Сергей Буркатовский - Война 2020. Первая космическая

Лунные посадочные корабли СССР и России

• Лунный корабль комплекса Н-1/Л-3, 1967 г.:

Экипаж 1 человек.

Масса перед началом спуска на поверхность Луны, включая блок «Д» ок. 14,2 т.

Масса ЛК без блока «Д» 5,7 т.

Взлетная масса без лунного посадочного устройства 3,8 т.

Автономность менее 1 сут. в пилотируемом режиме, более 30 сут. при использовании в качестве резервного корабля.

• Лунный корабль РКК «Энергия» (проект):

Экипаж 2 чел.

Полная масса не более 13,3 т. Автономность до 6 суток.

• Лунный корабль ГКНПЦ tun . Хруничева (проект):

Экипаж 3 чел.

Полная масса 29,4 т. Масса взлетной ступени 8,4 т.

Общая масса топлива 23,3 т (ок. 4,4 т в баках взлетной ступени и ок. 18,9 т в баках посадочной ступени).

1. Вывод перспективного транспортного корабля (ПТК) с экипажем из 4 человек и криогенного разгонного блока ракетой-носителем с грузоподъемностью 55-60 т.

2. Вывод ПТК на отлетную траекторию к Луне.

3. Сброс навесных баков криогенного разгонного блока.

4. Вывод ПТК на окололунную орбиту с помощью двигателя КРБ.

5. Вывод связки из перспективного лунного корабля и КРБ на околоземную орбиту.

6. Вывод КРБ на отлетную траекторию к Луне.

7. Сброс навесных баков КРБ.

8. Вывод лунного корабля на окололунную орбиту.

9. Пересадка космонавтов с ПТК на лунный корабль происходил па лунной орбитальной станции (ЛОС) на полярной 100-километровой окололунной орбите или в точке Лагран-жа L1 между Землей и Луной.

10. Посадка лунного корабля в выбранном районе Луны либо в районе посещаемой лунной базы.

11. Работа экипажа из 3-4 человек на поверхности Луны, до 6 суток в автономном режиме, до 180 суток в режиме обслуживания лунной базы.

12. Старт взлетной ступени лунного корабля. 13- Стыковка взлетной ступени с ЛОС.

14. Выход ПТК с экипажем на траекторию возвращения к Земле.

15. Торможение спускаемого аппарата ПТК в атмосфере Земли.

16. Мягкая посадка СА ПТК на территории России с использованием посадочных реактивных двигателей.

Лететь ли и как лететь? Попытка прогноза

Если бы автор смог вывести логически неопровержимое доказательство необходимости полета на Луну – то немедленно опубликовал бы его во всех доступных ему изданиях, а затем заявился бы во все имеющие отношение к космосу компании, вроде упомянутых выше ЦИХ и РККЭ, и затребовал бы с каждой по литру водки и бочке селедки. Думаю, там не поскупились бы.

Гелий-три, вроде бы имеющийся на Луне в большом количестве и вроде бы являющийся идеальным топливом для термоядерных реакторов, не предлагать – и реакторов-то пока нет, и перелопачивать тысячи тонн лунного грунта ради единственного грамма вожделенного горючего – задача не на ближайшую четверть века. Хотя подготовиться было бы нелишне. Чем черт не шутит…

Увы, в нынешние крайне прагматичные времена очень трудно обосновать- любое предложение, не обещающее прибыль в сто процентов в год уже через шесть месяцев. Нынешний горизонт планирования – в один, максимум три года – вообще не предполагает ничего, помимо самых насущных потребностей вроде пива и отдыха в Турции с симпатичной особью противоположного пола. Ну и заработать на эту самую Турцию или Канары какие. Или Сочи. Кому как.

Но если мы присмотримся к тем, кто планирует на десятилетия – тем же США, или даже на тысячелетия (имеется в виду Китай), то увидим – исследования космоса, включая Луну, занимают в научных программах этих стран немаловажное место.

Чем же так хороша Луна?

Во-первых, эта задача заведомо осуществима. Если ужлюди смогли высадиться на наш спутник в 60-х годах прошлого века, когда каждая стыковка была событием, компьютеры были большими, а их мощность – маленькой, то теперь она осуществима стократ.

Во-вторых, при правильном планировании большая часть «кирпичиков» лунной программы может быть использована в других научных, коммерческих и военных космических проектах.

