Майя Малиновская - Пленники Уэст

— Какую?

— Я хотел увидеть тебя без посторонних.

Его лицо и глаза все красноречиво выразили отношение.

— Эгоист, — вздохнула Эл и успокоилась.

Алик перестал улыбаться.

— Разве я тебе не друг? Ну, прости мне мой маленький эгоизм. Или ты все еще обижаешься, что я не полетел с вами?

— Только тебя там не хватало, — буркнула Эл.

— Так. Ну, извините, капитан, — он метнул в нее строгий взгляд.

— Извини. Вырвалось.

— Ты придешь на свидание, если я приглашу?

— Что?

— Могу я пригласить девушку на свидание? То есть тебя?

Лицо Эл выразило теперь массу эмоций. Он улыбнулся, решил, что поставил ее в тупик. Что же она ответит?

— Я подумаю, — сказала Эл.

Вдруг она вспомнила ту минуту на Уэст, когда думала о своих чувствах к нему. Был ли то порыв? Он был одним из тех, ради кого она вернулась.

Она стала серьезной даже хмурой. Эл смотрела перед собой, потом она бросила на него быстрый взгляд.

— Я согласна.

— О чем ты думала? Только что?

— Не скажу.

Тома на острове не оказалось. Дом был пуст и заперт.

— Такого никогда не было, — сказала Эл, проверив замки. — Что-то происходит.

Она обошла дом. Алик следовал за ней.

— Тут был лаз. Я могу пролезть внутрь.

— Эл, ты хочешь попасть туда без разрешения?

— Это и мой дом.

Она возилась у фундамента с минуту.

— Заделан. Крепко, — заключила она. — Так.

Она сложила руки на груди, оперлась спиной о стену. Вечернее солнце окрашивало и ее, и все вокруг в розовые тона. Ветер трепал ее волосы, природа вокруг навевала покой, но она всего этого не видела. Странно для человека, который несколько месяцев провел в космосе. Ей было не до красот, не до романтики вообще. Алик заметил эту перемену. Час назад она плясала под дождем в порту, праздновала возвращение. А сейчас, дома, сама, как дождевая туча. Скорее бы она начала задавать вопросы, тогда он узнает, о чем она думает.

— Алик, чем ты занимался, пока нас не было?

— Я так и работал в Службе Времени, Эл. Не поднимая головы. Я же сказал Курку, что буду делать. Разве он не сообщил?

— Нет. Там было не до того.

— Я искал способ, как вытащить нас отсюда. Я нашел, Эл. Все время я готовил уход. Есть один шанс. С точкой попадания проблемы, но в свое время мы вернемся.

— Это возможно?

— С огромным риском оказаться не там, где хочешь.

— Вот как? И все-таки ты решил, что мы сбежим, — в ее голосе послышалось сомнение.

— Давай ты отдохнешь. Вы проделали такой путь. А я свяжусь с Томом.

— Нет. Не выходи на связь, — Эл жестом предостерегла его. — Не нужно показывать, что мы тут. Я чую неладное. Том объявиться или Курк, раз он послал нас сюда.

— Найти нас просто, — заключил Алик, — у нас катер порта.

— Тогда отошли его обратно, и сотри курс. А лучше лети отсюда, а я останусь.

— Я не могу тебя бросить, — сказал он.

— Я не пропаду.

— Я не хочу тебя оставлять. Я отошлю катер. Ты права. Но я останусь. Не спорь. Я не уйду.

Его глаза упрямо поблескивали из-под бровей. Эл смягчилась.

— А я и не спорю. Делай, как считаешь нужным.

Алик отправил катер назад. Они остались одни на острове.

— Теперь мы бес связи и транспорта, — сказал он сам себе и пошел к дому. — Конечно, это не то, что застрять на Уэст, Эл. Бояться нечего.

Эл тем временем еще раз обошла дом, он нашел ее сидящей на ступенях, она теребила пальцами кустик, который рос рядом.

Алик совсем не так представлял себе их встречу и последующее общение. Похоже, Эл была занята решением каких-то проблем и вовсе не думала о нем. Он ощутил себя лишним. Алику стало грустно. Оставалось только помогать ей — единственный способ быть рядом.

За эти месяцы любовь к ней окрепла. Он часто и с грустью вспоминал Плутон и их встречу у океана. Она была такой близкой. Сейчас она как неприступная крепость, замкнутая сама в себе, жесткая и сосредоточенная.

Он сел рядом. Сейчас с ней бесполезно вести мирные беседы, поэтому он молчал.

Уже стемнело, а Том так и не вернулся. Алику надоело сидеть на месте, и он прогуливался вокруг дома. Эл со ступеней перебралась на перила веранды и сидела, свесив ноги. Они не сказали друг другу ни слова.

