Вернусь не скоро 3 - Ярослав Яловецкий
— Быстрее, — еле слышный голос раздался у меня в голове.
— Подождешь, — ответил я вслух и уставился в потолок кабины управления.
МИУ еще несколько раз торопил меня, и только когда оставалось не больше двадцати минут, я поднял зад с кресла пилота и взял почти разряженную в ноль энергоячейку. Вот это я запланировал, поэтому энергоячейку с собой взял лишь одну. Не охота давать этому существу лишних преимуществ.
В отличие от тех мест, где до этого я находил наследие хуманов, тут было будто все новенькое и совершенно не изъеденное временем. Да, даже искусственное освещение стабильно работало, освещая большой ангар, где я находился. Казалось, что сейчас кто-нибудь подойдет и скажет: «Добро пожаловать на станцию Ковчег, пройдите регистрацию»
Но никто не вышел, и я знаю почему — потому что они все давным-давно мертвы. Как вот этот бедолага, на истлевшие останки которого я сейчас смотрел. То, что осталось от тела, лежало рядом со стеной, на которую он, видимо, облокотился перед тем, как отдать концы.
Я наклонился и залез двумя пальцами в то, что осталось от нагрудного кармана куртки этого бедолаги.
Али Тробок
Класс: инженер
Уровень: 32
Очки репутации: 41
Кредиты: 10456
А этот бедолага Тробок куда беднее, чем та Эма Каори Петрова, но зато где-то умудрился, в отличие от той девчонки, заработать прилично очков репутации. Ха, девчонки, пронеслась мысль, когда я вспомнил, что в конце дневника она писала, что ей уже за сто лет.
— Поторопись, — снова прозвучал шепот МИУ у меня в голове.
— Да отстань ты, дай с человеком попрощаюсь, — сказал я и, выпрямившись в струнку, отдал ему честь. — Покойся с миром, Али Тробок. Черт, ну и мода на имена у вас там, в прошлом. Или будущем. Хрен вас, короче, поймешь.
Отдав последние почести бедолаге Тробоку, я двинулся дальше. Контроль над моим телом МИУ так и не стал брать, за исключением тех случаев, когда показывал рукой направление, куда мне идти. Батарейки экономит, гад. Ну экономь, — глянул я на еле светящуюся энергоячейку.
Я продвигался по коридорам станции, которые мне были знакомы. Как говорится, если побывал на одной космической станции, то побывал на всех. За исключением некоторых элементов, они все были почти неотличимы между собой. И только на станции нифиров все кардинально отличалось, но там был совершенно другой тип вид.
Периодически мне встречались тела, точнее, то, что от них осталось в виде почти истлевших костей. Иногда МИУ с неохотой тратил последние капли энергии, чтобы открыть запертые перегородки. Но мы шаг за шагом приближались к нашей цели.
И вот я стою перед широким проходом, ведущим к одной большой и с виду очень тяжелой двери. Я бросил взгляд на энергоячейку, которая была почти разряжена, и, размахнувшись, со всей силы попытался бросить ее. Вот только мои пальцы так и не разжались — МИУ все же решил взять контроль над моим телом. И смешным шагом я двинулся к этой массивной двери.
Вжух! Раздался звук механизма, и тяжелая большая дверь немного приоткрылась, как бы приглашая внутрь.
В этот момент, вспомнив то ощущение, которое было тогда в квартире родителей, я стал сопротивляться. Нога, сделавшая шаг, дрогнула, но все же легко переборола мой приказ. Я снова напряг всю свою волю, заставляя его бороться. И тут все кончилось: я оскалился в довольной улыбке, вернув контроль над своим телом, и откинул куда подальше полностью разряженную цилиндр энергоячейки.
— Да мы гении, — сказал я вслух.
— Ага, гении. А дальше-то что?
— Что-что, кто его знает. Зайдем — узнаем.
— Так заходи, времени-то осталось не много.
— Мда, если выберусь, мне долго придется лечить мозги, — перестал я устраивать шоу и все же открыл отделяющую меня от неизвестности дверь, предварительно достав импульсный излучатель, все это время висевший на моем поясе.
Я ожидал тут увидеть всякое — от огромной черной сферы, подобной той, в которой был МИУ. Честно, я был готов увидеть здесь даже гигантскую космическую паучиху, которая возрождается раз в двадцать семь лет, чтобы пожирать детей. Но кого я точно не ожидал увидеть, так это человека. Передо мной был мужик лет сорока на вид, довольно крепкого телосложения. Он парил в луче белого света абсолютно голый, в позе зародыша.
— Хуман, — с удивлением и радостью раздалось у меня в голове.
— Человек. Если честно, то это ваше «хуман» мне не очень нравится, — сказал я.
— Ты привел его, — проигнорировав мои слова, снова раздался голос в моей голове. Вот только я понял, что он обращался не ко мне. — Иди ко мне, дитя.
— Не хочется что-то. Ты вообще кто? — сказал я вслух, не став пересекать пространство, отделяющее меня от этого мужика и света.
— Я? Кто? — задумалось существо, похожее на человека, видимо поняв, что договариваться придется не с МИУ, а со мной. — У меня нет имени. Но у этого тела когда-то оно было. Александр Франц. Можешь так и обращаться ко мне.
— И кем был этот Александр Франц? — Мне стало интересно, да и я, если быть честным, хотел потянуть время, пока пилюли в моем желудке не начнут действовать, а до этого оставалось минут пять от силы.
— Вы, хуман, называли его президентом.
— Какая честь, целый президент передо мной. Правда, в таком виде… хоть бы оделся для приличия. Да и президентом тебя называть язык не поворачивается. Так что буду звать тебя мужик. Ну или голый мужик.
— Я не он. Это его тело, оболочка, которая уже давно пришла в негодность.
А вот это мне уже совсем не понравилось. Чет не хочется становиться новой оболочкой, даже взамен такой солидной, как президент целого человечества. Но и давать заднюю тоже не хочется — столько времени будет потрачено впустую.
— Ну, это уже ваши личные отношения с этим Францем. Лучше
