Я стираю свою тень 8 - Сергей Анатольевич Панченко
— Стрелок, нам не пора войти в тыл? — Поинтересовался Славка.
— Еще рано. Бой пока что идет без перевеса одной из сторон. Ждите.
— Принял. — Нехотя согласился однокурсник.
Видимо решил, что я специально не даю ему пострелять, выражая свое недоверие. Пока шла пристрелка, и никто никак себя не проявил, необходимости в деморализующем тыловом ударе не было никакой. Теперь у меня было сотня иконок бойцов, и они не помещались на экране. Вызвал дополнительный экран, создавший иллюзию удаленного от глаза большого экрана на расстоянии полутора метров. Тут помещались сразу пятьдесят человек. Пробежался глазами и увидел, что Драбаган, которого посчитали мертвым, на самом деле ранен.
— Ботаник, есть работа. — Произнес я в эфир.
— Что надо сделать? — С готовностью ответил Славка.
— Драбаган ваш жив. Надо вывезти его и положить в медблок, пока не умер. Знаешь, где его искать?
— Да, я видел на карте место, где он встретился с дронами.
— Думаю, двумя экипажами обойдетесь. Будьте осторожны, не лезьте в бой без команды. Если увидите что-нибудь интересное, сообщайте.
— Принял. Выезжаю.
— Давай, удачи.
Бой, тем временем затих. Противник перегруппировывался, чтобы снова попытаться найти брешь в нашей обороне. Я до сих пор так и не успел разглядеть, против кого вы играем. По идее противник должен был просочиться на все этажи небоскреба и контролировать нас оттуда. Это самое короткое расстояние для выстрела. Имея у себя прицелы с тепловизорами, можно было устроить на нас настоящую охоту.
Я был прав. Из окон седьмого этажа вылетели куски бетона, человеческое тело и повалил серый дым. Мина нашла своего героя. Должен сказать, что предоставленные организаторами средства уничтожения, при сравнимом с земными аналогами размером, имели более серьезные фугасные свойства.
Вдруг прямо из окон первого этажа небоскреба, занятого противником начал поливать нашу сторону из автоматического гранатомета вражеский броневик, сумевший заехать внутрь. Он доставал до окон десятого этажа почти не показывая корпус наружу. Я закутался в истлевшее тряпье, чтобы снизить тепловую сигнатуру и попытался выглянуть наружу. С высоту в полторы сотни этажей, перестрелка внизу казалась разборкой детских игрушек. Тем не менее, результат был. У нас появилось трое раненых. Один из них критически. Его иконка окрасилась в темно-серый цвет. Отсчет продолжительности его жизни велся на минуты.
— Парня в медблок в первую очередь. — Приказал я. — Попробуйте навалять броневику сверху. Атаман, ты где? Не хватает твоих пушек.
— Не могу, меня птички пасут. Я уже два раза пытался подойти к окну, они по мне шмаляют. А у них серьезный калибр. Броня на экзоскелете трещит от попаданий. Я уже вижу, как пластина в одном месте треснула по сварке. И в ушах у меня кровь от контузии.
— Чёооорт. Где ты вообще сейчас? Где эти птички?
— Где-то на той стороне. Они не висят на месте, летают туда-сюда. У них мгновенная реакция. Я даже на долю секунды не успеваю показаться из-за стены, как они начинают стрелять.
— Я тоже с этим столкнулся. Они мне шлем пробили, ладно по касательной. Поменяй этаж. Поднимись выше или ниже этажей на пятнадцать, может, они тебя и потеряют из вида. Ты для них по ходу приоритетная цель, бронированный, хорошо вооруженный, поэтому они тебя пасут.
— Хорошо, я поднимусь выше. Там будет спокойнее.
— Давай и будь осторожнее.
После разговора с Атаманом я снова высунулся в прореху в поврежденной стене. Выставил лучемет и проследил за стеной соседнего небоскреба, не появится ли в поле зрения дрон, оказавшийся одним из наиболее опасных противников в нашей игре. Мне повезло, я увидел, как из окон семидесятого этажа полыхнули вспышки выстрелов. Навел прицел на полную кратность и затаился. Дрон выскочил из окна и начал резкий вертикальный подъем. Я всадил импульсный заряд прямо в центр его электронного тела. Аппарат вспыхнул и полетел вниз. Но и моя позиция сразу раскрылась. Импульсные винтовки имели такой недостаток, они оставляли яркий росчерк во время выстрела, выдавая позицию стрелка. Вокруг меня взвился бетон вперемежку с металлом пуль. Я пригнулся, почти лег и выполз из опасного места.
— Атаман, одним дроном меньше.
— Спасибо, командир.
Ад позади меня затих не скоро. Пока лежал, обдумывая тактику, доложил Ботаник, что нашел раненого Драбагана. Второй боец был мертв, а квадроцикл основательно поврежден.
— Как довезешь раненого до места, возьми еще пару экипажей и снастайтесь в тыл нашему врагу. Хочу видеть полную картину происходящего. И подстрелите хотя бы парочку дронов, они достают нас больше всего.
— Стрелок, может мне подойти на подмогу? — Попросился Егерь, услышав наш разговор.
— Не надо пока, только жертвы множить. Они не штурмуют, боятся, засели в доме напротив и постреливают, не дают головы высунуть.
— Так давай я с фланга постреляю, откуда они не ждут.
— Ты уже уехал от нас на пару километров?
— Нет, мы не стоим на месте, бегаем.
— Ладно, если сможете безопасно помочь, валяйте. Сожгите им броневики.
— Принял.
Я выбрал режим тепловизора и проверил этажи в занятом противником здании, которые мог рассмотреть. Людей в них не было. Да и не смогли бы они быстро подняться на такую высоту. А поднявшись, еще полчаса были бы недееспособны из-за потери сил. Я решил спуститься ниже, проверяя каждый этаж. Надо было ювелирно и планомерно ликвидировать бойцов противника. Где-то через двадцать этажей вниз меня засек дрон и стал обстреливать помещения, летая вдоль линии окон. Я был уверен, что оператор, управляющий ими, видел меня сквозь стены, что на мой взгляд являлось читерством, дающим противнику огромное преимущество. Благодаря этому они могли видеть всех нас как на ладони и заранее приготовиться к стрельбе.
Интуиция подсказала мне, что мы просто могли не разобраться со всеми функциями оружия, предоставленного организаторами. Не могло такого быть, чтобы одна сторона имела неоспоримое преимущество. Так терялся спортивный интерес, ради которого зрители приходили на это кровавое шоу.
— Айрис, заряды с акустическими датчиками от тебя далеко? — Поинтересовался я у супруги, находящейся в нижней части небоскреба, ближе к складу боеприпасов.
— Что ты задумал?
— Посмотри, у них никакого альтернативного предназначения нет?
— Секунду.