Как только последний луч солнца скрылся за горизонтом. Включилось искусственное освещение. Огоньки были слабенькие, но их достаточно, чтобы различить в темноте объекты. Алик перестал ходить вокруг, поднялся на веранду и сел недалеко от Эл.

Он хотел, чтобы она рассказала, что с ними случилось. На Земле было известно, что они остались на планете, начался переполох, когда основной экипаж вернулся без них. Состав «Радуги» еще на Землю не спустился, а Алик уже знал, что на борту скандал, что остатки элькиного экипажа взяты под арест. Почему? Догадаться несложно.

Какие муки он испытывал тогда. Каким негодяем себя считал, но сделать ничего не мог. За ним следили, проверяли, не смотря на то, что он много работал, доверия к нему не было. Алик считал это расплатой за свое предательство. Теперь он иначе свои поступки не оценивал. Великодушие Эл и снисходительное отношение друзей, только усугубили этот процесс. Ему потребовались месяцы, пока терзания стихли, и боль стихла. Он перестал мучаться и разрушать себя, потому что осознал, что бессмысленно просто страдать, нужно найти способ все исправить. Еще до отлета «Радуги» он знал, чем можно искупить вину. Он понял, что Курку можно довериться, коль скоро он летит с Эл. Он решил, что надежда на спасение придаст Эл и Димке сил. Едва он воскрес после своих страданий, и жизнь перестала казаться мрачной, пришло известие, что Эл и еще трое, в том числе и Димка, были оставлены на Уэст. Он пережил ужас! Все началось опять. Он решил уйти из Службы Времени и пробиться в спасательный экипаж, но выяснилось, что «Агентство» не собирается их спасать. Алик кинулся к Ставинскому. Командор, как всегда деятельный, уже давил на все рычаги, добиваясь экспедиции на Уэст. К Алику и его тревогам он отнесся снисходительно, но в помощи отказал. Алик понял, что командор не простит ему того, что он не летает сейчас, а занимался земными вопросами. Командор считал, что его выпускники должны летать, не летишь в космос, значит, ты трус и предатель, чем Алик и был в его глазах. Пожалел его командор лишь в одном, когда заявил:

— Я ее учил. Такие как Эл просто так не гибнут. Они все будут живы. Я знаю.

Это был комплимент для Эл, но не утешение для него.

После возвращения экипажа, ему стало еще хуже, от тех подробностей, что сообщили Игорь и Ольга. Игорь после комы и мало, что знал. Ольга Алика щадить не стала, рассказал все, как было.

— Самое подлое, что никто не хочет их спасать, — возмущалась она.

— Знаешь, Оля, — сказал он тогда, — давай сколотим свой экипаж. Ты знаешь, что добровольцы имеют на это право. Космофлот даст нам корабль. Если мы наберем людей…

— Кто наберет? Это должен быть капитан. Где мы найдем капитана? А еще нужен десант. Хороший десант. Биологи. Врачи.

— Ставинский собирает экипаж, — сообщил Алик.

— Когда я последний раз беседовала с ним, он сказал, что вышвырнет меня и Игоря из Космофлота. Я думаю, он пошлет нас куда подальше, и еще издеваться будет, — со слезами на глазах говорила Ольга.

Игорь подал совсем иную идею.

— То, что там происходит — преступление против людей. Нес, конечно, поступила подло, но за ней этот десятый параграф, будь он неладен. Зато мы можем опротестовать полет вообще. Надо доказать, что колония на Уэст существовать не может. Только тогда их заберут оттуда.

— На это потребуется время, — протестовал Алик. — Они могут погибнуть. Я боюсь за Эл и за Димку.

— А я боюсь за всех, а за Эл в последнюю очередь, — выпалила Ольга. — Она-то выживет.

— Почему ты так уверена? — возмутился Алик.

— Потому, что она — мутант! — заявила Ольга. — И еще какой.

Алик прожил несколько недель как во сне. Попытки добиться хоть малости в вопросах спасения были безрезультатными. От нервного истощения он снова оказался в руках врачей.

Однажды, его навестил Том. Он пришел с корзиной фруктов, приветливый и загадочный. Алик посмотрел на него и поразился. Опекун Эл, кажется, не был в отчаянии от исчезновения воспитанницы. Том любил Эл как родную, Алик думал, что он переживает не меньше его.

— Ну, здравствуй, страдалец, — приветствовал его Том.

— Добрый день, — поздоровался Алик.

— Что, решил совсем себя доконать? — Том усмехнулся. — Ладно. Сообщу тебе сначала хорошую новость, и дай мне слово, что мы серьезно поговорим.

— Даю. Какая новость? — Алик сел на постели, чтобы удобнее было слушать.

— С одного их маяков пришло сообщение. Его послала Эл со своей компанией. Они живы.

— Живы! — Алик подскочил. — Живы! О, Великий космос! Живы!