул головой.
— Скорее всего, — Гарри выдохнул, — ты собираешься вывезти меня с планеты. Но если в дело вовлечены действительно большие шишки, протащить меня на корабль будет не так-то просто. Весь порт будет под колпаком.
Лицо Фрего расплылось в широкой ухмылке.
— Насчет порта — это уж моя забота, бамбино. Это легче, чем ты думаешь. Но суть ты ухватил, хвалю. Папаша был бы доволен тобой.
— Могу я как-то увидеть его? Ты знаешь, где он теперь?
— В Центральном Госпитале Сектора, окруженный легавыми Конфедерации, агентами хоготанской службы безопасности и еще какими-то темными личностями. Если попытаешься проникнуть туда, сам подпишешь себе смертный приговор. Да и отцу тоже.
— А как насчет весточки? Дать ему знать, что я в порядке, и все такое…
Фрего повел плечами.
— Может быть, чуть позже. Когда вытащу тебя отсюда. Даже попытка доставить такую весточку — большой риск.
— И все-таки… Я черкну пару слов и отдам тебе. Действуй по своему усмотрению.
— О'кей.
Гарри уже не сомневался в преданности своего нового знакомого, но было очевидно, что его заботы мало волновали Фрего. Мужик себе на уме. Он хотел лишь отделаться от Гарри, чтобы утрясти свои собственные проблемы. Так много вопросов…