В-третьих, опыт организации проектов такого масштаба, причем в сфере самых что ни на есть высоких технологий, может оказаться бесценным для выживания страны в не столь уж отдаленном будущем. А то мало ли, какие военные игры завертятся в том же космосе лет через двадцать (пока – рановато). Вот тут и пригодятся все: от инженера, рассчитывающего какой-нибудь кронштейн, и фрезеровщика, оный кронштейн делающего, до руководителя всей программы.

А в-четвертых… Неужели вам, уважаемые читатели, не хочется как-нибудь подняться в три часа ночи, разбудить детей, включить телевизор – и услышать полузабитый помехами голос: «Спускаюсь… Все! Я на месте! Грунт прочный, стоять легко. Следующий – Марс!» Думаю, хочется. Иначе вы просто не дочитали бы до этого места.

Значит ли это, что необходимо все бросить и немедленно вступать в новую лунную гонку с теми же США?

Конечно же, нет.

Мы сейчас слабы и бедны. Те решения, которые годятся для сильных и богатых, нам не подходят. Не будем уподобляться Эллочке. Постараемся понять, какие же компоненты лунной программы могут нам пригодиться в менее престижных и более практичных в коммерческом и военном плане областях. И именно эти компоненты можно было бы разрабатывать в первую очередь.

Первым делом – нет, даже не самолеты. А ракеты. Наш парк носителей стремительно стареет. Широко разрекламированная «Ангара» все никак не взлетит, да и выводит на нужную орбиту как бы не меньше старичка «Протона» – водородного разгонного блока у нас как не было, так и нет. А с водородом и «Протон» еще о-го-го.

Между тем французская «Ariane-5» выводит с экватора на самую интересную в коммерческом плане геостационарную орбиту нагрузку вдвое большую, чем у наших ракет. База на экваторе, идеальная для подобных запусков, нам не светит, так что для того, чтобы конкурировать с французами в сегменте тяжелых связных спутников, нам нужен носитель грузоподъемностью минимум 30, а лучше 40 тонн. Больше вряд ли надо – спутники пока не настолько потяжелели. Ну, 50. Ну, 60. Хотя вряд ли – чем тяжелее спутник, тем он дороже, тем меньше шанс на такой заказ. И уж по крайней мере 188-тонное чудовище для нас слишком разорительно.

Далее – разгонные блоки. Извините, в мире больше не осталось космических держав, не использующих жидкий водород в качестве горючего для верхних ступеней ракет и разгонных блоков. Даже Китай и Индия уже освоили водород, причем Индия – с нашей помощью. А мы все летаем на керосине и гепти-ле, запуская в полтора раза более тяжелые носители для достижения того же результата. Водородный блок для нас необходим без всякой Луны. Но и для Луны он пригодится.

Инфраструктура – картографирование лунной поверхности, навигация, связь. Спросите военных – смогут ли они применить эти разработки по своему назначению? Да и гражданских спросите, чего уж. Увы, наши спутники до сих пор тяжелее аналогичных по характеристикам аппаратов (скажем, индийских) в разы. Если не в десятки раз. Работы по созданию новых спутников в рамках лунной программы обязательно найдут применение. Или наоборот – на базе прикладных спутников нового поколения можно создать лунную группировку.

Орбитальные корабли. Да, «Союз» с уже более чем сорокалетней историей выглядит несовременным. Он тесен, его системы устарели. Но если все равно планируется разрабатывать новые системы для нового корабля – почему бы не применить их и на ветеране? Можно, конечно, лететь и на перспективном, более комфортабельном и более тяжелом корабле. Вот только более тяжелая ракета для такого корабля будет дальше от необходимого минимума. Так, может, стоит немного ужаться – посылать к Луне троих человек вместо четырех, потерять в комфорте – но сделать полет более реальным?

Лунный посадочный корабль. Единственный элемент программы, которому трудно найти коммерческое или военное применение. Поэтому посадочный корабль желательно делать максимально простым и дешевым.

Естественно, простые корабли для сколько-нибудь результативного применения (в случае, если мы решим двигаться дальше обычного флаговтыка) потребуют инфраструктуры для расширения возможностей экспедиции – орбитальной базы, базы на самой Луне, регулярной доставки грузов. Однако практика орбитальных станций уже показала, что подобная инфраструктура востребована и нашими коллегами-соперниками по освоению космоса. И это как раз то, что мы – пока – умеем делать.