Я стираю свою тень 8 - Сергей Анатольевич Панченко
— Вражеские дроны видят сквозь стены, а картинка с их камер передается на мониторы всех бойцов. Любой наш маневр известен им заблаговременно. Это же ненормально. Ну, и что могут еще эти датчики?
— Создавать помехи сигналу.
— Я так и думал. Надо облепить стены ими, чтобы дроны не могли передавать изображение. Сделаешь?
— Конечно. Отойдем подальше и навесом накидаем их через наш небоскреб.
— Отличная тема, ребята. — Похвалил нас Егерь. — Вы прямо созданы для такой жизни.
— Отвали. — Беззлобно огрызнулась Айрис. — Мы милые домоседы.
— Я вижу. Так и хочется занять у вас соли до получки.
В разговор вклинился Славка-Ботаник.
— Я вижу, как противник формирует два отряда. Кажется, они собираются маневрировать.
— Штурм? — Предположил я. — Егерь, ты их видишь?
— Еще нет, будем на позиции минут через пять. Оказывается нас, унесло намного дальше, чем я предполагал.
— Черт, медленно. Ладно. Народ, кто находится на первом этаже, минируйте все входы и отходите назад. Кто на втором этаже и выше, готовьтесь, сейчас начнется штурм. Ко мне вернулись ответы бойцов о готовности исполнить приказ.
— Стрелок, что нам делать? — Поинтересовался Славка. — Продолжать наблюдение?
— Да и так уже все понятно, чего наблюдать. Сколько вас там?
— Три экипажа.
— Значит, шесть стволов. Если не страшно, и если ты уверен, что сможешь сделать то, о чем я попрошу, то сделай. Выскочите и на полном ходу поливайте огнем формирующиеся отряды, потом сматывайтесь. Зародите в них неуверенность.
— Мы сможем, не вопрос. — С чувством гордости ответил Славка.
— Удачи.
Хлопки минометов совпали с началом мощной стрельбы экипажей квадроциклов. Похоже, они стреляли веером, не заботясь о том, куда летят пули. Трассеры сотнями носились рикошетами по улице, выбивая искры. На звуки стрельбы наложились разрывы зарядов с акустическими датчиками. Потом к ним добавились частые хлопки автоматических гранатометов и следующие за ними разрывы. Активность боя возросла многократно. Я осторожно подошел к окну. Увидел дрон, никак не отреагировавший на меня и сбил его из лучемета.
В мою сторону из окон напротив, метнулись трассеры автоматных очередей. Но я был готов к этому и уже находился в другой комнате. Дважды бахнули знакомые разрывы мин. Противник уже пытался просочиться внутрь нашего здания. Застрочили автоматы и забухали дробовики. Броневики обрабатывали верхние этажи, не давая высунуться.
— Атаман, дроны потеряли связь с операторами. Давай, отстреляйся по броневикам внизу.
— Хорошо, понял, командир. Начинаю.
Я решил прикрыть его на всякий случай. Дроны могли и без оператора принимать решения для открытия огня. Атаман оказался ниже меня всего на пять этажей. Высунулся наполовину из оконного проема и начал расстреливать технику внизу, вместе со штурмующей пехотой, прячущейся за ней. Территория перед зданием наполнилась разрывами снарядов, черным дымом из которого вверх били искрящиеся огненные фонтаны горящего боекомплекта броневиков.
Атаман увлекся стрельбой и проворонил, как из окон здания напротив, ударил крупнокалиберный пулемет. Чиновника сорвало с подоконника, и он камнем полетел вниз. К его чести, он не растерялся и продолжил стрелять в падении. Наверное, в этот момент он вымолил прощение у судьбы. Инерция залпа из двух пушек суммировалась с попавшей вскользь гранатой, выпущенной броневиком. Атамана забросило внутрь здания в широкий, разбитый взрывом, оконный проем.
Я не видел, что с ним случилось. В этот момент подавил пулеметчика, сбившего Атамана и спрятался на стену. Включил монитор с состоянием бойцов, чтобы помянуть славного воина, но увидел, что он до сих пор жив.
— Атаман? — Спросил я осторожно. — Ты живой?
— Кажется да, хотя по ощущениям, нет. А-а-а. — Он закряхтел. — Оказывается, я умею летать и залетел назад в окно.
— Серьезно?
— Совершенно. Представляешь, о чем я жалел больше всего, думая, что через мгновение умру.
— О том, что не сможешь избираться на второй срок? — Пошутил Егерь.
— Нет, я думал о том, что полчаса назад мне вылечили простатит, а я не успел этим насладиться.
— Зачем тебе тогда нужны были шмары, каждый год разные? — Спросил Егерь.
— А это чтобы вас позлить и самому себе доказать, что я и с простатитом интересен женщинам.
— Так, народ, воевать собираетесь, или будете обсуждать свои мужские проблемы? — Вклинилась Айрис.
— Я предлагаю сменить позывной с Атамана на Карлсона, ты его честно заслужил. — Егерь заржал.
— Себя так назови.
— Егерь, ты добрался до позиции? — Поинтересовался я.
— Да. У вас все в дыму, не вижу целей.
— Стреляй по угловым окнам, которые напротив нашего здания. В этих помещениях наверняка есть люди, прикрывающие штурм.
— Принял. Начинаю снизу.
Я тоже поменял позицию, чтобы наблюдать, как эффективно будет стрелять Егерь. Взрыв пули снайперской винтовки был сопоставим со взрывом ручной гранаты земного образца. С моей вышины я слышал только легкие хлопки и видел облачка дыма, появляющиеся из окон. Внутри нашего здания ближе к основанию шла интенсивная стрельба. Штурмовые отряды сумели проникнуть внутрь и теперь вели бой за каждое помещение.
— Ботаник, как у вас дела?
— Нормально, отстрелялись без потерь. Высадили весь БК, вернулись на базу и заправляем патроны в ленты.
— Отлично.
— Есть задание? — Поинтересовался однокурсник.
— Пока нет, но будьте готовы в любой момент.
Я переключился на супругу, которая в этот момент была где-то внизу.
— Айрис, как обстановка?
— Тут все смешалось, не понятно, в каком помещении еще наши, а в каком противник.
— Я спускаюсь. Держитесь и не дайте им пробраться к нашему арсеналу.
Теперь мне уже было ясно, что дальше этих двух зданий противник никуда не уйдет. Сто человек, это такая капля для большого города, что идея повоевать по всей территории теперь казалась мне смешной. Я пробрался к окну с противоположной от занятого противником небоскреба стороны.
— Даю сигнальную ракету. Всем подразделениям прибыть в наш район. В бой с ходу не вступать, ждать указаний. — Приказал я.
— И нам? — Переспросил Славка.
— И вам.
Я выстрелил вверх из сигнального пистолета. Спустился вниз так быстро, как мог и сразу направился в сторону помещений, куда мы спрятали ящики с оружием и мобильными госпиталями. В коридорах первого этажа лежали трупы, раненые, вперемежку наши и не наши, висел пороховой дым и бетонная пыль. Уши закладывало от близкой стрельбы.
